На все времена - Джуд Деверо

– Ты думаешь, я не знала, с кем говорю по телефону? Я была рассержена, как никогда в жизни! Да я до сих пор на вас зла! – Она повысила голос. – Неужели мало того, что ты собирался жениться на женщине, которую любит твой брат? С твоей стороны это было просто жестоко! Если бы ты заточил его в темницу и пытал, и то причинил бы меньше боли! От физических ран он мог бы излечиться, но после того, что ты собирался с ним сделать, никогда, никогда бы не оправился!

Грейдон смотрел на мать, открыв рот от изумления.

– Но вы сами выбрали для меня Дейну!

– А что еще мне оставалось делать, если из двух сыновей в возрасте тридцати одного года ни один не проявлял ни малейшего желания связать себя узами брака? А когда я предложила тебе жениться на Дейне, ты, между прочим, проявил полное равнодушие. И Рори ничего об этом не сказал!

– Вы хотите сказать, что нарочно выбрали Дейну, потому что Рори был в нее влюблен?

– Да, конечно. Я хотела, чтобы твой брат подал голос и заявил о своих чувствах к ней. Ему пора прекратить носиться по миру от одного опасного спорта к другому.

Брови Грейдона взлетели так, что выше уже было некуда.

– И какие же у вас были планы для меня?

– Мне хотелось, чтобы ты влюбился в девушку, которая стала бы для тебя важнее всего на свете: уверяю, для королевского брака нужно именно это, – но на твой тридцатый день рождения уже потеряла надежду, что это произойдет. В том, что касается женщин, с Рори легче иметь дело, чем с тобой.

Никогда еще Грейдон не слышал ничего столь ошеломляющего. Он считал, что знает, чего от него ждут, но теперь чувствовал себя так, словно у него землю выбили из-под ног. Он оторопело прошептал:

– Но почему? Когда мы были детьми, вы разлучили нас с Рори. Я не понимаю.

Гнев прошел, и Милли мягко сказала:

– Когда-нибудь у тебя будут собственные дети, и тогда поймешь. Я не только твоя мать, но еще и твоя королева, а это не давало мне права нежить и баловать тебя, ограждая от проблем. На мне лежала обязанность подготовить тебя, как старшего сына, к выполнению долга перед страной.

Она сделала несколько шагов, потом снова повернулась к нему.

– Пытаться укротить Рори было все равно что надеть на рыбу сапоги. Он мог бы даже комнату поджечь, лишь бы только не делать то, что было велено. Но ты… ты упивался дисциплиной. Она тебе нравилась. В твоем представлении неудачным был день, когда ты ничего не достиг. Для тебя «развлекаться» означало учить новый язык или доводить себя до изнеможения в тренировках с лордом Дейром. Ты не представляешь, сколько времени я провела с твоими школьными наставниками, пытаясь придумать, что могло бы тебя развеселить.

– Зато у Тоби это получается, – заметил Грейдон. – Полагаю, именно поэтому вы здесь, а не на курорте в Швейцарии, как мне говорили?

– Признаюсь, мне хотелось посмотреть на женщину, которая сумела завладеть твоим вниманием. Я просто умирала от любопытства и гадала, из тех ли она, кто перед тобой благоговеет и поощряет твое… скажем так, совершенство, или способна тебя рассмешить, хватит ли у нее дерзости называть тебя не «ваша светлость», а просто по имени, или того невероятнее, попросить помочь, например, составить стулья.

– Это у Тоби запросто, – уже спокойнее заметил Грейдон, хотя полностью от гнева еще не избавился. – Оказывается, всю жизнь вы манипулировали мной.

Милли казалась озадаченной.

– Естественно. Ведь в этом и состоят мои обязанности.

– Как королевы по отношению к верноподданному?

– Нет! – ответила она резко. – Как твоей матери, и это, между прочим, моя первая обязанность. И самая важная.

– Но я рос в такой изоляции… зачем вам это было нужно?

– Грейдон, дорогой мой сын, ты рос крайне преданным и доверчивым. Я хотела, чтобы у тебя было больше друзей.

– И поэтому вы отослали от меня сначала Рори, а позже – Дейра?

– Да. – Она помолчала. – Кто бы мог подумать, что участие в чьем-то свадебном торжестве способно сделать больше, чем мне удалось за тридцать один год? Я должна поблагодарить свою американскую кузину Джилли.

– Значит, вы приехали, чтобы навести справки о Тоби?

– Да. Меня заинтриговала ваша с Рори проделка. Мы с твоим отцом, сидя в его больничной палате, хохотали до упаду. Особенно изобретательно было воспользоваться мобильным для переговоров с русским послом. Надо же – провернуть такое! Мы вами очень гордились.

Грейдон пытался осмыслить услышанное.

– Хочу спросить просто из любопытства: не вы ли выбирали платье для Тоби?

– Конечно, мы вместе с Арией. И, прежде чем спросишь, твой дед Джей Ти ничего об этом не знает. Он такой же принципиальный и благородный, как ты.

– Вы хотите сказать – «наивный и доверчивый».

– Как это говорится у американцев… если туфелька подходит, Золушка…

Грейдон улыбнулся – впервые за все время.

– Кажется, вы слишком долго пробыли в этой стране.

– Я готова вернуться домой, к твоему отцу. Вопрос в том, что теперь собираешься делать ты.

– Могу ли я заключить по вашему тону, что вы одобряете Тоби?

– Да, – подтвердила Милли с улыбкой. – Подготовить для роли королевы можно почти любую девушку. Меня интересовало другое: что она любит на самом деле – тебя или твое положение.

Грейдон поднял одну бровь.

– И?..

– Она так сильно тебя любит, что готова пожертвовать своим счастьем ради твоего. Из нее получится превосходная жена, а Ланкония только выиграет, заполучив такую королеву.

Грейдон на несколько мгновений лишился дара речи, не в силах по-настоящему осмыслить нежданно свалившегося на него счастья: жениться на девушке, которую любишь.

– А как же отец Дейны?

– О нем не беспокойся, – заявила Милли истинно аристократическим тоном. – Он сколотил свое состояние не в белых перчатках, так что пусть довольствуется ролью отца принцессы, а не королевы, иначе я познакомлю его с ланконианским правосудием.

Грейдон провел рукой по лицу. Мать наблюдала за ним.

– Мне нужно сказать Тоби, что она и я… что мы можем… – Он огляделся по сторонам. – Все началось здесь, возле церкви, с ужина и шампанского. Пожалуй, я смогу это воспроизвести. Раздобуду скатерть, свечи и…

– И клубнику в шоколаде, – подсказала Милли мечтательным тоном, какого сын никогда прежде у нее не слышал. – Плохо, что у тебя нет вороного скакуна, но старинный костюм тоже неплох.

Грейдон в недоумении заморгал – никогда еще не приходилось ему видеть мать столь романтически настроенной.

– Иди найди ее, – сказала Милли. – Дай мне полчаса, а потом приводи Тоби на это место. Я все подготовлю.

Грейдон поклонился, как подобает выражать признательность монарху, и направился в шатер.