Когда боги смеются - Александра Маринина

- Конечно, проиграл, - ответил он, не отводя глаз от экрана. - С тобой одни хлопоты, то ты голодная, то у тебя спина болит, то ты ночью работаешь, то щенка притащишь. Какой же тут может быть выигрыш?

- Ну Леш, я серьезно спрашиваю. Ты что, жалеешь, что женился на мне?

- Ася, ты, кажется, намедни взрослеть собралась. Передумала, что ли?

- Нет, я спрашиваю с точки зрения диалектики.

- А с точки зрения диалектики такой вопрос вообще неправомерен. Плоскостей с одной поверхностью не бывает, этому нас с тобой еще в курсе математики учили.

- А как же лента Мебиуса?

- Лента Мебиуса - это математический фокус, который не имеет ничего общего с жизнью. Вон видишь, футболисты по полю бегают, стараются гол забить, выиграть хотят. Думаешь, если они победят, то это будет чистый выигрыш?

- А что же это будет? - удивилась Настя. - Они же победят.

- Асенька, не путай победу с выигрышем. Победа - это достижение желаемого результата, не более того. А выигрыш - это такое достижение желаемого результата, при котором затраты и потери обязательно меньше, чем приобретенные преимущества. Ну какие преимущества получат эти футболисты, если победят в игре? Деньги, слава, поздравления. И все. А затраты? Потерянное здоровье, полученные травмы, время, которое они провели на тренировках и сборах, вместо того, чтобы любить, дружить, заниматься своей семьей, учиться, получать профессию. Это я тебе в самом первом приближении излагаю только то, что лежит на поверхности. Просто чтобы ты поняла, чем победа отличается от выигрыша. Все, Аська, не мешай мне смотреть.

Настя уныло побрела на кухню, забралась с ногами на диванчик, открыла книгу, которую терзала уже вторую неделю, с намерением прочесть хотя бы пару глав, и не заметила, как задремала.

Утро принесло с собой дождь и неожиданную информацию. Под дождем Настя Каменская успела изрядно вымокнуть, потому что не потрудилась взять из дому зонт, легкомысленно понадеявшись на совсем легкие облачка, не предвещавшие никакого разгула стихии. А сведения, которые обрушил на нее Сергей Зарубин, повергли в полную растерянность.

- Ну что, Настя Пална, давай хвали меня, удалого, - заявил он, врываясь к ней в кабинет.

- Хвалю, - послушно сказала она. - А за что?

- А я тебе такую сказочку расскажу - закачаешься. Сиди крепче, а то упадешь. Околович, пройдя процедуру насильственного вытрезвления, поведал мне, что у него есть сильные и нехорошие подозрения насчет своей любовницы Светочки Медведевой. Якобы в тот раз, когда твой юный любимчик Андрюшенька ездил к Медведевой показывать ей разные фотографии, господин Околович при сем присутствовал и может голову свою пьяную дать на отсечение, что Светлана кого-то на этих фотографиях узнала. Вывод сей он сделал на основе наблюдения за вазомоторной реакцией означенной Светланы, которая, с его же слов, сильно побледнела, потом покраснела, и ручки у нее начали дрожать. Как тебе?

- Да никак, - Настя пожала плечами. - Кого там она могла узнать, если выяснилось, что Яровой ни на одного из них не похож?

- Ты не дослушала меня, Пална. Ярового на фотографиях не было, это факт, но в момент их предъявления у Медведевой могли быть реальные основания нервничать. Могли? Легко, - тут же ответил он сам себе. - А теперь слушай дальше. Спустя очень короткое время наша девушка Света сказала Околовичу, что в самом ближайшем будущем у нее появятся большие деньги, которыми она с ним поделится, чтобы он мог осуществить собственный проект антрепризного спектакля. Откуда, спрашивается?

- Ну и откуда?

- А я знаю? - развел руками Зарубин. - Но складывается впечатление, что девушка решила впутаться в какой-то криминал. И еще одну вещь я тебе скажу, если ты сама не догоняешь. Помнишь, как сидя вот на этом самом месте, твой юный фаворит...

- Сережа! Держи себя в руках, - попросила Настя, пряча улыбку.

- ... Андрюша каялся и бил себя в грудь по поводу того, что плохо провел первую беседу с Медведевой и что ему показалось, будто она прекрасно знает, о ком идет речь и кто такой Фанат, но из каких-то своих соображений это скрывает. Помнишь такое?

- А тебя при этом не было, - тут же отпарировала Настя. - Тебя к нам в группу позже назначили.

- Мне Мишка рассказал. В лицах и в красках.

- Сплетник твой Мишка.

- Никогда! Он - прекрасный рассказчик. Так вот, я продолжаю излагать свою гениальную мысль. Светлана прекрасно знает, кто такой Фанат, и когда к ней внезапно нагрянул твой... старший лейтенант Чеботаев и сказал, что собирается показать ей фотографии, как она должна была отреагировать? Она должна была испугаться, а вдруг она сейчас увидит ТОГО человека. И естественно, что, глядя на эти фотографии, она не могла выглядеть равнодушной, ведь с испугом так быстро не справишься, сначала бледнеешь, потом краснеешь, ручки-ножки начинают дрожать и все такое, хотя все уже закончилось и торпеда мимо прошла. Вот как было на самом деле.

- Фантазер ты, Сержик... - Настя запнулась, уставилась глазами в открытое окно и совершенно некстати подумала о том, что еще год назад она могла со своего места за столом разглядеть во время дождя отдельные струйки, а сейчас она их не видит, все сливается. - Кассеты. У Ярового похищены кассеты. Получается, Светлана не сдала нам его, а сберегла для себя. Они вместе кого-то шантажировали. И этот кто-то убил Ярового и забрал кассеты. Нет, Сержик, ты не фантазер, ты - гений. Тебе об этом говорили?

- Я сам тебе об этом сказал пять минут назад. Не воруй чужие мысли, Пална, это некрасиво.

Настя решительно поднялась из-за стола, взяла сумку.

- Поехали в больницу.

Игорь Лесников решил сделать Жене приятное и назначил ей встречу в том кафе в торговом комплексе "Охотный ряд", где его порадовали ценами и ассортиментом свежих соков. В конце концов, сегодня он собирался обратиться к девушке с такой неприличной просьбой, что надо бы подсластить пилюлю.

- Женечка, мои коллеги внимательно ознакомились с теми документами, которые вы им любезно передали, - начал он. - Но их, к сожалению, недостаточно. В записных книжках мы тоже не обнаружили тех имен, которые могли бы подтвердить ваши подозрения. Видите ли, если ваш отец действительно... м-м-м... связан с криминальным бизнесом, но до сих пор благополучно живет и процветает, это означает только одно: у него есть свои люди в нашем ведомстве, в наших службах, которые ему помогают. Вы понимаете, о чем я говорю?

- Да, понимаю.

- В записных книжках мы не нашли ни одного телефона сотрудника МВД. Может быть, у вашего отца есть другая записная книжка и с этими людьми он связывается напрямую, а не через вас?

- Конечно, у него есть электронная записная книжка, он ее всегда носит с собой. Но если вас интересуют его знакомые из милиции, то я вам и так скажу. Это дядя Вася Сурин.

- Дядя Вася?

- Василий Никанорович.

- Кто он? Где и кем работает?

- Я не знаю. Кажется, в министерстве, но я не уверена.

Ясные глаза, окаймленные пушистыми ресницами, по-детски пухлый рот, розовые, без помады, губы, нежная кожа, чистое юное лицо. Понимает ли эта девочка, что сейчас происходит? Понимает ли она, что, сидя в кафе и потягивая через соломинку морковно-яблочный сок, она сдает своего родного отца и его милицейское "прикрытие" - некоего Сурина? Господи, как иногда все бывает просто! Месяцами, годами бьются сыщики, ищут подходы, источники информации, проводят оперативные разработки, чтобы хоть краешком глаза заглянуть в чужие документы или записные книжки, а тут приходит сущий ребенок и все приносит сам. И все рассказывает. Если только это не подстава... А вдруг Коротков прав? Сейчас и проверим.

- Женечка, у меня к вам будет просьба, может быть, несколько необычная. Не сочтите ее оскорбительной. Ваш отец хранит документы только на работе?

- Нет, дома тоже.

- И дома они лежат...

- В сейфе, - с готовностью подсказала Женя. - В папиной комнате.

- И ключ?..

- У меня есть ключ. Папа часто посылает меня с работы домой привезти какие-нибудь документы или. наоборот, положить в сейф. Вы хотите посмотреть?

- Если бы вы позволили.

- Пожалуйста.

Ясные глаза, открытая дружелюбная улыбка. "Или она полная дура, или кристально честная, до идиотизма, или отменная притворщица", - подумал Игорь, расплачиваясь по счету.

Как только они вошли в квартиру, Игорь первым делом спросил:

- Женечка, а вы сейчас где? Я имею в виду - для вашего папы.

- Я у вас, на Петровке. Сегодня меня следователь допрашивает.

- Кто это вам посоветовал так сказать?

- Никто. Я сама придумала. Так в книжках написано.

- Женечка, на будущее имейте в виду, что следователи на Петровке не работают, их там вообще нет. Но они туда все время приезжают, это верно. Поэтому, если будете рассказывать папе, как вас допрашивал следователь, не вздумайте сказать, что у него свой кабинет. И еще одно: вы можете сейчас позвонить отцу, чтобы убедиться, что он на месте и здесь не появится?