Аргонавты 98-го года. Скиталец - Роберт Сервис

— Как бы то ни было, у нас достаточно денег, чтобы доехать до Парижа; и я увижу мою мать.

— А что же будет потом? Мы ведь там застрянем без денег?

— Не унывай. Авось что-нибудь подвернется. Быть может, меня пригласят на чемпионат. Я слыхал, что и во Франции увлекаются боксом.

Решение Джерри было непоколебимо, и Чик подчинился. Прибыв в Париж, они сразу почувствовали себя беспомощными без знания французского в, этом современном Вавилоне. И даже Джерри, по происхождению наполовину француз, не испытывал радостного чувства в стране своих предков.

Поселившись в отеле, где жили преимущественно американцы, они быстро израсходовали свои скудные денежные средства и с тоской ждали удачного случая устроиться. И вот однажды вечером, когда они разменяли последний кредитный билет в пять фунтов, Чик влетел в комнату Джерри.

— Я достал ангажемент, — радостно воскликнул Чик. — Мы спасены!

— С кем борьба?

— С Тигром Моррисси.

— Майк Моррисси из Бронкса?

— Он самый. Замечательный боксер.

— Мне не хотелось бы встречаться ни с кем из Нью-Йорка.

— Наше положение не позволяет нам быть разборчивыми. Условия состязания хорошие: победитель получит восемь тысяч франков, а побежденный — две тысячи.

— А сколько раундов?

— Пятнадцать. Но твой противник полагает, что состязание окончится шестым раундом, так как считает тебя значительно слабее себя.

— Так он считает меня способным продержаться только до шестого раунда?

— Да. Но не беспокойся — побежденный получит две тысячи франков.

— Я знаю, — задумчиво произнес Джерри. — Но мне вовсе не улыбается оказаться побежденным. Я хочу выйти из состязания победителем.

— Что? Неужели после всех твоих поражений в Лондоне ты надеешься победить?

— Мне стыдно за тебя, Чик, что ты потерял веру в меня.

— Не то, Джерри, но…

— Вот что, Чик! Заложи все ценные вещи, какие у нас еще остались — часы, кольца и прочее, и поставь всю вырученную сумму за меня.

— Ты с ума сошел, Джерри!

— Делай, что я велю.

— Что ж, я послушаю тебя…

— И хорошо. Я нанесу Тигру поражение. Ступай и все вырученные деньги поставь на пари — за меня, против Тигра..

Глава VI. Бой боксеров

Начало состязания было назначено на десять часов вечера; в половине десятого Чик и Джерри находились уже в уборной театра. Одетый в домашний халат, Джерри сидел в кресле и читал книгу.

— Что ты читаешь в такой момент? — спросил Чик.

— Вряд ли это тебя интересует. Это «Уальден» — книга, написанная умным человеком по имени Торо. Он ушел от людей и поселился в одиночестве.

— Вот идиот!

— Я не возражал бы против такой клички, если бы мог только сбросить с себя оковы общества и обрести душевный покой.

— Да ведь это стихи! — сказал Чик, заглянув в книгу. — Прямо-таки замечательно — читать стихи перед самым началом состязания!

— И в боксе есть своя поэзия. Идеально сложенный и тренированный боксер представляет собой целую поэму.

— Ну, ладно. В таком случае ты — поэма, Джеррй! Как ты себя чувствуешь?

— Физически — прекрасно, морально — отвратительно.

Он сбросил с себя халат и остался в трико. Его телосложение было идеально. Белизна кожи, развитые мускулы, широкие плечи и могучая грудь производили чарующее впечатление. Все в нем было пропорционально, и он казался гладиатором, прошедшим современную подготовку.

Чик критически осмотрел его.

— Десять дней тренировки сотворили с тобой чудеса, Джерри. Я никогда не видел тебя в лучшем состоянии. Но почему ты надел черное трико?

— Потому что у меня предчувствие, что этот матч будет для меня последним. Знаешь, Чик, мне кажется, что сегодня случится нечто особенное, что окончательно нарушит мой душевный покой. Я никак не мог отделаться от этого чувства…

— Оставь глупости, Джерри. Все это плод твоей фантазии. Встряхнись — иначе тебе не победить противника.

В комнату вошел молодой человек по имени Джо, который должен был прислуживать Джерри во время боя.

— Замечательно! — заговорил Джо. — Театр битком набит публикой.

— Ты устроил пари, о котором мы с тобой говорили, Чик? — резко спросил Джерри.

— Конечно, Джерри. Все в порядке. Пойдем взвешиваться. Нас ждут.

После процедуры взвешивания и измерений Джерри и Чик направились к выходу на арену. Публика при виде красавца боксера разразилась громом аплодисментов и приветственных возгласов. Очутившись на площадке, где должно было произойти состязание, Джерри был оглушен шумом рукоплесканий и ослеплен ярким светом. Он даже почувствовал смущение при мысли о том, что ему — заурядному боксеру — воздаются при встрече такие почести.

Стоя на краю площадки, Джерри осмотрел театр, который был построен, как цирк, с ареной посередине. Вокруг, до самого потолка, поднимались ярусы, битком забитые самой разношерстной публикой. У самой арены, за столиками, расположились газетные репортеры.

Вдруг Джерри вздрогнул. Цирк опять разразился бешеными рукоплесканиями, сильнее, чем при его появлении. Он оглянулся и увидел, что на площадку поднимается его противник — Тигр Моррисси. Джерри приветливо поклонился.

Тигр Моррисси был одет в роскошное, пурпурного цвета, трико. У него было лицо профессионального боксера. Его широкий сломанный нос резко выделялся; брови были рассечены в нескольких местах; губы казались распухшими; серые глаза блестели, взгляд был быстрым и злобным. Трудно было без отвращения глядеть на это изуродованное, почти зверское лицо. Фигура же его была полной противоположностью лицу. Ростом несколько ниже Джерри, он был значительно шире в плечах, идеально развитые мускулы явно говорили о его колоссальной силе, причем от Джерри не укрылась вероятная способность противника к быстрому, молниеносному нападению. «Сильный противник, — подумал Джерри, — но я постараюсь сделать все возможное».

Через минуту Джерри позабыл об окружающей обстановке и предался воспоминаниям о прелестях поэзии Торо, которого он читал несколько минут назад. И только новый взрыв рукоплесканий вывел его из задумчивого, почти меланхолического состояния. Организатор матча объявил имена боксеров и условия состязания. Среди шума толпы, предвкушавшей удовольствия кровопролитного зрелища, Джерри почувствовал еще большее отвращение к этим людям, которые за деньги хотели насладиться страданиями несчастных боксеров.

Боксеры при помощи своих помощников стали надевать перчатки. Пока происходили приготовления к матчу, Джерри обратил внимание на одного из репортеров, который, увидев его, приподнялся с места и, бросив испытующий взгляд, снова сел.