Аку-Аку - Тур Хейердал

Иссеченные рукой человека вершины Рапаити — словно памятник безымянным мореплавателям, которые прошли не одну тысячу миль в океане, прежде чем ступили на берег этого уединенного островка. Огромное расстояние, но все равно они не были уверены, что за ними не последуют другие. Как ни велик океан, даже былинка может его пересечь — дай срок. И как ни тверда гора, самое маленькое рубило ее источит, если настойчивые руки будут трудиться достаточно долго. А времени у людей здесь было сколько угодно. Если верно, что время — деньги, то обитатели солнечных террас в горах Рапаити были богаче любого вельможи наших дней. Если время — деньги, то рапаитяне обладали несметными сокровищами, как несметно число камней, слагающих стены Моронго Ута. Словом, глядя на развалины, будто парящие в солнечной дымке между небом и океаном, и впрямь можно было вообразить себе сказочный золотой замок в тридевятом царстве, и тридесятом государстве…

Но Королевский склеп в долине Анаруиа нам не смогли показать. Люди, которые переносили туда прах королей, давно уже покоятся в толще гор. А нынешние рапаитяне не владеют способом находить тайные пещеры. Нет у них аку-аку, и они не понимают толк в куриных гузках.

Глава одиннадцатая. МОЙ АКУ-АКУ ГОВОРИТ

В верховьях долины Тайпи стоял запах дикой свиньи. Но глаз не улавливал признаков жизни — ни людей, ни животных. А услышать что-нибудь было физически невозможно: могучая струя воды, шипя, срывалась с уступа надо мной и, пролетев в воздухе двадцать метров, с грохотом обрушивалась в чашу, где я купался. С трех сторон высилась и рост водопада каменная стена с толстой зеленой обивкой холодного и вечно влажного от водяной пыли мха; покачивались, роняя хрустальные капли, листья папоротника и еще каких-то растений. Обрамленные радугой бусинки падали с листа на лист и в глубокую заводь, а затем, поплясав в божественной влаге, стекали через край, исчезая в просвете среди плотно сомкнутых крон девственного леса.

В долине стояла невыносимая жара. В такой день истинное блаженство освежиться в холодной заводи. Я понырял, утолил жажду и теперь, расслабившись, лежал на воде, обхватив руками камень. Отсюда открывался великолепный вид на зеленый полог леса. Вон там я карабкался, прыгал с камня на камень, шел по воде, поднимаясь по руслу, протискиваясь сквозь сплетение живых и мертвых деревьев, обросших мхом, папоротником и паразитами. Наверно, здесь после открытия Маркизских островов европейцами еще ни разу не работал топор.

В наши дни люди живут лишь в устье самых больших долин, под кокосовыми пальмами на берегу моря. И так не только тут, на Нукухиве, а на всех островах архипелага. Считается, что ко времени первого появления здесь европейцев коренное население насчитывало сто тысяч. Теперь маркизцев осталось от силы две-три тысячи. Прежде всюду обитали люди. По пути наверх мне попалось немало обросших зеленью стен. Но сейчас я был один в воспетой Мелвиллом долине Тайпиnote 5; деревушка на берегу залива, в котором стояло наше судно, укрылась за последним попоротом.

На склоне горы, на расчищенной нами большой прогалине в лесу стояло одиннадцать кряжистых красных фигур. Восемь из них так и встретили пас стоя, когда мы пришли в заросли. А остальные три поднялись на ноги на прошлой неделе и впервые увидели крещеных людей. Много десятилетий — с той поры, когда еще был обычай приходить в храм под открытым небом с жертвенными дарами и молитвами, — они пролежали, уткнувшись лицом в землю. Подняв одного из великанов канатом, мы с удивлением увидели двуглавое чудище. Нигде больше в Тихом океане не находили таких статуй.

Пока Эд наносил на карту развалины, Билл приступил к раскопкам, надеясь определить возраст истуканов. Как ни странно, мы одними из первых организовали настоящие археологические изыскания на богатых древностями Маркизских островах.

Биллу посчастливилось. Под платформой, на которой стояли идолы, он нашел поддающийся датировке древесный уголь. Теперь можно было установить, когда изваяли здешних истуканов, и сравнить их возраст с возрастом великанов острова Пасхи. И кроме того, нам оставил здесь свой привет один из длинноухих. Может быть, его похоронили с почестями. Может быть, принесли в жертву богам и съели. А остались от него только две огромные «серьги» да истлевшие кости в погребальной камере в толще каменной кладки.

Радиоактивный анализ найденного угля в лаборатории показал, что старшие статуи Маркизского архипелага были воздвигнуты около 1300 года нашей эры, или лет через девятьсот после того, как на Пасхи впервые поселился человек. Так что отпадает догадка некоторых исследователей, будто низкорослые маркизские идолы — предки великанов острова Пасхи.

Пока мы работали в лесу на острове Нукухива, Арне и Гонсало с отрядом рабочих трудились под пальмами Хиа-Оа в том же архипелаге. Таким образом, мы посетили и исследовали все места в Тихом океане, где найдены статуи.

Еще раньше на Раиваэваэ Арне и Гонсало нашли много неизвестных небольших скульптур. И провели интересные раскопки культовых сооружений и жилищ. На Хива-Оа они искали данные для датировки тамошних идолов и сделали слепок с самой большой из маркизских статуй. Впрочем, после острова Пасхи нам этот 2.5-метровый истукан показался карликом. Арне и Гонсало получили последние мешки из нашего трехтонного запаса зубоврачебного гипса. А большая часть ушла на форму десятиметрового пасхальского идола, его копию мы задумали установить в музее «Кон-Тики» в Осло над моделью пещеры с каменными «ключами» и диковинными скульптурами.

Блаженствуя в заводи, я мысленно повторил весь наш рейс, и остров Пасхи представился мне в виде господствующего центра. Одиннадцать маленьких причудливых фигур в долине Тайпи да горстка статуй в долине Пуамау на Хива-Оа — они казались какими-то случайными и жалкими рядом с полчищами гордых великанов раннего и среднего периодов острова Пасхи. Так сказать, крошки со стола богачей. Такое же впечатление производили единичные скульптуры Питкэрна и Раиваэваэ.

Остров Пасхи с его высокой культурой хочется назвать краеугольным камнем в древней истории восточной части Тихого океана.

Один современный исследователь объясняет все, что происходило на Пасхи, климатом. Дескать, сравнительно прохладная погода не располагала к любовным утехам и праздности, как на других островах. А отсутствие леса заставило островитян обратить свое рвение на камень. Но если говорить о любви, то кое-кто из нашей команды никак не соглашался с этим исследователем. И если каменные идолы должны появляться там, где холодно и нет леса, то после викингов в Исландии должны были остаться огромнейшие скульптуры. Вообще ни одна из древних культур Северной Европы и Северной Америки не знала антропоморфных монолитов. Даже эскимосы не занимались ваянием. Зато каменных истуканов находят от Мексики до Перу, в том числе в жарких лесах Центральной Америки.