Ловцы фортуны - Каролин Терри

Ее лицо было бледным и напряженным, но глаза все так же горели непокорным огнем.

— Ты бы тоже не преуспел на моем месте. В понедельник я узнала, что некто предложил более высокую цену. Я соответственно тоже подняла цену. Сегодня мне сообщили, что соперник снова повысил цену и его — или ее — предложение принято. И, черт побери, что бы я могла, или ты, или кто угодно, здесь поделать?

Рэндольф резко оттолкнул ее и отошел к окну. Чувствуя, что его злоба спала, Тиффани продолжала:

— Может, появление этого неизвестного — совпадение?

— Я не верю в совпадения. Однако я удовлетворен, что покупатель не связан напрямую с переговорами о юго-западных алмазных россыпях. Если бы Антон привлек другого финансиста, он бы пригласил его сюда, чтобы усадить за стол играть в покер вместе с нами.

— Тогда я должна выяснить личность покупателя и узнать, не собирается ли он перепродавать акции. Дозволит ли мой банкир снова поднять цену?

— Нет! Твой банкир будет вести розыск и переговоры сам! Ты уже достаточно навредила делу! — Рэндольф недвижно стоял у окна, но Тиффани чувствовала, как бушует в нем разрушительная энергия. — Распорядители наследства Вернера должны знать эту личность, — произнес он более про себя, — раз они считают, что это подходящий покупатель. По какой-то причине он или она раньше времени не хотят раскрывать свое имя.

— В таком случае, Антон и Миранда тоже находятся в неведении. И если это игра в покер, мы можем попытаться блефовать… и извлечь некоторую выгоду из их уверенности, что акциями владеем мы.

— Мы? Я не ослышался? Ты сказал «мы»? — Он холодно улыбнулся ей. — Так мы снова одна команда, дорогая?

Тиффани не ответила.

— В этой команде стратегию и прочее определяю я, — заявил он, — и ты должна заниматься только женскими делами.

— Что?

— Сватовством. Возможно, в конце-концов, на дне рождения Миранды ты была на правильном пути. Мы должны найти Антону другую жену.

— Блестяще! — фыркнула Тиффани. — И где, по-твоему, я должна ее искать? Уверена, что он уже изучил местный рынок невест, и в любом случае, я не вижу среди дам Кимберли ни одной подходящей кандидатуры.

— Тебе следует уделять больше внимания представительницам своего пола. Ты удивишься, какие выгоды это может принести.

— Любая выгода бледнеет перед невыносимой скукой в их обществе, — отрезала Тиффани. — Но ты не ответил на мой вопрос.

Рэндольф подозвал ее кивком головы. Тиффани была в ярости из-за его снисходительности — женские дела, как же, — но подошла к окну. Отсюда была видна Полина, прогуливающаяся по саду.

— Ты, должно быть, шутишь?

— Напротив, я совершенно серьезен.

— Но… Полина!

— Погляди еще раз. Моя младшая сестра выглядит не так уж и плохо, с тех пор, как сбросила вес.

Это была правда. Тиффани неохотно признала, что Полина могла бы сделать из себя нечто большее.

— Новая прическа, — продолжал Рэндольф, — несколько новых платьев — любого цвета, кроме розового или лилового. Ты должна принять ее под крылышко, дорогая, призвав на помощь весь свой бесподобный вкус.

Идея заняться внешним видом Полины казалась Тиффани на редкость унизительной и отвратительной, но взгляд Рэндольфа гипнотизировал ее, заставлял беспрекословно подчиняться его воле, окутывая жестокой, всепроникающей аурой зла, которую он источал. Она не могла сопротивляться, хотя и понимала, что успех плана Рэндольфа — замужество Полины — усиливал бы его позицию, не ее.

Кивнув с видимым безразличием, Тиффани отвернулась, и отошла от окна.

— Вдобавок мы должны найти мужа и для Миранды, — тихо сказал Рэндольф. — Я полагаю, одно имя всплывает в памяти сразу же, не так ли?

Она обмерла, и ей захотелось выбежать из комнаты, но Рэндольф оказался рядом и грубо схватил ее за плечи.

— Тебе не нравится эта мысль, — прошептал он ей в ухо. — Думаешь удержать его для себя, дорогая? Скажи мне, нежели Рэйф Деверилл такой хороший любовник? Что он делает такого особенного?

Тиффани лишь закрыла глаза, ни на что другое она была уже не способна. Ее ноги словно онемели. Губы Рэндольфа касались ее уха.

— Я прекрасно знаю, что происходит. Как я узнал? Просто я знаю тебя! И не пытайся удержать Деверилла. Я закрываю глаза на твои случайные интрижки, но не потерплю ничего другого!

Неожиданно он сдавил ее грудь и впился зубами в мочку ее уха так сильно, что Тиффани еле сдержала крик боли и отвращения. Он изобьет меня, подумала она и сжалась в ожидании удара, но в этот миг в холле послышались шаги, и он неохотно отпустил ее.

— Мы должны проявить инициативу, — спокойно сказал он как ни в чем не бывало. — Пришло время всем игрокам в покер сесть за один стол.

Она с трудом повернулась к нему.

— Устроим прием для узкого круга, — продолжал он, — пригласим Антона, и, естественно, будет присутствовать Полина. И будет неплохо пригласить Миранду… и постараться залучить Деверилла.

Тиффани оперлась на стол, чтобы не упасть.

— Невозможно, — вырвалось у нее. — Все мы вместе… и он не придет.

— Я не согласен. Как мы уже имели случай убедиться, капитан Деверилл — человек с характером. Кроме того, его может привлечь сюда и любопытство.

— Как он сможет прийти? Что скажут люди? Что ты можешь сказать ему?

— Я всегда могу притвориться, что никакою изнасилования не было — и для этого мне даже особого актерского таланта не потребуется.

— Ублюдок! — прекрасное лицо Тиффани исказилось так, что стало почти уродливым, а в глазах горела жажда смерти. Ее отвращение к нему, страх и опустошение, мечта по освобождению от него — все ясно читалось в каждой черточке ее лица. — О Боже, как я хочу, чтоб ты сдох! Какой вдовой бы я стала… какой веселой вдовой!

— К счастью, я в превосходном здравии, и для тебя гораздо умнее будет желать, чтоб я таковым и оставался. — Уверенный голос Рэндольфа не дрогнул. — Помни, что Антону нужен банк, который бы его финансировал. Помни, что он нуждается во мне, а не в тебе. А также, как бы ты ни была умна, Тиффани, ты не способна провести один из крупнейших банков Америки сквозь грядущие бурные времена и подготовить наших сыновей к роли, что им суждено сыграть. — У двери он остановился. — Ты сделаешь в точности то, что я тебе сказал — ни больше и ни меньше. Я намереваюсь заключить эту сделку с Антоном, даже если это будет последнее, что я сделаю в жизни, — потому что я не буду побит — никем и никогда! — Он бросил на нее уничтожающий взгляд и вышел из комнаты.

Тиффани упала в кресло. Ее ноги дрожали, лоб покрылся испариной. О, Господи, как она ненавидела быть женщиной, проклиная слабость женского тела, предававшего ее в критические мгновения, страдала от физической невозможности противостоять Рэндольфу. Единственным временем, когда она была счастлива, что родилась женщиной, с горечью подумала Тиффани, были лишь те короткие часы, которые она проводила в объятиях Рэйфа Деверилла.

Она подняла голову и увидела, что Рэндольф пересекает сад, чтобы поговорить с Полиной. Только через несколько минут, когда скверна, вызванная его присутствием, казалось, пошла на убыль, сверхчеловеческими усилиями воли Тиффани удалось совладать с собой. Она должна завоевать себе свободу. Она заплатит любую цену за эти акции — любую!

Рэндольф пригласил Антона на прием устно. Наконец-то, подумал Антон, — акции! Но чувство предвкушения победы явно потускнело, когда Рэндольф небрежно упомянул, что Миранда и Рэйф тоже приглашены. Корты жаждут триумфа, сказал себе Антон в пятницу вечером, собираясь в гости. Ему хотелось, чтобы Тиффани не была столь склонна к драматическим эффектам. Лично у него не было ни малейшего желания торжествовать на глазах у Миранды, а также оказаться в таком узком кругу с Мирандой и Полиной одновременно. Партия стала исключительно запутанной и стала вестись за пределами привычной ему территории. В будущем, решил Антон, мы будем иметь дела по возможности с мужчинами и стараться, чтобы спальня и контора были подальше друг от друга.

Стоило поразмыслить и над другой проблемой. Почему в список приглашенных включили Рэйфа?

Мысленно Антон представил себе всю эту шахматную доску, с которой так хорошо умел обращаться, и увидел, что партия в жестоком беспорядке. Правила нарушены и фигуры ходят совсем не так, как им положено. Это все из-за черной королевы, внезапно подумал он. Она обладает сильнейшим влиянием — ее желания разбить или завоевать противника определяют все ее ходы. Это разрушительное влияние, но она в этой партии самый интересный игрок.

Рэйф получил письменное приглашение, и понятия не имел, зачем его зовут. Но за двадцать четыре часа, протекших между получением приглашения и самим приемом, он начал разбираться в стратегии Рэндольфа. Это дерзкая затея, признавал он, — собрать вместе всех участников и, столкнув их лбами, посмотреть, что получится.