Секта - Еремей Парнов

Уэлдон перешагнул через порог. Детективы, опустив оружие, последовали за ним.

— Мистер Нефедов, вы арестованы по обвинению в вымогательстве, — объявил Уэлдон и скороговоркой воспроизвел традиционную формулу. — Ваше право не отвечать на вопросы, ибо все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде.

Нефедов что-то пробурчал и смачно выругался, надо думать, по-русски. Во всяком случае эти его слова не стоило заносить в протокол.

По обе стороны от него уже стояли агенты.

— Руки, — миролюбиво улыбнулся один из них, отстегнув наручники с пояса.

— Пусть сперва оденется, — усмехнулся Уэлдон. — Ваше имя, леди? — осведомился он, указывая на стеклянную дверь спальни, откуда вышла дамочка. — Вы тоже можете набросить на себя что-нибудь, если желаете. У меня есть разрешение на обыск.

— Настя, — она растерянно оглянулась. Сонное выражение на помятом лице сменилось испугом. — Анастасия Кублицкая.

— У вас есть какое-нибудь удостоверение? Водительские права?

— Есть, я сейчас, — она нервно передернула костлявыми плечиками. — Где моя сумочка?.. Ты не знаешь, где моя сумочка, Вовчик? — пробормотала, сбиваясь с английского на русский.

— Не беспокойтесь, мисс Кублицкая, — остановил ее Уэлдон. — Вы хозяйка квартиры?

— Я, — казалось, что она все еще не могла окончательно проснуться. — Я — хозяйка. У меня есть вид на жительство!

— Все в порядке, мисс. У нас нет к вам претензий. — Уэлдон уже давно не утруждал себя ненужными формальностями. В файлах были все данные на Кублицкую, включая номера ее «зеленой карты» и водительских прав с адресом в Денвере, как и у самого Нефедова.

В ходе совместной операции FBI и секретной службы за каждым шагом Китайца велась неотступная слежка. Разрешение на телефонное прослушивание судья подписал еще два года назад. Под наблюдение были взяты все эмигранты, с которыми Нефедов встречался в Майями, Лос-Анджелесе, Бостоне, Нью-Джерси и Торонто, причем не только русские, но и итальянцы из клана Гамбино, ливанец Халиб, японец Накамура — борец «сумэ», весивший четыреста двадцать фунтов, и наркобарон из Колумбии Огастино Вальдес. Когда наружка убедилась в том, что Нефедов прочно осел на квартире Кублицкой, в FBI решили взять его именно здесь. Это давало наилучший шанс бескровного исхода: на Брайтон-Бич Китаец привык считать себя королем и обычно обходился без охраны.

Вышло, как по писаному. «Король» оказался достаточно умным, чтобы не оказывать сопротивления.

Ему дали надеть спортивный костюм, позволили связаться с адвокатом и даже подкрепиться на кухне бутербродами, затем надели наручники В ходе методичного обыска были изъяты ноут-бук, записная книжка, деловые бумаги, сотовый телефон (917-849-2073) и револьвер «парабеллум».

— У вас есть разрешение на оружие? — спросил Уэлдон.

Нефедов не ответил.

— Но это ваш револьвер?

Китаец вновь использовал право, предоставленное ему Конституцией США.

— Может быть, ваш, мисс Кублицкая?

— Первый раз вижу.

— Револьвер номер 06873, системы «парабеллум», с пятью патронами приобщается к делу.

Оружие явилось хорошим подспорьем к обвинению, выдвинутому против Нефедова. Он подозревался во многих преступлениях, но собрать достаточно убедительные доказательства удалось только по делу о вымогательстве.

В последних числах мая нефедовские боевики совершили налет на офис консалтинговой инвестиционной фирмы «Митинг трансконтинентл», принадлежавшей бывшим российским гражданам — Вячеславу Курдюмову и Юрию Кобылянскому. Под угрозой применения оружия обоих доставили в Нью-Джерси, где под русским рестораном «Гайда, тройка!» Нефедов арендовал конторское помещение.

Там он и принудил их подписать банковский вексель на четыре миллиона пятьсот сорок тысяч долларов. Охота на владельцев «Митинг трансконтинентл» началась еще в марте.

Один из частных московских банков, построивший свое благосостояние на средствах вкладчиков, вложенных на полгода под высокий процент, перевел десять миллионов на счет «Митинг трансконтинентл». Когда финансовый механизм, построенный по принципу «пирамиды», дал первый сбой, владельцы предприятия возложили вину на Министерство финансов и Центробанк. Трудно сказать, намеревались ли они рассчитаться со своими клиентами, преимущественно пенсионерами и лицами свободных профессий, или, как водится, оставить всех с носом, но, так или иначе, банк прекратил платежи.

По Москве прокатились антиправительственные демонстрации, а в адрес «Митинг трансконтинентл» поступило требование срочно возвратить те самые миллионы. Курдюмов и Кобылянский не спешили изымать деньги из оборота, что привело к трагическим последствиям. Президент лопнувшего банка был убит при невыясненных обстоятельствах. Благодаря крупной взятке следственные органы отказались от дознания, переквалифицировав убийство на самоубийство.

В Нью-Йорк зачастили доверенные лица жены и совладелицы покойного президента, которая спешно обвенчалась с таинственным незнакомцем, чье инкогнито так и не удалось раскрыть. Кто говорил — генерал с тремя звездами, кто — вор в законе. Курдюмов с Кобылянским выплатили треть суммы, но дознавшись, что за московскими эмиссарами стоит сам Китаец, в панике улетели во Флориду. Укрывшись в тропическом раю, они вошли в контакт с местным отделом FBI, откуда их передали по назначению в С-24.

Дальнейшие встречи с людьми Нефедова, включая наезд, проходили уже под наблюдением детективов.

Реджинальд Уэлдон понимал, насколько нелегко придется на суде адвокатам Китайца перед лицом неопровержимых улик, но он знал и другое. Изощренный крючкотвор может так запутать дело, что процесс растянется на долгие годы. Пришить же наркотики не удалось, невзирая на все ухищрения. Нью-йоркская полиция своим грубым вмешательством спутала все карты. Поэтому он и тянул с арестом, пока на чашу весов не лег весомый аргумент Сэма Моркрофта.

Детектив предложил создать вокруг преподобного Пола О’Греди полосу отчуждения, изолировать его от поставщиков. Пусть затрепыхается, начнет искать, пока не выведет на гангстерскую сеть, которую контролировал все тот же Китаец. По взаимной договоренности, русские обещали установить наблюдение за его порученцем в Москве — Николаем Авдеевым. Непонятно, почему они это не сделали до сих пор…

Закончив обыск, «борцы с русской мафией» усадили Нефедова в свой «кадиллак» и повезли на Манхэттен, в федеральную штаб-квартиру. Здесь его без церемоний подвергли телесному осмотру, сфотографировали в трех ракурсах и дактилоскопировали.

Когда, вновь надев арестанту наручники, детективы выводили его для отправки в тюрьму, их атаковала толпа журналистов. Один Господь знает, как им удается пронюхать, где можно ухватить поживу! Взбешенный Китаец, винивший в своих бедах прессу, поднявшую вокруг него трескотню, плюнул в лицо хорошенькой репортерше из «Юнайтед пресс», а корреспондента «Нью-Йорк Таймс» пнул ногой, выбив у него из рук «Пентакс» со вспышкой. Мастер бокса, он бы свалил этого писаку апперкотом, если бы не стальные браслеты.

В тот же день взяли еще восьмерых. Все, как один, подельники и компатриоты плененного «короля».

А Сэму Моркрофту похвастаться было нечем. Прослушивание О’Греди пока не принесло ощутимых результатов. В переговорах он соблюдал предельную осторожность. Условный язык, зашифрованные названия — ничего конкретного. Имена также не назывались. За все четыре дня он ни разу не попытался выйти на Нефедова или разыскать Пидкоблученко, на квартире которого, угол Мэдисон-авеню и Сто семнадцатой улицы, устроили засаду.

Проверка абонентов О’Греди, коих набралось более сорока, показала, что оперативный интерес представляют в лучшем случае трое: миссис Ферпоссон, содержательница мотеля на окраине Бостона, преподобный отец Мартин, собрат по лиге, обосновавшийся в Гринич Вилледж, и неизвестный, который связывался по сотовому телефону из самых разных мест. Нанесенные на карту точки группировались в широком ареале от округа Вашингтон до Нью-Джерси. Большая их часть пришлась на Манхэттен и Бруклин. Звонил он, как правило, из машины, о чем свидетельствовало перемещение сигнала по планам на дисплее. Только единожды световое пятно осталось неподвижным на шахматной сетке кварталов и улиц нью-йоркского Чайна-тауна. Дежурный оператор предположил, что абонент находится в одном из магазинчиков, примыкавших к ресторану «Мэй Фэй», или в самом ресторане, специализирующемся на кантонской кухне.

Моркрофт отдал на сравнительный анализ копию видеокассеты, запечатлевшую встречу Пидкоблученко с Чжан Канканом. Сопоставив звуковые характеристики, эксперт пришел к заключению, что голос, записанный при прослушивании, с восьмидесятипроцентной вероятностью принадлежит тому же лицу, то есть Чжан Канкану.