Кровь ниори - Людмила Минич

– Вот и Совет посмотрел бы точно так же. Мне и так не поверили. Мне. Если скажу, что все это от Бритта узнал, потерянного мага, обещавшего передать людям тайные знания и чинившего козни против них же…

Он не закончил, да и не надо, все и так ясно.

– А ты веришь ему, целиком? – Откуда же этот яд в голосе, ну совсем не так хотел он спросить, значительно, с выражением, приличным случаю.

– Теперь – как себе, – мгновенно бросил страж.

«А ведь раньше сомневался, – подумал Леки, припомнив его запоздавшее „да“ в лесном домике в ответ на такой же вопрос Инхио. – И чего же он ему там наговорил?» Нет, Леки этому магу не доверял, никак не доверял, просто не мог. Откуда на Дэйи затмение такое нашло? Неужто у Леки и вправду назначенье – за магом следить, стеречь его? Ясно, почему маг про ловушку упредил. Ему доверие нужно было от Дэйи. А может, сам ее и подстроил?

– А как… – замялся Леки, – он про ловушку узнал, про эту? Ну, когда люди Истармы дом стерегли? Что-то он очень вовремя появился…

– Помнишь, я говорил о соглядатае, из-за которого облава оказалась тщетной? И в Айсине, и в Эгросе, и в окрестностях, и в Северном Кромае? Это он и есть. Добровольный соглядатай. Поэтому его лицо и меняется от раза к разу. Он укрыт магической личиной постоянно. Перед Истармой один, перед нами другой, у него еще много лиц. Для каждого найдется.

– Так он снова с Истармой якшается? – не выдержал Леки.

– Да, – ответил страж. – Но это не должно тебя тревожить.

– Тревожит, однако.

– Хорошо, пусть тревожит, – покладисто согласился Дэйи.

– А когда ты сказал, что можно лучшие свидетельства для Совета отыскать, ты часом не решил мага с собой прихватить?

– Еще не решил, но было бы хорошо. Живой маг для Совета гораздо убедительнее, чем его слова. Только не знаю, удастся ли уговорить его сейчас вернуться в Идэлиниори. Хоть это его вторая мечта.

«А можно заставить мага? – Леки не представлял. – Может быть, это и есть главная ловушка?» Ну не верил он этому темноглазому, ни за что не верил. Хоть ты тресни. Он видел его тогда, среди солдат, пусть и с другими глазами и лицом, но все равно… Ни за что ему не забыть его ухмылку.

– …Меняются и люди, и ниори, – пробился сквозь его Мысли голос стража. Он снова «слышал», что думает Леки. Леки опять начал злиться.

– Конечно, меняются, – проворчал в ответ. – Как тут на месте устоять! Вон я, недавно только из Кобы сбежал, а уже другой, да и мир вокруг другой. В Большом мире да в дороге, каждый день за год. И дар этот! Все больше и больше становится! Я ведь чувствую, что совсем уже не тот парень, что с тобой в дорогу пустился.

– Ты стал другим не потому, что обрел, – необычайно мягко сказал Дэйи, совсем непривычно для него, – а потому что потерял.

– Что это потерял? – растерялся Леки.

– Что-то хорошее, – ответил Дэйи. Вздохнул или показалось? – Иди, рассвет скоро, и помни: я никому и никогда не уронил ни единого слова о Бритте. После его спасения я ни разу не возвращался в Идэлиниори, потому что обман у нас не в ходу. Его чувствуют и слышат. Я не могу вернуться, пока скрываю тайну его спасения. Эта тайна – не заклятье Идэлиниори, и никакие обещанья не удержат тебя от того, чтобы сболтнуть кому-нибудь слово-другое. Я доверился тебе, потому что опасался за твою жизнь и рассудок. У меня не было права молчать. Тебе решать. Я уже сделал две ошибки, и если ты скажешь хоть слово, это будет третья, самая большая. Я не знаю, каковы будут последствия. И… держись от него подальше, еще раз повторю, не пожалею слов.

– Я буду молчать, – сказал Леки торжественно. – Даю тебе слово. Я тебя не подведу. Только… ты все время поминаешь законы Великой Матери, но… разве… – Он смешался. – Ну, я-то их не знаю, но сдается мне, что не очень-то по ее законам такую тайну скрывать, особенно если опасность из Кромая движется. Ведь для всех ниори плохо выйти может… Ведь ты страж, ты же их перво-наперво хранить должен, а не мага этого… Разве не против…

– Против, – твердо сказал страж. – Потому и не возвращаюсь. Мне пора на стражу, Инхио сменить. А тебе спать. Переход будет нетяжелый, дойдем, наверное, только до кромки леса, а там Тинхэ ждать придется.

Леки уныло поплелся на подгибающихся ногах обратно к приветливому костерку, укрылся, устроился, но заснуть никак не мог, ворочался, вскидывался то и дело. Маг не шел у него из головы. Не шел, и все. В муках он пытался плотно сжать веки, считать, вспоминать незначительные случаи из своей прошлой жизни, но сон не шел.

Очнулся он от того, что кто-то крепко сжимал его кисти в своих. Кажется, он дергался… и что-то орал. Неужто в сон провалился? Или в виденье? Нет, если бы в виденье, то помнил бы. Это сон неспокойный. Триго держал его, а Има наклонилась над ним, поглаживая несколькими пальчиками лоб и волосы. Он даже не чувствовал ее прикосновений.

– А что я кричал? – простонал он и не узнал свой голос.

– Ничего. – Има продолжала заниматься его лбом, и не без успеха, тупая боль над глазами отпускала потихоньку.

– Но я же кричал! – срывающимся голосом просил Леки. – Что?

– Ты стонал, как будто звал, – раздался голос Лисса. – Повторял одно лишь слово на языке ниори. В кро такого нет, а другого ничего ты не знаешь.

– И что? – настаивал Леки.

– Всплеск… или звук падающих капель, что-то подобное.

Има наклонила голову в знак согласия. Она, видно, тоже так разобрала. Леки успокоился. «Ерунда какая-то», – мелькнула мысль и погасла. Силы, что заставляли его думать каждый миг о маге, исчезли.

– Ничего, – пробормотал он. – Не было ничего. Просто сон дурной. Я еще раз попробую…

– Я посижу, пока не заснешь, – прошептала Има.

– Нет. – Леки пожалел ее. Из-за него и так весь лагерь то и дело не спит. – Ложись, я правда уже опомнился.

Переполох, в очередной раз поднятый Леки, снова улегся. Он и сам быстро погрузился в сон без видений. Лишь Инхио вновь заступил на стражу. Они обменялись с Дэйи плащами и лошадьми. Взвалив на себя упряжь, Дэйи отвел подальше коня Инхио, оставив ему своего Виз взамен, проворно оседлал, вернулся к костру, чтобы обменяться несколькими словами со вторым стражем, и растворился в лесной темноте. Уже понемногу наливавшейся прозрачностью – вестницей предутреннего сумрака.

ГЛАВА 14

Леки растолкали поздно, солнце забралось уже высоко, задорно просвечивая сквозь свежую зелень. Отряд, похоже, никуда не спешил. Леки очумело крутил головой, пытаясь хоть немного размять затекшую шею. Точно кол застрял. Вяло отмахнулся от лепешек, поплелся к лошадям. Ста, уже кем-то оседланный, косился недоверчиво, словно впервые увидал своего хозяина. Леки и сам себя не узнавал. Как будто не ночь прошла, а целая жизнь. Сбрую все-таки проверил, но не так придирчиво, как обычно.