Новый Библейский Комментарий Часть 3 (Новый Завет) - Дональд Карсон

10:1—18 Иисус — пастырь

Образ пастыря в этой части гл. 10 является элементом аллегории, в которой различные его аспекты освещаются с религиозной точки зрения. Несмотря на сходство с притчами синоптических Евангелий, эта аллегория разработана более глубоко. Главное — не заострять внимание на деталях.

1—6 Основная тема этого фрагмента — способы различения истинных и ложных пастырей. Образ пастыря уже знаком нам по Ветхому Завету (ср.: Иер. 23; Иез. 34; Зах. 9). Здесь наиболее заметно влияние Иез. 34, где пастыри Израиля подвергаются осуждению. С образом пастыря тесно связана тема гл. 9, что подчеркивается словами истинно, истинно говорю вам в ст. 1. Негодному пастырству фарисеев (проявившемуся в их отношении к слепорожденному) противопоставляется добрый пастырь. В ближневосточных овчарнях был только один вход, который охранялся либо самим пастухом, либо сторожем. Обычно сторож хорошо знал всех пастухов, поэтому ворам и разбойникам приходилось проникать в овчарню иным способом. Нет никакой необходимости придавать образу сторожа (придверника; 3) особый символический смысл. Это всего лишь подробность, помогающая уяснить, почему доступ был открыт только пастырю. Что действительно важно, так это отношения между овцами и пастырем. Истинный пастырь не только знает своих овец, но зовет их по имени и выводит на пастбище (3,4). Ясно, что с чужаками подобные отношения невозможны (5). Но слушатели не смогли уразуметь истину, скрывающуюся в этой аллегории.

7—10 Образная система меняется, и теперь Иисус предстает в виде двери овцам (7). Ему принадлежит исключительное право даровать возможность входа. Ст. 8 может вызвать затруднения, если толковать его в том смысле, что все предшественники Иисуса суть воры и разбойники, что явно противоречит Ветхому Завету. В некоторых рукописях слова предо Мною опущены, но весьма вероятно, что в первоисточнике они присутствовали. Скорее всего, смысл этого стиха в том, что лжецами были все те, кто приходил до Иисуса и провозглашал себя «единственным путем», — намек на самозванных мессий, которыми изобиловал тот исторический период. Предыдущая глава хорошо показывает, насколько опасны были беспочвенные притязания фарисеев. В ст. 9 утверждение Иисуса повторяется в более развернутой форме. Здесь Он обещает не только спасение, но и поддержку в земной жизни. Эти великие блага определяются далее как жизнь с избытком (10). Контраст между ложным и истинным разителен. Иисус приносит жизнь; ложные пастыри приносят смерть. Полнота бытия, даруемая Иисусом, — одна из важнейших тем Евангелия от Иоанна.

11—18 Следующая пара противоположностей — добрый пастырь и наемник. Основное свойство пастыря — готовность пожертвовать собой ради овец. Пообещав другим жизнь с избытком, Иисус отказывается от Своей. Казалось бы, это подвергает овец опасности, но Иисус раздвигает границы метафоры, открывая глубокую религиозную истину. Он заостряет внимание на добровольном самопожертвовании, которое будет благом для овец (11). Смерть пастыря рассматривается как поступок во благо другим. Различие в поведении пастыря и наемника, который оставляет овец и бежит (12), красноречиво свидетельствует о природе жертвы Иисуса. Нерадивость наемника отмечена особо (13). Ст. 14—18 представляют своеобразный комментарий к утверждению в ст. 11. Он начинается с указания на взаимное знание пастыря и овец — знание, подобное взаимному знанию Отца и Сына (14,15). Более близкие отношения невозможны. Поэтому образ наемника окончательно изгоняется из аллегории. На близость между пастырем и овцами указывали и ст. 3—5.

В ст. 16 появляется новая тема, связанная с понятием «другие овцы» (не сего двора). Другие овцы, о которых говорит здесь Иисус, — это, вероятно, язычники. Однако, несмотря на то что существуют разные овцы, есть только одно стадо, равно как и один–единственный Пастырь. Это свидетельствует о многообразии, присущем Божьему народу, и в то же время — о его подлинном единстве во Христе. Любовь Отца основана на жертве Сына (17), но она не зависит от этого поступка Сына, а скорее проявляется через него. Из заключительной фразы ст. 17 следует, что жертва не рассматривалась как самоцель. Победным исходом мыслилось воскресение. Этим подчеркивается добровольный характер самопожертвования и власть, принадлежащая Иисусу.

10:19—21 Результаты проповеди

Вероятно, использованное здесь слово иудеи относится не только к толпе, но и к религиозным лидерам. Примеры подобного разделения мнений можно обнаружить в 7:43 и 9:16. Мы снова сталкиваемся с обвинением Иисуса в одержимости бесами, похожим на обвинения в 7:20 и 8:48. В то время считалось, что безумие тесно связано с одержимостью бесами. Но некоторые увидели в исцелении слепорожденного и в мудрости Иисусова учения опровержение этой теории.

10:22–42 Разговор на Празднике обновления

Когда это уместно, Иоанн связывает события с определенными праздниками. Праздник обновления был учрежден Иудой Маккавеем в честь повторного освящения Храма после его осквернения Антиохом Епифаном в 164 г. до н. э. Сообщение в ст. 22, что была зима, объясняет, почему Иисус ходил в Соломоновом притворе. Вопрос в ст. 24 Долго ли Тебе держать нас в недоумении? свидетельствует, что иудеи не были непримиримо враждебны к Иисусу, хотя и пребывали в замешательстве. Иисус возражает, что уже ответил на этот вопрос и словом и делом. Главное, за что Он осуждает иудеев, — это неверие. Иисус снова обращается к аллегории пастырства, напоминая иудеям, что если бы они были истинными овцами, то послушались бы Его голоса. Затем Он проливает свет на Свои отношения с истинными овцами (28). Смысл этих слов состоит в том, что они уже вошли в жизнь вечную (использовано настоящее время). Кроме того, Иисус дает твердое обещание, касающееся их безопасности. Оно подтверждается авторитетом Отца (29). Это приводит к важнейшему утверждению в ст. 30: Я и Отец — одно. Тождественность Отца и Сына в служении Иисуса настолько велика, что это подразумевает единство сущности, пусть даже индивидуально обособленной. Такое толкование этих слов полностью соответствует утверждению в 1:1.

Не желая больше слушать, противники Иисуса решают прибегнуть к более вещественным аргументам, т. е. побить Его камнями (31). Иисус спрашивает, почему они это делают (32,33), и они предъявляют ему обвинение в богохульстве. Но это обвинение было основано на предположении, что Иисус — обычный человек. Однако деяния Иисуса свидетельствуют, что Он не был обычным человеком, поэтому ошибочность их обвинения очевидна. Такое же обвинение предъявляли Иисусу Его противники в 5:18. Согласно закону левитов (Лев. 24:16), богохульство каралось смертью через забивание камнями. Апеллируя к закону в ст. 34, Иисус использовал это понятие применительно ко всем трем частям еврейских Писаний, поскольку цитата взята из Пс. 81:6. Существуют различные точки зрения на то, к кому обращается Бог в этом псалме: к судьям Израиля, не справляющимся со своими обязанностями, к ангелам, злоупотребляющим своей властью над народами, или ко всему Израилю при даровании закона. Каким бы ни было верное толкование, ясно, что те, кто назван здесь «богами», ниже рангом, чем посланник Отца, Сын Божий. Как можно было обвинять Иисуса–Сына в богохульстве? Когда Иисус говорит, что Писание не может нарушиться (35), это слово стоит в единственном числе и относится прежде всего к цитированному отрывку, но принцип остается в силе и по отношению к Писанию в целом.

Дискуссия завершается словами Иисуса о делах и вере (37,38). Дела Иисуса так тесно связаны с делами Отца, что Он вправе призывать по этой причине к вере. Дела Иисуса — это средство, позволяющее людям понять отношения между Иисусом и Отцом. Вера, основанная на делах, ниже веры, основанной на том, что Иисус говорит. Дела (или знамения) служат богословской цели — обеспечить понимание сути отношений между Иисусом и Отцом. Все те, кто пришел к пониманию этих отношений, не будут озадачены утверждением в ст. 30, как это произошло со слушателями Иисуса. Иисус подтвердил, что провести различие между Сыном и Отцом по их делам невозможно.

Возвращение Иисуса на то место, где крестил Иоанн, имеет символическое значение. Его земное служение приближалось к концу. В ст. 41,42 повторяется свидетельство Иоанна об Иисусе и подтверждается превосходство миссии последнего. Бросается в глаза разница между отсутствием отклика в Иерусалиме и верой, которую обрели многие за Иорданом.

11:1–57 Смерть и воскрешение Лазаря

11:1—44 Иисус — победитель смерти

Подлинность рассказа о воскрешении Лазаря подвергалась сомнению по двум причинам: из–за необычайного характера этой истории и молчания остальных Евангелий. Возражение по поводу необычайного характера может исходить только из предположения, что чудес не бывает. Кроме того, признавая факт воскресения Иисуса, невозможно говорить о том, что воскрешение Лазаря неправдоподобно. В синоптических Евангелиях действительно не описывается это чудо, зато в Евангелии от Луки есть рассказ о воскрешении сына вдовы (7:11—15). Некоторые полагают, что этот рассказ представляет собой продолжение притчи о богаче и Лазаре из Евангелия от Луки, но есть несколько параллелей, не связанных с этим именем. Все это свидетельствует, что серьезных оснований оспаривать историчность этого рассказа нет.