Странники - Кира Измайлова

— У нее очень непостоянные вкусы, — дернул плечом Дарвальд и улыбнулся уголком рта. — Когда мы были… хм… более близкими друзьями, она одевалась в огненно-алое, это смотрелось весьма вызывающе, но Алеана была неотразима. Сейчас, кажется, ей нравятся более спокойные тона, но наверняка я утверждать не возьмусь. — Тут Дарвальд сделал вид, будто спохватился, и спросил: — А зачем тебе?

— А? Да так… ничего особенного… — пробормотал Марстен, что-то усиленно обдумывая. — Не обращай внимания…

Мы с Дарвальдом переглянулись, и по выражению лица нашего старшего товарища я поняла, что события развиваются именно так, как он предполагал. Понять бы еще, зачем ему это было нужно!

Впрочем, поздний завтрак (или ранний обед?) настроил меня на позитивный лад, я впала в необыкновенное благодушие и до самого вечера пребывала в прекраснейшем настроении. Потом, правда, мне стало немного скучно, и я решила кое над чем поразмыслить. Мысли эти меня завели так далеко, что я едва не пропустила ужин, а это само по себе говорит о многом!

Все давно разошлись по своим комнатам, даже окрыленный страстью Марстен: Приятель Дарвальда приглашал нас завтра к полудню, так что вставать, по здешним меркам, пришлось бы раненько. Все спали, а я могла сколько угодно бродить по своей комнате и размышлять.

Наконец, дом утихомирился, спать легли даже слуги, а я все сидела на краю своей королевских размеров кровати и кое-что упорно обдумывала. В конце концов, мне удалось поймать непокорную мысль за хвост, и тогда я додумалась до такого, что поняла: до утра я не дотерплю!

— Валь! — поскреблась я в соседнюю дверь. — Ты спишь?

— Уже нет, — раздалось в ответ после небольшой паузы. — Что стряслось?

— Я войду?

— Погоди… — За дверью раздался шорох, потом Дарвальд разрешил: — Заходи.

Я просочилась в его комнату. Дарвальд успел, оказывается, одеться, видимо, чтобы меня не смущать.

— Так что случилось? — спросил он, закрывая за мной дверь.

— Да у меня вопрос один… — вздохнула я и пристроилась на краю широченной кровати, подтянув к груди босые ноги — по полу тянуло сквозняком.

— До утра это никак не могло подождать?

— До утра я или забуду все, или с ума сойду от любопытства! — мотнула я головой.

— Ну что ж, давай свой вопрос, — вздохнул Дарвальд, усаживаясь рядом со мной.

— Валь, вот ты мне как-то рассказывал, что тебя некая красавица, в которую ты был влюблен, жестоко обманула и покинула, — начала я. — И ты с тех пор с дамами стал того… осторожнее! В смысле, очертя голову в романы не кидался. Да?

— Да, рассказывал я такое, и что? — приподнял брови Дарвальд.

— А этой красавицей, случайно, не Алеана ли была? — прищурилась я.

Дарвальд уставился на меня, как на дивное диво.

— Почему ты так решила? — спросил он, наконец, и по его тону я поняла, что попала в точку.

— Да вот как-то… — начала было я, но сама себя перебила: — Нет, не так! Понимаешь, в чем дело… Я уж привыкла, что когда Марстен глазки девицам строит, тебя аж перекашивает всего!

— Ну, не преувеличивай! — хмыкнул Дарвальд.

— Ты себя со стороны не видел, — парировала я. — Хоть историю с Сейдой вспомни! Что, скажешь, я не права? Вижу же, что права…

— Допустим, — осторожно сказал Дарвальд. — Что дальше?

— Дальше… А дальше ты чуть не своими руками Марстена впихиваешь в объятия этой Алеаны, — с удовлетворением произнесла я. — Вопрос — зачем?

— Юля, и все-таки не преувеличивай! — поднял руку Дарвальд. — Ты ведь знаешь Марстена, что мне, нужно было силой оттаскивать его от Алеаны?

— Ты мог бы сказать, что задерживаться в городе нам не нужно, раз ты знаешь, где Источник, и ехать с Алеаной нам тоже не обязательно, — ответила я. — Он бы послушался, поворчал бы и сделал по-твоему! А ты… Что я, не слышала, о чем ты с ней по дороге разговаривал? Полное впечатление, будто ты ей намекал, чтобы она особенно с Марстеном не усердствовала!

— Весьма интересные выводы ты сделала из нашего диалога, — холодно произнес Дарвальд. — Что еще ты придумала?

— Самое интересное, что ничего я не придумала! — фыркнула я. — Валь, ну не притворяйся! Видно же, что ты с Алеаной давно знаком, ну признайся, это она тебя тогда… проучила?

— Юля… — Дарвальд все-таки улыбнулся. — Ну хорошо. Это в самом деле была она. Я был… хм… Я был страшно оскорблен и зол на нее безмерно.

— И вы помирились потом? — удивилась я.

— Представь себе, — вздохнул Дарвальд. — Я повзрослел и понял, что зла мне Алеана не желала, более того, она меня многому научила…

— О-о… — понимающе протянула я. — Да-да, могу себе представить!

— Не в том смысле! — шутливо рассердился Дарвальд. — Я имею в виду, благодаря Алеане я намного лучше стал разбираться в женщинах и их побуждениях. Во всяком случае, способен отличить искренний интерес от игры…

— И, значит, захотел, чтобы Марстен тому же научился, — кивнула я. — А то он как смазливую девицу завидит — пиши пропало. Валь, ну признайся, ты ведь нарочно? Нарочно, а?

— Что — нарочно? — упорно не сознавался Дарвальд.

— Подсунул Марстена Алеане! — пояснила я. — Ясно, что она так развлекается, никаких серьезных видов на него у нее нету, а Марстен, глядишь, поумнеет слегка! Ну скажи, я права? Права?

— Ну права, права… — не выдержал Дарвальд. — И откуда в тебе столько занудства? Ты ведь по этой части Деспафину фору дашь!

— Ха! — самодовольно ухмыльнулась я, радуясь, что одна моя теория нашла подтверждение, и резко сменила тему: — Валь, а ты искал в доме какие-нибудь записи, справочники?

— Искал, — несколько обескуражено ответил он.

— Нашел?

— Нет. — окончательно потерял нить беседы Дарвальд. — Здесь моя склонность не оставлять ничего, могущего меня скомпрометировать, сослужила мне плохую службу…

— Странно все-таки, — сказала я задумчиво. — У тебя ведь память отменная, Марстен прав тогда был: ты и Кодекс этот ваш ужасный наизусть цитируешь, и вообще столько всего помнишь, а координаты родного мира воспроизвести не можешь!

— Самому удивительно, — вздохнул Дарвальд.

— А хочешь, скажу, почему ты их не помнишь? — вступила я на крайне скользкий путь.

Дарвальд уставился на меня с недоумением, в полутьме его глаза мягко мерцали фиолетовым. То еще зрелище, надо сказать…

— И почему же? — настороженно спросил он.

— А ты не хочешь их помнить, — ответила я. У меня давно имелось подобное подозрение, оно все крепло и крепло, а то, до чего я додумалась сегодня ночью, только окончательно убедило меня в нем. Вот моя мать, например, пятнадцать лет работает на одном и том же месте, а телефон начальника запомнить не в состоянии, она говорит, организм просто сопротивляется этому знанию! — Не хочешь, потому и не помнишь.