Одинокая звезда - Ирина Касаткина

– Даже туда. Буду тебя провожать и стоять возле двери. Иначе тебя точно украдут. Тут сынки всяких начальников шастают – захотят и увезут.

– Дима, не говори глупости. Никто меня не увезет. Погоди, не сдавай дубленку – у меня там в кармане расческа.

Лена подошла к зеркалу и стала расчесываться. На нее оглядывались. Дима с несчастным видом стоял рядом.

Но когда они поднялись в зал, ему стало немного легче. Там было полно красивых девушек в роскошных нарядах. И хотя, по его мнению, ни одна из них не могла сравниться с Леной, она все же не очень выделялась из этого цветника. Тем не менее, он решил не спускать с нее глаз.

И надо сказать – его опасения были небеспочвенными. Едва зазвучала музыка, как возле Лены вырос щеголеватый суворовец и, галантно поклонившись, протянул ей руку.

– Извините, – сказала Лена. – Этот танец я уже обещала моему другу.

– А следующий? – спросил наглый суворовец, явно не собираясь отступать.

– Моя невеста сегодня танцует только со мной! – отрубил Дима, взяв Лену под руку. – Пойдем, дорогая!

– А я слышал, что сегодня здесь только школьники и школьницы, – не отставал суворовец. – Разве может школьница быть чьей-то невестой? Вы, правда, его невеста? Или этот юноша – самозванец и выдает желаемое за действительное?

– Я его будущая невеста, – улыбнулась девушка. – Но сегодня я обещала танцевать только с ним. Так что – извините.

– А может, освободить вас от вашего обещания? – преградил им дорогу суворовец. – Это мы быстро.

– Слушай, ты! – Дима начал закипать. – Не понимаешь русского языка? Так я тебе объясню жестами.

– Дима, Дима! – остановила его Лена. – Извините, но я буду танцевать только с моим другом, – твердо сказала она. – Это мое желание, а не только его.

– Что ж, желание женщины закон, – с сожалением протянул суворовец. – Хотя очень жаль.

И, смерив Диму взглядом, не сулившим ничего хорошего, он ретировался.

– Ну, что я говорил? – сердито сказал ей Дима во время танца. – Ты посмотри, на тебя все глазеют. Чует мое сердце – этот щегол еще себя покажет. Мне что, со всей их сворой драться? Вон их сколько.

– Дима, успокойся. – Лена погладила его по плечу. – Пока мы здесь, никто тебя не тронет. А уходить будем всей группой. Ты только подумай, где мы танцуем! В самом Кремле! Под самой главной елкой страны! Давай сфотографируемся на память. Всю жизнь потом будем вспоминать.

– А как мы фотографии получим? Кто нас сюда за ними потом пустит?

– Сейчас узнаем.

Фотограф объяснил им, что снимки вышлют по адресу, который они укажут, и выдадут квитанции. Они сфотографировались под елкой сначала вдвоем, потом всей группой, потом их щелкнули еще раз во время танца.

– Пойдем посмотрим, что в других залах, – предложила Лена.

В одном зале играли в викторину, в другом водили хоровод, в третьем дружно хохотали над шутками Деда Мороза – и везде было весело. Но несчастное выражение не сходило с Диминого лица.

– Дима, чего ты такой кислый? – не выдержала, наконец, Лена. – Выбрось все мрачные мысли из головы. Я с тобой – так чего тебе еще надо?

– Надо, – надул губы Дима. – И еще как!

– Иди, я здесь подожду. Ваш в самом конце коридора слева.

– Как не стыдно предлагать любимому человеку такие глупости!

– Какие ж это глупости? – засмеялась Лена. – Что естественно, то не безобразно. Так чего тебе не хватает для счастья?

– Хочу, чтобы они все исчезли и мы остались вдвоем.

– Да уж! Желания у тебя. Что мы будем делать вдвоем в таком огромном Дворце?

– Я хочу тебя поцеловать. А они все на тебя глазеют. Я сейчас кусаться начну.

– Ну поцелуй потихоньку. Может, тебе легче станет. Только не как в купе!

Продолжая танцевать, он тихо поцеловал ее в губы и оглянулся. Нет, все в порядке, никто не показывает на них пальцем. Тогда он снова поцеловал ее и собрался было еще, но она приложила ладошку к его губам и покачала головой.

– Хватит, Димочка. А то ты не сможешь остановиться.

И он подчинился. Они пошли в другой зал, сыграли там в викторину и выиграли по большой шоколадке. Потом Диме дали гитару, и он спел их щенячий гимн, за что получил приз – большого плюшевого щенка. Счастливый, он вручил щенка Лене, и она поцеловала его в щеку, – от этого ему самому захотелось радостно заскулить по-щенячьи.

В общем, бал удался. Но все заканчивается, рано или поздно. Бал закончился поздно. Без происшествий они разъехались – Лена к себе домой, а Дима с остальными ребятами – в гостиницу. Там они еще немножко попели под гитару, пока горничная не призвала их к порядку. И хотя у Димы руки чесались позвонить Лене, он себе этого не позволил. Дима вдруг почувствовал, что ему следует хорошенько обмозговать свое дальнейшее поведение. Что-то в их отношениях стало его беспокоить – что-то было не так.

Дима сел в кресло и задумался. Она, конечно, любит его – она сама ему в этом призналась. Но когда они остаются вдвоем, в ее глазах появляется какая-то настороженность, словно она чего-то опасается. Наверно, он действует слишком напористо. Набросился на нее в купе, как кот на мышонка. И это его постоянное стремление сжать ее в своих объятиях и целовать без остановки. Она ведь девочка – ей всего шестнадцать. Это ему через две недели восемнадцать, а шестнадцать и восемнадцать – это, как говорят в народе, две большие разницы.

Нет, надо притормозить, надо приучать ее к себе постепенно. Торопливостью можно все испортить. Она, в конце концов, замкнется, и ее потом трудно будет растормошить. Поцелуй при встрече, поцелуй при расставании – остальное время можно наслаждаться созерцанием ее личика и общением. Удовольствие не меньшее.

Узнать ее поглубже, разговаривать с ней обо всем, наслаждаться красотой ее души – разве это не счастье? Подождать, пока она проникнется доверием к нему и начнет делать шаги навстречу. Вот же – поцеловала она его сегодня на балу. Правда, только в щеку, но что-то же толкнуло ее на это. Понятно, что – его пение, аплодисменты слушателей, плюшевый щенок. Вот и надо поступать так, чтобы почаще вызывать в ней одобрение и восхищение.

Она права: им нельзя спешить. Впереди последнее полугодие, выпускные и вступительные экзамены. Все это заботит ее, не дает полностью раскрыться навстречу любви. Ведь у нее такое ужасное чувство ответственности! И потом – на нее так влияет ее мама. Они же подружки, и Лена наверняка ей обо всем рассказывает.

Нет, все! Впредь он будет осмотрительнее. Никаких резких движений – сдержанность и еще раз сдержанность. И постоянное внимание к ее настроению. Иначе можно все испортить.

На следующий день в МГУ открывался симпозиум. Лена непременно хотела там присутствовать. А во второй половине дня – работа по секциям. И на одной из секций должна была делать доклад ее мама – поэтому весь завтрашний день они решили провести на Воробьевых горах.

Диме все это не очень улыбалось, но выбор был только один – или с ней, или без нее. То есть, практически, выбора не было. «Если будет скучно, – решил он, – буду просто любоваться ею. А может, станет интересно, все-таки информационные технологии – это и мое будущее. Если что-нибудь пойму, буду слушать. Нет, буду слушать все, что будет слушать она, чтобы потом не хлопать глазами».

Открытие симпозиума прошло шумно и сумбурно. Академик, который должен был его открывать, загрипповал, замену ему быстро найти не удалось. Многие участники явились с опозданием, во время приветственной речи в зале продолжалось хождение по рядам. То и дело хлопали сиденья. Речи выступавших были абсолютно бессодержательны – так, одни общие фразы. Просидев около часа и полностью разочаровавшись, Лена с Димой заявили Ольге, что им все это надоело и они идут гулять. Придут к трем на ее секцию. Пригнувшись, они выбрались из своего ряда и сбежали.

Лена не раз бывала в университете и немного ориентировалась в нем. Они походили по этажам, почитали объявления на стенах коридоров, поглазели на студентов, заглянули в аудитории и лаборатории. Никто их не останавливал и не прогонял. Устав, они оделись, вышли из здания и немного постояли на Воробьевых горах, любуясь панорамой столицы.

В Москве потеплело – на градуснике было всего минус восемь. Но стоило Лене один раз кашлянуть, как Дима увел ее обратно. Они спустились в столовую и пообедали. Еще немного побродили по этажам и побежали разыскивать Ольгину секцию.

Они нашли ее довольно быстро. Секция «Внедрение информационных технологий в образовательный процесс» располагалась в одной из аудиторий второго этажа. Народ еще только собирался, и свободных мест было много. Они заметили в среднем ряду Ольгу, сели рядом с ней и с любопытством принялись разглядывать прибывающую публику.

У правой стены аудитории стоял длинный стол, за которым сидели руководители секции и ее спонсоры. Стол был поставлен так, чтобы сидящие могли видеть и лица выступающих, и лица слушателей. Один из организаторов симпозиума и его главный спонсор – американец Тони Гор – тоже с интересом оглядывал ряды аудитории. Он заметил светловолосую даму и молодых людей рядом с ней. И невольно его взгляд задержался на Лене.