Антизомби - Александр Иванин

Поездка была короткой, но информативной. УАЗик однозначно потерял в прыти, да и в поворотах валился. Пусть не тонну, но килограмм семьсот веса мы добавили. С места дизелек принимал весьма резво, а вот разгонял машину уже с трудом. Серьезно спасала усиленная подвеска. Порадовало, что листы не гремели. Мужики проложили все стыки листов и каркаса кусками транспортерной ленты.

На дачников произвело впечатление наше появление на самопальном броневике, да еще и с пулеметом. Они сразу забыли о цели нашего визита, а стали осматривать его со всех сторон. Тут же прибежали конструкторы с завода. У заводчан были свои переделанные машины, но это были обычные рейдовые машины, не броневики. Налазившись вдоволь по машине, заводчане заметно приободрились, похоже, мы стали инициаторами нового почина среди дачников–ударников.

Пока инженеры лазили по машине, я успел переговорить с Богданом и главным инженером — местным вождем. Про стычку с собаками они уже знали. Я им рассказал про обе вылазки в торговый комплекс, а также об ответах Орлова на мои главные вопросы. Последнее их заинтересовало больше всего. Они попросили меня познакомить их с Орловым, Козельцом и Лисеевым. Плавно разговор перешел на нужды насущные. У них уже было предложение о совместном рейде за топливом на ремонтный завод. Известие о нашей переделке поливальной машины в топливозаправщик привело их в полный восторг. Они собрались приехать завтра к нам с ответным визитом. На мой рассказ о нападении бандитов на группу Георгия, Елистратов Марк Захарович, так величали вождя дачников, рассказал, что это банда Ерохи.

Заводчане знали Ероху очень хорошо. Его родители всю жизнь отработали на заводе, а вот сынок с юных лет был для них головной болью. Ероха строил из себя крутого и хулиганил от души. От первого срока его спас директор завода, вместо второго срока его отправили в армию. Армия его не исправила, получилось скорее наоборот. В армии он прославился притеснением сослуживцев в рамках не уставных отношений. Круговая порука и нежелание выносить сор решили из избы спасли его от третьего срока. После демобилизации Ероха отгулял ровно месяц. И тут судьба его настигла. Он угодил аж на семь лет в места не столь отдаленные на казенные харчи за разбой и грабеж с потерпевшими. Вернулся он оттуда прошлой осенью, уже закоренелым уголовником. Ждать чего‑либо хорошего от него было бессмысленно. До катастрофы он промышлял всяким криминалом, но мелким по большей части. От очередного срока его спас Большой песец. Закрыть его просто не успели.

В новых обстоятельствах Ероха сориентировался быстро. Он сколотил банду и грабил всех кого мог. Разворовывать брошенные магазины уже было не интересно.

На дачный поселок он не нападал, ему уже дали один раз отпор. Он как‑то заявился с вооруженными братками к воротам дачного поселка и начал качать права. Его быстро поставили на место и выпроводили. Во второй раз, когда он попытался восстановить подмоченную репутацию и раненное самолюбие через ночное нападение, его встретили плотным пулеметно–автоматным огнем. На поле боя подобрали шестерых убитых и пятерых раненых. Раненых добили. Потом всех одиннадцать подстреленных новых хозяев жизни повесили на деревьях перед въездом в поселок. Трое мертвяков были с ранами в голову, а остальные восстали и жутко дрыгались на веревках. В следующую ночь засада, организованная по всем правилам воинского искусства, дала результат в виде трех пойманных подручных Ерохи. Они в один голос утверждали, что их послали упокоить и по возможности похоронить своих боевых товарищей, а взрывное устройство из десятка толовых шашек они нашли случайно. Но они не поняли, что следствие, прокурор и суд остались в прошлом. Утром они болтались рядом с товарищами, уже повешенными ранее. Персонально для Ерохи вывесили плакат с приглашением в дачный кооператив «Ударник». Поэтому нападений на дачный кооператив больше не было, но фуражиры регулярно натыкались на возрожденную банду Ерохи.

Ероха пополнил банду новыми членами и продолжал разбойничать в окрестностях. Тактика была стандартной. На дороге они караулили небольшие группы или одиночные автомобили. Излюбленным местом был железнодорожный переезд. Квартировались они где‑то в районе деревеньки Лукиновка.

После детального облизывания нашего авто–броневика. Нас пригласили к столу. От коньяка я отказался, сославшись на рану. А вот от соленой красной икры я не отказался. У дачников было аж три фляги икры. Всем этим богатством они разжились на продуктовой базе, одиноко скучающей на одном из тупиков запасной ветки железной дороги.

За неторопливой беседой решили организовать совместный рейд к продуктовой базе. Параллельно решили покончить с бандой неугомонного Ерохи. Его бойцов нужно было выловить на приманку, а потом наведаться в логово бандитов.

На прощанье нам нагрузили несколько трехлитровых банок с икрой и проводили с миром.

Обратно мы возвращались долго. На нашем броневике мы решили покататься по городу и окрестностям. Мы катили по обезлюдившим улицам и проспектам. Бродящие и стоящие мертвяки, обглоданные костяки, разбитые и сгоревшие машины, разграбленные магазины. Вид мертвого города произвел на Алену сильное и страшное впечатление. Все эмоции были написаны у нее на лице.

Мертвяки лупали своими жуткими буркалами на наш автомобиль–броневик, но интереса не проявляли. Навестили наших собак. Под елями жуткими статуями в разных позах застыли около десятка собак. Морфов видно не было. Проехали прямо по ним. Убежать не успели две мертвые псины. Для пущей важности дали две длинные очереди под елки. Похоже, подстрелили еще парочку.

Многократно опробовали стрелять из пулемета через разные амбразуры башни. На ходу стрелять было очень сложно. Для эффективного огня приходилось останавливаться. Иван был парнем крепким, пулемет был относительно легким, но попотеть ему пришлось немало, переставляя пулемет из гнезда в гнездо. С этим нужно было что‑то решать. Ресурс пулемета берегли — Иван отсекал очереди по три–четыре патрона, но все равно один раз ствол поменяли. На этом знаменательном моменте мы закончили испытания.

Вернувшись, удостоился аудиенции Клары Игнатьевны. Из долгой пафосной речи я сделал вывод, что мне предлагалась императорская корона главы форта. Назначение планировалось на завтра, инаугурация должна была состояться сразу же после избрания. Ох, что‑то ты не договариваешь, Клара.

Бывшая завуч представляла собой спаянность сутей стервы и интригана. Ни тех, ни других я не любил. С подобными типажами у меня возникало в жизни предостаточное количество проблем. Я не видел смыла с ней ссориться, зачем мне лишние проблемы. Да и, честно говоря, побаивался ее. Откуда было такое, я мог только предполагать. Может она действительно была сильнее меня или остался, заложенный школой на подкорковом уровне, пиетет перед строгими училками, а может быть гипнозом она обладала или нейро–лингвистическим программированием пользовалась.