Чудесный дар - Кэрол Финч

– Как он выступил в верховой езде без седла? – спросил Нэш своего дядю.

– Первое место, – с гордостью ответил Джим.

– А в связывании быка? – спросил Берни.

– Второе место.

– А в седле? – продолжал выпытывать Нэш.

– Еще одно первое место. Хэл выступал верхом и обращался с лассо, как настоящий чемпион, – сообщил Джим. – Наши лошади тоже не подвели. Ковбои записывались в очередь, умоляя дать им выступить на наших лошадках. Каждый, кто выступал на Папайе, Голубой Утке и Кривоногом, заработал денежные призы, и нам перепала от их выигрышей внушительная сумма. В общем, это родео принесло нам хороший доход, и теперь Хэл сможет несколько недель отдохнуть.

– И свой отпуск я хотел бы начать, надолго встав под горячий душ, – устало произнес Хэл.

Нэш мрачно посмотрел на Берни, когда Хэл вытащил чек из кармана рубашки, собираясь отдать его Леви.

– Берни, почему бы тебе не помочь дяде Джиму разгрузить машину. Мне нужно поговорить с Хэлом.

Кивнув в знак согласия, Берни отправился к трейлеру – выводить из него лошадей и вытаскивать все принадлежности для родео.

– Не говори ничего, дай мне догадаться самому, – усмехнулся Хэл. – У тебя снова проблемы с этой проклятой докторшей. Во что она втянула тебя на сей раз?

– Дело не в Кристе.

– Она женщина и уже из-за одного этого приносит несчастья, – усмехнувшись на замечание Нэша, сказал Хэл, устало поднимаясь по ступенькам. – А Криста Делани – стопроцентная женщина.

– Как оказалось, подозрения Кристы насчет Леви были абсолютно верными, – перешел Нэш к сути дела прежде, чем Хэл начал смешивать с грязью всех женщин.

– Уверен, ей пришлось хорошенько потрудиться с тобой в постели, чтобы убедить в этом, – невозмутимо заявил Хэл, открывая дверь. – Послушай, братишка, мои ребра до сих пор ощущают ее прикосновения!

Нэш с такой силой прижал Хэла к дверному косяку, что тому сразу стало трудно дышать.

– Нет, это ты послушай, задница.

– Лучше уж быть задницей, чем куском дерьма… – выругался Хэл.

– Ты должен извиниться перед Кристой, – прошипел Нэш. – Когда тебя не было, я решил поехать в больницу на сеанс терапии Леви.

– И что же? – Хэл стоял не двигаясь, только слегка морщась от боли в спине, втиснутой в дверной косяк.

– Леви в больнице не оказалось. Тогда я расспросил врачей, и выяснилось, что Леви никогда не приходил на занятия на тренажере для ходьбы, ни разу за последние три года.

– Что?! – в изумлении поднял брови Хэл. – Ты уверен?

– Я разговаривал с каждым сотрудником отделения физиотерапии, – мрачно кивнул Нэш. – Леви никогда не посещал сеансы тренировок на этой компьютеризованной машине, на которую якобы мы потратили такие огромные деньги.

– Тогда куда же пошли эти бешеные деньги, которые мы выложили на его занятия? Ведь это больше ста тысяч долларов!

– Более двух сотен тысяч долларов, если учесть еще доходы от рекламы, которые я отдал Леви, выиграв последний раз титул чемпиона, – поправил брата Нэш, отступив назад и давая тому возможность как следует вздохнуть.

– Черт побери, что же он сделал со всеми этими деньгами? – Хэл прислонился к стене, его ониксовые глаза расширились от недоверия. – Почему он лгал нам?

– Прошлой ночью я задал ему точно такие же вопросы, – пожал плечами Нэш, направляясь в комнату Леви. – Когда я уехал навестить Кристу, Леви смылся на своей машине прежде, чем Берни успел остановить его. С тех пор мы не видели Доггера. Я попросил Физерстоуна разыскать его, но шерифу тоже пока не удалось обнаружить Леви.

– Что ты, черт возьми, сделал? – выругался Хэл. – Приказал Леви выкатываться вместе с его инвалидным креслом, чтобы жить здесь на ранчо с этой кудрявой блондинкой?

– Криста полюбила меня… – Нэш злобно смотрел на своего разъяренного брата, словно видя собственное отражение в зеркале.

– И ты поверил ей? – язвительно перебил его Хэл. – Ты сукин сын, Нэш. После пяти лет воздержания ты решил, что связан обязательствами перед первой же штучкой, которая подвернулась тебе и клянется в своей любви? – Он покачал головой. – Дай-ка я расскажу тебе кое-что о любви. Ее не существует на свете. Все это не более чем иллюзия.

– Криста другая, – возразил Нэш. – И в один прекрасный день ты можешь и сам пожалеть о своих словах.

– Да, – усмехнулся Хэл. – Это произойдет в тот день, когда я умру под копытами дикой лошади. Однажды я уже позволил женщине сделать из себя дурака только потому, что она клялась мне в своей любви. То же самое произойдет и с тобой, если не будешь соблюдать осторожность. Ей даже удалось встать между тобой и Леви. Леви, Боже мой. Он же нам как родной брат. Мы же заботились о нем с того самого дня, когда он окончил первый год учебы в колледже…

– И чтобы отплатить нам, он присвоил себе деньги, что мы ему дали на сеансы терапии, на которые он ни разу не ходил.

– Я все еще не могу в это поверить, – выдохнул Хэл.

– Ты думаешь, мне хочется в это верить? – уныло пробормотал Нэш. Он взял медицинские формуляры и протянул их Хэлу. – Я проверил каждый документ и каждый отчет о состоянии его здоровья, надеясь убедиться в том, что этой чепухе должно быть какое-то логичное объяснение. – Нэш угрюмо уставился на своего брата. – Ты помнишь те два официально выглядевших бланка, которые Леви заставил нас подписать полгода назад, и те, которые он сунул нам под нос недели три назад?

– Помню, – кивнул Хэл. – Они подтверждали оплату и удостоверяли разрешение на еще один курс сеансов в больнице.

– Так сказал Леви, но в его бумагах этих документов не оказалось.

– Уверен, этому есть какое-то объяснение. Может, они хранятся в больнице, – говорил Хэл, роясь в стопке бумаг.

– Действительно, объяснение существует, – ухмыльнулся Нэш. – У меня такое чувство, что Леви заставлял нас подписывать какие-то бумаги, о которых мы не должны были знать. Финансовые отчеты, которые мы видели, находятся среди его документов, но в них только две страницы имеют отношение к его истории болезни. И если ты помнишь, мы ставили свои подписи на каких-то бланках, которые Леви явно не хотел нам показывать. Он спрятал их.

– О Господи, что мы наделали, Нэш? – Хэл отступил назад и, опустив голову, оперся руками о край стола. – Собственноручно передали ему это проклятое ранчо? Это единственное, для чего требуются все три подписи до тех пор, пока право собственности разделено на троих. – Хэл провел рукой по волосам и с беспокойством уставился на старшего брата. – Вот дерьмо! Надеюсь, Леви не попытается продать это ранчо за нашей спиной?!

– Тогда ты объясни мне, почему Леви уехал сразу же после того, как я поругался с ним. Чем больше я думаю обо всех этих телефонных звонках, которые он делал сам и на которые отвечал, об этих спрятанных документах, которые он заставлял нас подписывать, и о его попытке переложить вину на Кристу, тем сильнее верю в то, что он что-то затевал за нашей спиной. Не кажется ли тебе немного странным, что Леви исчез из дома сразу же после того, как я ему сообщил о своих открытиях? А то, что он не оставил даже никакой записки? И зачем он отправился к Кристе после того, как обвинял ее во всех смертных грехах?