Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 - Гэв Торп

— Не нравится мне вкус зеленокожих, — проворчал Фулугг. — Мы пришли есть людей. Ты обещал нам людей и говорил, что уже бывал здесь. Ты даже начертил карту, но где теперь проклятая карта?! Я не верю. Зачем ты привёл нас сюда? Предлагаю идти дальше. Скоро мы найдём людей. Людей, коров или овец. Даже немного гномов сойдёт.

Болгг неохотно уступил, и разделившиеся по двое огры осмотрели местность, но не нашли ничего. Повсюду вокруг раскинулась пустошь и тёмные леса, а из зверей они видели лишь чёрных птиц-падальщиков, которые покружили над их головами, а затем улетели на север, словно унося с собой сообщение.

Они долго ждали решения Болгга. Наконец, он уверено заявил, что они должны идти на север.

— Идём дальше. Ты прав. Я никогда не был здесь. Я шёл на северо-восток. Там было много людей. Если мы пойдём на север, то найдём их. Так мне сказала карта.

Неделю спустя они увидели перед собой город.

— Мы разграбим его до заката! — пообещал вожак устремившимся к городу ограм. — Полные брюха и полные мешки, лошади и мулы, которые унесут всю нашу добычу!

Конечно же, он ошибался. Чем ближе они подходили к поселению, тем тревожнее чувствовал себя Голгфаг. Что же за города стоят посреди пустошей, где вокруг нет ни ферм, ни полей, ни даже перемалывающих зерно мельниц?

Брошенные города. В них нет ничего, кроме ветра и стонущих на покинутых лугах призраков мёртвых воинов.

Лишь несколько часов спустя остальные поняли, что Болгг подвёл их вновь. Это был не город, а развалины. Его стены ещё стояли, но в них были пробиты огромные дыры, где камни развалились и рухнули так, словно на них наступил лениво прогуливающийся титан.

Когда огры подошли к башне, под которой висели покосившиеся и разбитые ворота, они чувствовали лишь голод и разочарование, что было очень опасно.

Будет драка. Голгфаг чувствовал это.

Чувствовал, словно надвигающуюся бурю.

Голгфаг держался в стороне. Пусть дерётся Фулугг. Он же решил оглядеть развалины и шагнул под покосившуюся крышу караульного помещения. Внутри повис кислый запах мокрой земли и гнили. На стену опирались ряды ржавых алебард, чьи древка покрылись зелёной плесенью. Пол был завален костями. Здесь была ужасная резня. Тела либо разорвали на части, либо растащили падальщики. Но в уголке комнаты лежал целый скелет.

Должно быть это был капитан стражи или какой-то другой воин, погибший в тщетной попытке защитить город. На черепе до сих пор была жёлтая фетровая шляпа, выцветшая и покрытая грязью, и огромное белое страусиное перо. Но внимание Голгфага привлёк комплект стальных доспехов, до сих пор сверкавший, словно отполированное серебро, даже теперь, когда всё вокруг гнило и ржавело.

— Тебе стоило надеть шлем, — сказал Голгфаг открывшему рот мертвецу.

Скелет не ответил ничего. Его рот был распахнут, а пустые глазницы незряче уставились на людоеда.

Голгфаг нагнулся и провёл по броне рукой. Она была погнута во многих местах, но не расколота. По телу Голгфага прошла алчная дрожь. Вот оно, его сокровище. Он стянет поножи вместе с берцовыми костями и клочьями ржавой кольчуги, вытряхнул их и примерил пластины к рукам. Сойдёт за наручи, подумал Голгфаг, подгоняя их под форму.

Он забрал всё, что подойдёт для брони, а потом поднялся и взял белое перо. Приладив его к шапке, заскучавший и недовольный Голгфаг ушёл.

В эту ночь огры говорили мало. Грозовые облака собирались в надвигающуюся бурю. Есть было нечего, поэтому им пришлось собрать кости мертвецов, чтобы вскипятить их и протушить. Вкус такой пищи был мерзким, словно в одном бульоне они смешали годы смерти и разложения. Голгфаг сидел рядом с Фулуггом у костра вместе с юными быками.

Они сверлили взглядом Болгга и его громил с серыми спинами, пока Сокрушитель Великанов распалялся, громко говоря о том, что недалеко от этого разрушенного города людишек наверняка есть и другие.

Фулугг сражался в землях людишек. Он был единственным из огров, забравшимся так далеко на запад.

— Болгг, ты жирный дурак, — заговорил Фулугг. Голгфаг расхохотался, и его смех уязвил Болгга куда сильнее оскорблений. Он сердито уставился на юнца, потянувшись рукой в висевшей на поясе огромной палице. Фулугг продолжил. — Завтра я ухожу вместе со своей бандой.

Но проснувшись утром, они обнаружили, что Фулугг исчез, бросив своих парней.

— Я здесь главный, — заявил Болгг. — Если хотите сбежать, как Фулугг, то давайте.

Никто не ушёл.

Пока никто.

Вцепившиеся руки тащили Голгфага вверх по ступеням. От них пахло гнилой плотью. От запаха воздух стал комом в горле Голгфага, и он закашлялся. Вокруг было темно. Его руки были связаны перед ним, но ноги были свободны. Голгфаг знал мало, но понимал, что придется сражаться. И он не хотел оказаться там, куда его тащили.

Несмотря на оцепеневшие плечи, он смог свести вместе пальцы, а затем рвануть в разные стороны, достаточно резко, чтобы разорвать путы. Слева было тело. Он ударил, попав твари под челюсть, и услышал приятный треск ломающихся костей. Локоть вбил другого в стену, а третьего он отбросил головой так сильно, что расколол ему череп с влажным треском о каменную стену.

Это было хорошо.

Голгфаг захохотал, услышав, как треснула спина. Он схватил ещё одного нападавшего за затылок, а затем свёл колени и руки, зажав между ними голову твари. Огр любил раскалывать черепа. Даже едва видя врагов, он понимал, что это было слишком легко. Голгфаг был наготове, когда в него вцепились новые руки. Он насчитал ещё два смертельных удара, но твари не отступали. Лишь спустя тридцать секунд схватки Голгфаг понял, что, хотя он и убивал врагов, они не умирали.

Наконец, он согнулся пополам, сплёвывая на каменные ступени осколки зубов и кровь.

— Довольно! — зарычал Голгфаг. Но твари продолжали его избивать.

Огру хватило ума приберечь силы на потом.

Они… Голгфаг не знал, кем они были, лишь то, что Фулугг теперь стал одним из них… они тащили его по вонючей галерее. С одной стороны зиял тёмный проём. Там был широкий зал — Голгфаг слышал эхо. Воздух был сухим. Он пах костями и разложением. Запах был приторным и вездесущим, словно это место использовали как усыпальницу для мёртвых или армий, сражавшихся здесь давным-давно. В нём также было очень много тварей. Он слышал, как они приближаются, подползают.

Внезапно нечто выпрыгнуло из тьмы — лапы, клыки, когти, посреди лба единственный глаз без зрачка. Голгфаг понял, что ему конец. Но существо не ударило. Его словно остановила невидимая стена, и тварь забилась, взвыв, словно побитая собака.