ГРАС. Компиляция. Книги 1-8 - Никита Велиханов

—Да вы проходите, —женщина провела их в комнату, уютно обставленную недорогой новой мебелью и со вкусом украшенную разными самодельными безделушками — плетеными из соломки ковриками и подносиками, вазами и фигурками животных.

Хозяйку звали Вера Александровна. Когда она заговорила, стало заметно, что нижняя челюсть у женщины подрагивает в нервном тике, словно она вот-вот заплачет. Слезинки, однако, за все время беседы Вера Александровна не проронила ни одной.

Сергей Борисович работал продавцом в небольшом частном магазинчике «Second Hand». Был обаятельным человеком, умел расположить к себе покупателя. У руководства фирмы он был на таком хорошем счету, что его не стали увольнять, даже когда Тэн стал выказывать признаки психического заболевания. А началось это год назад. Как-то в апреле он неожиданно вышел на проезжую часть перед приближавшейся машиной. Шофер успел инстинктивно крутануть руль. Столкнулись три легковых автомобиля —к счастью, скорости были небольшими, обошлось без жертв. Порезы, ушибы, разбитые фары, помятые дверцы... Ущерб в основном материальный. Сам Сергей Борисович получил сильный ушиб левого бедра и множество ссадин на правой руке. Легко отделался. Милиция, приехав на место происшествия, вызволила слабо отбивавшегося Тэна из рук разъяренных водителей. Его доставили в отделение и после некоторых колебаний отвезли в психушку. Врачи уверенно сказали: «Суицидальное поведение как результат депрессии», —поставили на учёт и через два дня отпустили.

Борисова медицинские подробности не интересовали. Он выслушал только адрес магазина и как вёл себя Тэн вчера перед уходом на работу. Пока он беседовал с женщиной, Ларькин отошёл к окну, разложил на подоконнике несколько приборов, сунул один из них в карман и с видом любопытствующего экскурсанта прошелся вдоль стен, разглядывая вазы и корзинки. Про утро Вера Александровна не смогла сообщить ничего интересного. Майор поднялся и посмотрел на Ларькина. Тот едва заметно отрицательно покачал головой. Борисов оставил Виталия продолжать разговор и удалился, захватив с собой Мозгового.

В июне Тэн отколол новый номер: пристал вечером к женщине, убеждая её пойти к нему домой и заняться групповухой. Раньше за ним никогда таких фортелей не замечалось. Ясное дело, что согласись та дама, Вера Александровна вышибла бы их обоих за дверь, потому что с ней никакой предварительной договоренности у Сергея Борисовича не было и быть не могло. Однако дама была не согласна до такой степени, что дело опять кончилось милицией и затем —нетрудно догадаться — психушкой. Диагноз: маниакальная фаза МДП. Уколы, таблетки. Через два дня отпустили домой, но велели полечиться амбудаторно. Назначили миназин, галоперидол.

Про такие мелочи, как неожиданная для всех агитация из окна собственной квартиры за Черномырдина и НДР, и говорить нечего. Политические воззвания Тэн выкрикивал почему-то вперемежку с рекламой «Always». Получилось крайне неубедительно, и реакция слушателей была больше отрицательной. Подвыпивший пролетариат снизу обозвал Сергея Борисовича желтомырдиным и стал швырять в окно камнями. В тот раз обошлось без милиции, но какой-то коммунист попал Тэну камнем в лоб. Пришлось накладывать шов.

Блюстители порядка вмешались, когда сумасшедший кореец залез на пьедестал памятника Чкалову, пытаясь водрузить на голову статуи венок мученика, собственноручно изготовленный из веток терновника и сушеного лаврового листа. Оставляя за собой след из лаврушки, Сергей Борисович в сопровождении милиционеров отправился по знакомому маршруту. На этот раз Тэн задержался в клинике всего лишь на три часа.

А ещё были невинные шалости: ночная прогулка по крыше в неглиже, попытка поджечь все петарды у продавца фейерверков, расклеивание портретов Сталина с лозунгом: «Вернуть имя городу и человеку!» Вот такая политическая непоследовательность. Тэн занимался всем этим в свободное время, оставаясь на работе образцом служащего.

Среди чудачеств корейца была ещё такая фобия: он боялся врачей. Впрочем, не всех. Растянув сухожилие ноги из-за гололедицы, он охотно позволил себя осмотреть травматологу. Сжав зубы, посещал дантиста, но вот небольшой примостившийся на затылке у самой шеи лишай лечить наотрез отказывался и с некоторых пор перестал ходить на медосмотры. Вера Александровна много раз пыталась заставить его показаться дерматологу — невозможно пересказать, насколько агрессивно он реагировал. Казалось, вот-вот убьёт.

— Наверное, он просто стыдился. Всё-таки кожвендиспансер — не самое престижное заведение.

— Ох, не знаю. По-моему, это очередной сдвиг его был.

«Вот ещё фобии не хватало, — думал Ларькин. — Странный какой-то случай МДП. Если судить по истории болезни и рассказу жены, не считая самого первого случая, совершенно отсутствует депрессивная фаза. Сплошной маниакальный синдром. В принципе так бывает, хотя редко. Но вот эти фобии, сверхценные идеи... А на работе как бы совершенно здоровый человек. Ей-богу, я что-то не понял в психиатрии. Можно посочувствовать любознательному Захарову».

— Скажите, как он выглядел, когда агитировал из окна? Блестящие глаза, покрасневшее лицо, хриплый голос?

— Да нет... Я ещё удивлялась, как это он не охрип. Сосредоточенный такой был, торжественный, но спокойный. Выкрикивал свои лозунги, как диктор в старину на первомайской демонстрации.

«Вот ещё нехарактерная деталь. Но если не психоз, не мания, то что его заставляло совершать все эти поступки?»

— Сергей Борисович как-нибудь объяснял своё поведение?

— Мне кажется, что он стеснялся вспоминать о своих чудесах. Помнил, но старался забыть. Я боялась с ним говорить на эту тему. Хватит с меня войны из-за лишая.

— А домашними средствами вы не могли его вылечить? — машинально спросил Виталий.

— Да никак эта зараза лечиться не хотела.

— В смысле — муж?

— В смысле —лишай. Чего, уж только я не пробовала — и никотин с бумаги, и табачный пепел, и изюм, и йод, и даже чернила предлагали. Ох, Господи, ведь это ещё не всё —ещё медный купорос на самогоне разводили... Бесполезно. Вот ещё воду с окна предлагали, ну это я уж не стала и пробовать. А к кожнику он ни в какую. В смысле — муж. Один раз на хитрость пошла. Насыпала ему снотворного, а сама со знакомым ветеринаром договорилась. Женщина в нашем доме живет, в ветлечебнице платной работает. Ну, она пришла, посмотрела, скальпелем это пятнышко поскребла, таких же бесполезных лекарств насоветовала: серно-дегтярная мазь, клотримазол, преднизолон, микоспор...

— Да, полечились вы...

— ...гризеофульвин, низорал, даже «Ям» для кошек. Я ей пятьдесят рублей отдала, по знакомству. Ничего не помогло. Только немножко она меня успокоила —через пару дней сказала, что сделала анализы и что он вроде бы уже не заразный. А то бы я его допекла, пусть бы он и убил меня совсем. Но ведь держится сколько эта дрянь! Хорошо, что сын уже вырос... Называется, нет худа