Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова) - Джоан Роулинг

— Нам понадобится подавать сигнал, — очень тихо произнес Дамблдор птице.

Вспыхнуло пламя, и феникс исчез.

Затем Дамблдор склонился над одним из хрупких серебряных приборов, чьего предназначения Гарри никогда не знал, перенес на свой стол, сел перед ним и легко прикоснулся к прибору кончиком волшебной палочки.

Прибор, звякнув, ожил, и немедленно раздался ритмичный перезвон. Из крошечной серебряной трубочки наверху заклубился бледно-зеленый дымок. Дамблдор внимательно разглядывал дым и хмурился. Несколько секунд спустя небольшие клубы дыма превратились в ровную струю, которая становилась все гуще, извивалась в воздухе… и превратилась в голову змея с разинутой пастью. Гарри забеспокоился, подтвердит ли прибор его рассказ: он в нетерпении взглянул на Дамблдора, ожидая признания своей правоты, но Дамблдор не поднимал глаз.

— Конечно, конечно, — пробормотал Дамблдор, должно быть сам себе, без малейшего признака удивления продолжая следить за струей дыма. — А по сути разделились?

Этот вопрос был непонятен Гарри ни с какой стороны. Неожиданно дымный змей раздвоился, и в полутьме, свиваясь в кольца, образовались две змеи. С видом мрачного удовлетворения Дамблдор еще раз коснулся палочкой прибора, перезвон стал медленнее и совсем стих, дымовые змеи побледнели, растаяли туманом и исчезли.

Дамблдор отнес прибор обратно на высокий столик. Гарри увидел, что многие директора школы следят за ним со своих портретов, но, как только понимают, что Гарри это заметил, они тут же вновь впадают в притворную спячку. Захотелось было спросить, зачем нужен этот странный серебряный прибор, но прежде чем Гарри успел открыть рот, из-под самого потолка, справа от них донесся оклик: волшебник по имени Эврар, слегка запыхавшись, опять появился на своем портрете.

— Дамблдор!

— Какие новости? — тотчас же осведомился у него Дамблдор.

— Я звал до тех пор, пока не пришли, — маг вытер лоб занавесью, висевшей за его спиной, — сказал, что слышал, как кто-то направился вниз… они еще сомневались, верить мне или нет, но все-таки спустились проверять… вы же знаете, там портретов вообще нет, следить неоткуда. В общем, пару минут спустя его принесли. Выглядит он неважно, весь в крови; когда они ушли, я сбегал на портрет Эльфриды Крагг,[188] чтобы получше рассмотреть…

Рон судорожно дернулся.

— Хорошо, — заметил Дамблдор, — надеюсь, Дилис увидит, когда он появится, тогда…

В этот момент на своей картине появилась ведьма с седыми локонами; кашляя, присела в кресло и сообщила:

— Дамблдор, да, его привезли в клинику святого Мунго… несли мимо моего портрета… он совсем плох…

— Благодарю вас, — кивнул Дамблдор и повернулся к профессору Макгонаголл: — Минерва, мне нужно, чтобы вы сходили и разбудили остальных детей Уизли.

— Конечно…

Профессор Макгонаголл встала и поспешно направилась к двери. Гарри искоса взглянул на Рона, тот выглядел ужасно.

— А, Дамблдор… что насчет Молли? — профессор Макгонаголл остановилась в дверях.

— Этим займется Фоукс, когда закончит следить за всеми, кто на подступах, — ответил Дамблдор. — Но возможно Молли уже в курсе… у нее прекрасные часы…

Гарри понял, какие часы имеет в виду Дамблдор — эти часы показывали не время, а местонахождение и состояние всех членов семьи Уизли, — и с замиранием сердца подумал, что стрелка мистера Уизли сейчас, должно быть, указывает на «смертельную опасность». Но ведь уже очень поздно. Миссис Уизли, наверное, спит, и не смотрит на часы. Гарри похолодел, когда вспомнил боггарта миссис Уизли, который обернулся трупом мистера Уизли, вспомнил перекошенные очки, потеки крови на лице… но мистер Уизли не умрет… не может этого быть…

Дамблдор уже копался в серванте за спинами Гарри и Рона. Он извлек оттуда старый закопченный чайник, принес и аккуратно поставил на стол. Поднял палочку и шепнул: «Portus!» Чайник задрожал и вспыхнул загадочным, синим пламенем, когда он совсем почернел, вибрация прекратилась.

Дамблдор перешел к другому портрету, на сей раз — к проницательного вида магу с острой бородкой, одетому в зеленые с серебром цвета Слизерина, который, похоже, спал так крепко, что голоса Дамблдора, пытающегося его разбудить, не слышал.

— Финеас. Финеас.

Обитатели портретов, которыми был увешан кабинет, больше не притворялись спящими, они высунулись из рам, чтобы получше видеть происходящее. Но поскольку маг проницательной наружности продолжал делать вид, что спит, то к Дамблдору присоединились и портреты:

— Финеас! Финеас! ФИНЕАС!

Дальше притворяться он уже не мог, поэтому театрально вздрогнул и широко открыл глаза.

— Меня кто-то звал?

— Финеас, мне нужно, чтобы вы еще раз навестили свой второй портрет, — сказал Дамблдор. — У меня еще одно сообщение.

— Навещать второй портрет? — прогнусавил Финеас и притворно протяжно зевнул (при этом он обвел глазами комнату и остановился на Гарри). — О, Дамблдор, нет, я так устал нынче.

Голос Финеаса показался Гарри смутно знакомым, но где он мог его слышать? Прежде, чем он успел вспомнить, окружающие портреты бурно запротестовали:

— Это неподчинение, сэр! — размахивая кулаками, заревел тучный маг с красным носом. — Обязанностями пренебрегаете!

— Наш почетный долг — оказывать содействие действующему Директору школы Хогвартс! — крикнул субтильный старичок-маг, в котором Гарри опознал предшественника Дамблдора, профессора Армандо Диппета. — Позор вам, Финеас!

— Дамблдор, может мне его уговорить? — предложила ведьма с глазами-буравчиками и взяла на изготовку необычно толстую волшебную палочку, больше похожую на березовую розгу.

— Ну, ладно-ладно, — опасливо глядя на палочку, протянул маг по имени Финеас, — а ведь он уже вполне мог уничтожить и мой портрет так же, как и большинство портретов прочих членов семьи…

— Сириус и не знает, как уничтожить ваш портрет, — отозвался Дамблдор, и Гарри тут же вспомнил, где он слышал голос Финеаса прежде: голос исходил из пустой на первый взгляд рамы в спальне на Гриммолд-плейс. — Вам следует передать ему, что Артур Уизли серьезно ранен, и скоро у него в доме появятся жена и дети Уизли и Гарри Поттер. Вам понятно?

— Артур Уизли ранен, пожалуют его жена, дети и Гарри Поттер, — скучающим тоном повторил Финеас. — Да, да… превосходно…

Он скрылся за картинной рамой, и в тот же момент дверь опять отворилась. Профессор Макгонаголл ввела Фреда, Джорджа и Джинни, все трое были в пижамах, и вид у всех троих был ошеломленный и растерянный.

— Гарри… что случилось? — испуганно спросила Джинни. — Профессор Макгонаголл говорит, ты видел, что папа ранен…

— Ваш отец пострадал, когда выполнял задание Ордена Феникса, — уточнил Дамблдор прежде, чем Гарри успел что-либо сказать. — Сейчас он в клинике волшебных болезней и травм имени святого Мунго. Я отправляю вас назад, в дом Сириуса, оттуда попасть в клинику будет удобнее, чем из Норы. Со своей матерью вы встретитесь там.

— А как нам туда добираться? — растерянно спросил Фред. — С каминным порошком?

— Нет, — ответил Дамблдор. — Пользоваться каминным порошком сейчас небезопасно, за сетью следят. Возьмете портключ, — он показал на старый чайник, невинно стоявший на столе. — Только дождемся возвращения Финеаса Нигеллуса с подтверждением… перед тем, как отправить вас, я хочу быть уверен, что путь свободен…

В этот миг в самом центре кабинета полыхнул огонь, потух, и вниз плавно полетело одинокое золотое перо.

— Это сигнал от Фоукса, — Дамблдор подхватил перо на лету, — ну надо же было профессору Амбридж прознать, что вас нет в спальнях… Минерва, пойдите, отвлеките ее… придумайте что-нибудь…

Мелькнув шотландскими клетками, профессор Макгонаголл вышла.

— Он сказал, что будет в восторге, — раздался скучающий голос за спиной Дамблдора: на фоне своего слизеринского занавеса вновь появился маг по имени Финеас. — По части гостей вкус у моего пра-правнука всегда был странный.

— Так, подходите сюда, — позвал Дамблдор Гарри и всех Уизли. — И побыстрее, пока к нам не присоединился еще кто-нибудь.

Все вместе с Гарри собрались вокруг стола Дамблдора.

— Вы пользовались портключом раньше? — уточнил Дамблдор, все кивнули и протянули руки, готовясь коснуться какой-либо части закопченного чайника. — Отлично. На счет «три», ну… раз… два…

Все произошло в долю секунды: за мгновение перед тем, как Дамблдор сказал «три», Гарри взглянул на него — они стояли очень близко друг к другу — и пристальный взгляд ярко-синих глаз Дамблдора скользнул от портключа к лицу Гарри.

И моментально шрам Гарри обжигающе вспыхнул, словно лопнула кожа на незажившей ране и — нежданно-негаданно, но с чудовищной силой — внутри Гарри полыхнула такая жгучая ненависть, которой прежде он никогда не испытывал, и все его чувства поглотило одно желание: вонзить… всадить… вогнать до упора зубы в этого человека напротив…