Изгнание из рая - Джойс Брендон

— Да поможет мне Бог, — прошептал Стив. Он взял в ладони лицо Андреа и пристально посмотрел ей в глаза. — Да поможет Бог нам обоим…

По телу Стива пробежала дрожь — как доказательство того, что она нужна ему, он хочет ее и уже не сможет сдержаться. Андреа чувствовала, как он боится, но момент был явно неподходящим, она не сможет сейчас признаться и освободить его от ненужного страха…

А когда Стив поцеловал ее, она забыла обо всем на свете. Андреа ощущала волнение с тех самых пор, как он поцеловал ее еще в Томбстоуне. И сейчас одно его прикосновение разбудило в ней целую бурю чувств. Она замерла, женщина, охваченная желанием. Его язык, оказавшийся у нее во рту был такой нежный, он ласкал, ласкал ее без устали… Андреа все свои двадцать пять лет привыкла быть осторожной, и сейчас ее невинность попыталась было сопротивляться, но уже через несколько секунд здравый смысл был забыт, плоть была готова подчиниться другой плоти.

Стив поднял ее и положил на кровать.

— Я все знаю, — проговорил он, — но не успокоюсь, пока не рассмотрю тебя всю, каждый уголок твоего тела…

Андреа знала, что он хочет ее. И эта мысль помогла ей освободиться от смущения. Она тоже хотела его, она не могла без него жить, она должна открыть ему правду… Теперь уже не имело значения, как он отнесется к ее признанию. Они должны быть вместе, иначе… иначе может произойти катастрофа…

— Стив…

— Молчи, не говори ничего. Мы и так уже слишком много друг другу наговорили. — Он откинул волосы с ее лица. — Я люблю тебя, Андреа. Может быть, я буду гореть за это в аду, но я тебя люблю, и мне плевать на все кары. Если бы ты сейчас не пришла ко мне, я бы завтра уехал и постарался никогда сюда не возвращаться. Молчи! Сейчас поздно что-либо объяснять. И менять что-либо тоже поздно!

Он губами закрыл ей рот. Его сильные и нежные руки мгновенно сняли с нее ночную рубашку. Наконец, он оказался сверху и почти в тот же момент вошел в нее.

Она почувствовала, как у нее внутри что-то взорвалось и загорелось. Это был огонь страсти, огонь желания, она почти бессознательно изгибалась под ним, обнимала ногами его бедра, прижималась к нему изо всех сил…

Его руки все еще продолжали нежно ласкать ее тело, как будто он никак не мог найти в себе силы оторваться от нее. Все уже осталось позади. Они уже успокоились, но он продолжал ее обнимать. Андреа колебалась, ей не хотелось испортить это сладостное мгновение, но сейчас настало время избавить его от мучений, от чувства вины.

— Я люблю тебя, Стив.

Стив в полудреме погладил ее бедро.

— Я тоже тебя люблю.

— И ты не забудешь об этом, даже если сейчас придешь в бешенство? — Стив глубоко и безнадежно вздохнул.

— Если бы я мог об этом забыть, разве мы оказались бы сейчас в постели?

Андреа глубоко вздохнула и помолчала, осторожно выдыхая воздух.

— Я не твоя сестра, Стив. Я — самозванка. Твоя настоящая сводная сестра — та, которая живет здесь под именем Тиа Марлоу.

Стив ничего не ответил. Он так долго молчал, что Андреа села на кровати и посмотрела на него.

— Это что, сон?

— Да нет же. Я — не твоя сестра.

— Если это не сон, тогда это — самая замечательная новость, которую я когда-либо слышал.

Андреа наклонилась и поцеловала его.

— Ты слишком устал сейчас, поэтому тебе даже лень по-настоящему разозлиться.

— Я просто очень удивлен и удовлетворен. За последние несколько часов я получил слишком много подарков. — Он с подозрением посмотрел ей в глаза. — А почему я должен тебе верить?

— Потому что это правда. Мы решили поменяться местами, после того, как Тиа познакомилась с Джуди, когда та готовила свое «нападение индейцев». И мы решили, что будет забавно поменяться ролями, а потом мы никак не могли найти подходящего случая, чтобы рассказать правду.

— И до этого момента?..

— До этого момента, — тихо проговорила она.

— А кто тогда ты?

— Я — сестра Тиа. Сводная.

— Кто-то должен сообщить об этом Джуди.

— Знаю… — Они несколько секунд помолчали. — Стив?

— Да?

— Пожалуйста, не уезжай завтра.

— Я должен.

— Но для чего? Твое серебро не горит, тебе не надо срочно превращать его в деньги.

— Не горит. Но я дал слово Моргану, и мы с ним уже обо всем договорились.

Стив нахмурился, глядя в потолок. Серебро не было для него чем-то жизненно необходимым, но данное слово связывало его по рукам и ногам. Он не торопился давать обещания, но никогда и не отступал от данного слова. В своей жизни ему порой случалось допускать ошибки, но он очень редко жалел о них, зная, что может в следующий раз сделать все по-другому. И еще Стив не привык пересматривать свои решения. Он уже вчера все обдумал и сейчас не находил причины, которая заставила бы его передумать.

— Тебе не стоит волноваться. Даю честное слово, что даже не взгляну на Сару Джейн Нуждающуюся-в-женихах.

— Но имя ее ты, во всяком случае, не забыл, — рассмеялась Андреа.

— Как я мог?

— Нам нужно будет рассказать всем правду.

— Начнем с Джуди. Остальные могут подождать. — Стив несколько секунд размышлял о Джуди, а потом тяжело вздохнул. — Да, не завидую ни тебе, ни Тиа — вам предстоит нелегкое испытание.

— А как насчет Рутледжа? Его-то мы раньше всех увидим. Не думаю, что Джуди встанет до вашего отъезда.

— Вот уж о Рутледже можешь не беспокоиться. Ему можно сообщить об этом когда угодно. Постарайся помириться с Джуди. — Стив прищелкнул языком. — Я ужасно рад, что меня не будет, когда вы будете объясняться с Джуди.

— Трус несчастный!

— Это точно, черт возьми! Я лучше сражусь с дюжиной индейцев из племени чатто.

Стив опять очутился на Андреа, и его поцелуй заставил ее замолчать.

Он целовал ее все более страстно, она чувствовала, как в нем снова просыпается желание, коленями он уже раздвинул ее ноги… Андреа закрыла глаза и забыла обо всем на свете, радуясь тому, что у нее теперь есть мужчина, которого она любит…

Андреа с крыльца наблюдала, как Стив готовится к отъезду. Морган Тодд и Джонни Браго были похожи на двух разъяренных котов: они то и дело поглядывали друг на друга, готовые в любую минуту начать драку.

Стив попросил Андреа вернуться в свою комнату до того, как женщины появятся в господском доме и начнут готовить завтрак. Он сам проверил, чтобы в коридорах никого не было, и потом она тихо проскользнула к себе. Спать ей совсем не хотелось, тело невозможно было заставить спокойно лежать в постели. Она была слишком возбуждена, счастье и надежды переполняли ее.