Четыре сестры - Малика Ферджух

Огюстен милосердно протянул Беотэги стакан воды.

– Ну? – настаивала Сюзи. – Кузина Вирсавия?

Беотэги отдышалась. Опустила палец в горшочек со сливками, пососала его и сказала:

– Кузины Вирсавии не будет.

– Так я и думала! – фыркнула Сюзи.

– Замолчи. Она звонила… – Беотэги снова опустила палец в горшочек. – Помните звонок в день отъезда? Это была она. Вирсавия. Чтобы отложить наши каникулы на две недели. Она получила заказ на святых из очистков… То есть на картины из очистков с изображениями святых… Для какого-то монастыря.

Все смотрели на Беотэги так, будто она рассказывала о последнем искушении Христа.

– У меня не хватило духу сказать, – призналась Беотэги. – Ни вам. Ни маме. Мы так долго этого хотели. С таким трудом уговорили Шарли. И твою маму, Дениза. Ну и вот.

Гримас единственный издал звук, когда принялся вылизывать миску. Потом Дениза рассмеялась. За ней Беттина.

– Я бы сделала то же самое! – воскликнула Беттина.

– Я тоже! – подхватила Дениза. – То есть нет. Нам бы я сказала.

– Я испугалась, что… что вы испугаетесь.

Они опять рассмеялись. Огюстен поднял бровь:

– Чем заниматься кузиной, займемся лучше палаткой?..

Дениза ул ыбнулась.

– Вернемся к необычайным будням.

– Оксюморон, – заметила Сюзи.

* * *

В первую их ночь в палатке погода выдалась великолепная.

* * *

Фред Верделен явился своей дочери Женевьеве в конце следующего дня. День прошел, серенький, пасмурный. Никого в море, унылый пляж. Мороженое покупали мало.

– Кажется, пора сворачиваться.

Женевьева вздрогнула.

– Ты как будто разочарована, что видишь меня, – сказал он чуточку грустно. – Ты ждешь возлюбленного.

– Да ничего подобного! – возмутилась она. – У тебя крыша едет!

– Тцц! Тцц! Это у тебя она едет. Куда девалась моя прагматичная Женевьева? Та, что точно знает, сколько нужно литров бензина, чтобы проехать двести сорок семь километров на скорости семьдесят шесть километров в час. Или где встретятся два поезда, если они едут с одинаковой скоростью по маршруту…

– Хватит, папа! – прошептала она на высокой ноте. – Помоги мне лучше закрыть ставни.

Но он не мог. Откуда у призраков мускулы?

– Извини, – сказал он. – А ведь на меня всегда можно было положиться.

– Ничего. Я справлюсь.

Женевьева одна взялась за первый ставень. Сильный встречный ветер дул с океана, и ей пришлось повозиться. Она заперла тяжелый ставень и перевела дыхание, прежде чем взяться за второй. Приподняла его с мыслью о штангистах. И ставень вдруг утратил вес, стал легким, совсем легким… Женевьева вставила его в паз без малейшего труда! Закончив, она увидела Виго, он стоял рядом.

Это он ей помог.

– С кем ты разговаривала? – спросил он так непринужденно, будто они виделись десять минут назад.

– Ни с кем.

Он передернул плечами, как делают, скидывая куртку или неудобную мысль. И показал ей что-то на Морском бульваре.

– Что это? – спросила Женевьева.

Она, конечно, хорошо видела, что там стояла машина.

– «Гольф». Дядя мне одолжил.

Он склонился к ней, весь из себя вкрадчивый.

– Ты водишь?

– По возрасту имею право, – ответил он.

– Она правда твоего дяди?

– Да.

Женевьева убрала мороженое в холодильник. Вышла из киоска и заперла дверь. Не успела она положить ключи в сумку, как Виго обнял ее и развернул к себе. Не так, как в прошлый раз. Мягче, нежнее.

– Я хочу провести этот вечер с тобой, – прошептал он ей в ухо. – Ты и я. Можем для начала поехать поужинать… я знаю одно местечко.

Для начала.

– Мне хочется, – продолжал он. – А тебе?

Женевьева подняла взгляд и удивилась, увидев в его глазах доброту, которую он обычно не выказывал. Она трижды моргнула, сама того не желая, и ответила:

– Да. Мне тоже.

* * *

Женевьева вскочила на велосипед и стремглав покатила к Виль-Эрве. Она почти летела и, чувствуя себя космическим кораблем, крутила педали к луне. Вот только вдали была видна не луна, а солнце, круглое, как арбуз, над кромкой воды.

По дороге мама запрыгнула на маленький багажник позади.

– Этот мальчишка чертовски соблазнителен, правда?

– Слишком, если честно, – запыхавшись, ответила Женевьева.

– Типа Брандо. Лоб, брови… Ты так быстро едешь. Говоришь, ты с ним уже встречалась?

– Насчет встречалась не знаю. Видела, да.

– В рубрике происшествий?

– Не говори глупостей!

– Я тебя дразню. Не гони так, а то сама окажешься в рубрике происшествий.

– Мне осталось всего девяносто минут, чтобы…

– …навести красоту?

– …подготовиться. Принять душ. Вымыть голову. Высушиться феном.

– Твой отец не говорит о нем ничего хорошего. Ты его не слушай. Папы всегда немного ревнуют к дружкам дочерей. В котором часу вы встречаетесь? И где?

– В половине восьмого. На Морском бульваре.

Люси Верделен помолчала. Женевьева, воспользовавшись моментом, оглянулась через плечо. Мама сидела боком на багажнике размером с почтовую открытку.

– Я вижу, ты надела брюки, – сказала Люси.

– Моя единственная юбка в стирке. Да и брюки тоже. Эти я одолжила у Шарли.

Мама снова помолчала. И улыбнулась, но дочь не могла этого видеть.

– Вот что я тебе скажу, – продолжала она, – в этом нет ничего романтичного, но…

– Я знаю, мама, – перебила Женевьева.

– Если у тебя что-то будет с этим мальчиком, пожалуйста…

– Я знаю, мама!

– У тебя есть с собой?

– Нет.

– У Шарли?

– Понятия не имею.

– Стой.

– Что?

– Остановись.

Женевьева затормозила. Мама грациозно соскользнула с багажника. На ней были джинсы и длинный желтый пуловер широкой вязки. Волосы вились сильнее, чем в прошлое ее появление. Она порылась в заднем кармане, достала что-то и вложила в руку дочери.

– Держи.

– Что это? – спросила Женевьева не глядя, потому что отлично знала, о чем идет речь.

– Презерватив.

У Женевьевы вырвался нервный смешок.

– Откуда ты его взяла? В раю ими тоже пользуются?

– В раю как и везде.

Женевьева сунула пакетик в карман.

– Спасибо.

Она вскочила в седло, хотела было подождать, чтобы мама села на свое место позади. Но Люси уже не было. На этот раз она действительно исчезла. И тогда Женевьева решила поставить опыт.

Она доехала до Виль-Эрве, прислонила велосипед к ограде, вошла в пустой дом, взбежала, прыгая через ступеньки, по Макарони и рухнула на свою кровать. Там, только там, она засунула пальцы в карман, очень осторожно… и отдернула их, как будто обожглась! Презерватив был там. Вполне реальный. В пластиковом пакетике.

Мог ли предмет, полученный от призрака, стать настоящим?

Ее затрясло от смеха. Где, спрашивается, мама раздобыла эту штуку? Значит, там есть аптеки? Торговые автоматы? Или их раздает сам святой Петр? Святой Георгий? Мария Магдалина? Или Вельзевул?

Она кинулась в ванную. Пробыла там час. Минимум времени, если