Песнь жизни - Александра Лисина

– Да не трусь, – смилостивилась Белка. – Мы с Ракшей давно уже ходим в одной связке. Почитай, три года охотимся вместе. Ирташа в пару тоже брали, но ненадолго, потому что он еще молод. К счастью, малыш пошел больше в мать, а не в отца, поэтому против Карраша нам приходится справляться втроем, а это – уже неплохой противовес для его коварной натуры.

Шранк недоверчиво покосился на жизнерадостно улыбнувшегося мимикра.

– Втроем?

– Ну, да. А если считать Таррэна, когда он присоединяется, то уже вчетвером. Но сейчас нам и так нормально. Правда, Ракша?

Молодая хмера согласно рыкнула и, вопросительно глянув на мать, успокоено легла, окончательно втянув когти в лапы и слегка прикрыв неистово горящие глаза.

– Вот так, – заключила Белка, посматривая по сторонам сразу через всю стаю. – Ирташ, кстати, вписался даже лучше Каррашика, и это его усилиями они нашли нас так быстро – у мальчика развиваются замечательные способности.

– К-как… Ирташ? – немеющими губами переспросил Маликон, непонимающе глядя на самых что ни на есть хмер. У них с Каррашем лишь глаза остались прежними – желтыми, хищными, да двойной ряд зубов никуда не делся. Как пугали их в обличье гаррканцев, так и сейчас угрожающе сверкали снежной белизной. Только стали втрое крупнее и гораздо длиннее, чем раньше. – И Карраш… они же были… они же… Темная Бездна!!! Такого не бывает!!!

Мимикры дружно хмыкнули, и Корвин тоже схватился за голову.

– Боги! Белик, кого ты сюда привел?!!

– Свою стаю, – гордо улыбнулась Гончая. – Теперь она здесь вся, целиком. И полностью принадлежит мне. До последнего коготка.

– Так ты… Вожак, что ли?!!!

– Конечно. Ты сомневался, ушастый?

– Боже… – простонал Сартас. – От тебя с ума сойти можно! Я думал, ты только Гончими командуешь!

– Не. Это ты низко взял: со мной, почитай, никто в Пределах не рискует связываться. Дикие хмеры за сто верст обходят, черные питоны издалека раскланиваются, чтобы их на шкуры не пустили, а те, кто попроще, вообще шарахаются прочь – за столько лет во мне прижилось слишком много от кровной сестры. Верно, Траш?

Хмера согласно наклонила голову.

– Вот. А у нее – от меня. Так и живем помаленьку, – Белка внимательно оглядела Перворожденных, лишившихся дара речи, и довольно кивнула. – Ох, как вы замечательно смотритесь! Все прониклись, нас снова уважают, лапки смирненько сложили на груди и молчат в тряпочку, как и положено в такой ситуации. Линни, вы справляетесь? Долго еще? Учти, дворец скоро опомнится и найдет способ увернуться от моих мечей (все-таки он – какая-никакая родня Лабиринту, а их бывший владелец не имел привычки держать свою магию в узде). Иными словами, нам срочно нужен Таррэн… или любой другой сильный маг, который сможет завершить ритуал Передачи, иначе минут через десять нас снова попытаются достать.

Младший Хранитель тяжело вздохнул.

– Прости, не могу добраться до Таррэна. Кажется, он слишком далеко ушел. Тир, ты как?

– Плохо, – неслышно прошептал смертельно бледный юноша. – Его нить быстро слабеет – едва ее чувствую. А Тирриниэль вообще… не знаю, как держится.

– Почему? – вдруг нахмурилась Гончая, быстро направившись в ту сторону. – У Таррэна резерва на три таких Ухода хватит. Он не мог растратить ВСЕ – это попросту невозможно! Тирриниэль ему не соперник.

– Знаю. Но он почему-то до сих пор не вернулся. Стоит на краю и даже не двигается, хотя от нашей общей силы там все буквально горит. Я такого Огня в жизни не видел, но… кажется, даже его не хватает!

Белка обеспокоенно наклонилась и, стянув правую перчатку, осторожно положила руку на лоб Тира. А потом совсем нахмурилась – он был горячим и влажным, как от сильного перенапряжения. Сильное сердце билось гораздо чаще, чем надо, и странными рывками, будто ему не хватало сил. А Огонь в зеленых глазах то почти полностью гас, то неуверенно вспыхивал снова. Так, словно его настойчиво пытались загасить, отобрать источник этой силы, и теперь она длинными лентами уходила в никуда, исчезая где-то в необозримой дали.

– Тир, выходи оттуда. Немедленно!

Юноша испуганно распахнул глаза.

– Сейчас же! – рыкнула Гончая, властно отталкивая его от неподвижного тела Темного Владыки.

– Но…

– ЖИВО!!!

Юный маг вздрогнул от мощного толчка в плечо и неловко упал на спину, но она уже не обращала внимания – осторожно присев на колени, быстро провела рукой над тяжело дышащим Тирриниэлем. Убедилась, что он жив, но в себя приходить пока не планирует. Озадаченно пожевала губами, безошибочно определив, что он не просто не поправляется, но даже с помощью неистовой мощи младшего сына едва может держаться в таком неустойчивом положении. А ведь Таррэн в свое время получил силу Изиара в нетронутом виде! Запас магии в нем был такой, что страшно лишний раз просто потревожить! Он одним вздохом мог уничтожить половину Проклятого Леса, почти целиком состоящего из знаменитого черного палисандра, который не поддавался горению. Однако Таррэн во время вспышки был способен спалить даже его и именно поэтому настоял двадцать лет назад на том, чтобы покинуть Левую Заставу – не хотел подвергать опасности новых друзей. Не желал их случайно зацепить, потому что его Огонь был во много крат опаснее пламени огненной саламандры, гораздо сильнее магии Велимира и настолько страшнее магии Хранителей, что Белка даже не сомневалась, что он сегодня сумеет… до этого самого момента.

Однако сейчас, видя его напряженное лицо, сосредоточенно прикрытые веки и тревожно подрагивающую жилку на шее, она неожиданно осознала, что могучий эльф все-таки не справляется. Душу отца нашел, накрепко привязал к себе, пытается забрать, но отчего-то теряет так много сил, что просто не может вернуться обратно. Опасно качается на грани, силясь удержать хрупкое равновесие, и даже на помощь позвать толком не может. Вернее, уже начинает забывать, что она вообще есть – эта помощь, как есть его семья, преданная стая, новый дом и то, от чего нельзя отказаться даже на пороге смерти.

– Он меня не пускает! – поднялся с земли Тир. – До деда даже дотронуться не дал! Сказал, что я не справлюсь!

– Он прав, – прошептала Белка, бережно касаясь лица Таррэна. – Ты действительно мог погибнуть. Он правильно тебя оттолкнул. Не дуйся. Кажется, ему что-то мешает… но я никак не могу понять, что.

– Он тебя слышит? – вмешался Линнувиэль.

– Нет. Но я знаю способ докричаться до любого из вас. Даже в такую даль. Не трогай меня, понял?

Младший Хранитель вздрогнул, поспешно отдергивая руку, а она взяла лицо своего лорда обеими ладонями, требовательно притянула и, почти касаясь его плотно сомкнутых губ, прошептала: