Рассказы - Виктор Колупаев

И вот тут-то мне и захотелось сделать что-нибудь не так. Не пойти, например, домой, а пригласить женщину, сидящую рядом со мной, в кино или ресторан. Влюбиться в нее, стоять вечерами под ее окнами, ждать встреч. Жене ведь все равно. Лишь бы деньги домой приносил да не приходил пьяный. Она ведь не расстроится, если даже и узнает. А что?! Сделаю!

Я понимал, что никто со мной ни в кино, ни тем более в ресторан не пойдет. В лучшем случае воспримут как шутку, а в худшем - начнут звать милиционера. Да будь что будет! Я резко повернулся к женщине, сидящей рядом, и сказал:

- Послушайте! Хотите, я приглашу вас в ресторан? Ей-богу, ничего плохого в этом нет.

Женщина удивленно посмотрела на меня, и я узнал свою жену. Это было так неожиданно, что я на несколько секунд онемел. Но отступать было поздно, и я решил доиграть свою роль до конца. Тем более что изменитель внешности сделал меня неузнаваемым.

- Или, может быть, вас дома муж ждет? - спросил я немного язвительно.

- Нет, - спокойно сказала она. - Никто меня не ждет. Моему мужу все равно.

- Тогда я вас приглашаю в ресторан.

- Сразу в ресторан? - рассмеялась она. - Нет. В кино было бы еще можно. А вы сразу в ресторан.

- Ну, тогда пойдемте в кино. Только вы не подумайте, что я донжуан какой. Просто домой идти не хочется.

- Я понимаю, - сказала моя жена. - Мне тоже не хочется. Придешь - дома тишина, тоскливо...

- Так не ходите!

- Нет, нельзя. Нужно ужин приготовить. Ведь, кроме мужа, у меня еще дочь. В первый класс уже ходит... Извините, - сказала женщина. - Мне выходить на следующей остановке. До свидания.

- Я провожу вас! - закричал я на весь троллейбус.

- Не нужно. Еще увидит кто-нибудь и передаст вашей жене.

- Но с вами так легко было разговаривать... и интересно.

Моя жена как-то странно улыбнулась, но в это время троллейбус остановился, и она вышла. А я бросился следом, извиняясь перед теми, кого нечаянно толкнул. Я догнал ее и крикнул:

- Подождите! Я пойду с вами, тем более что нам по пути.

- Вы говорите это нарочно, - сказала она.

- Нет, нет... Скажите хоть, как ваше имя?

- Вероника.

- А меня зовут Алексеем.

Она была в короткой шубке и черных сапожках, с пушистым шарфом на голове. Ей отчего-то вдруг стало весело, и лишь раза два она задумывалась на мгновение, и на переносице появлялись морщинки. Она несла хозяйственную сумку, и я чуть ли не силой отобрал ее. Мы дошли до табачного магазина.

- Все. Дальше меня провожать не нужно. Следующий дом - мой. До свиданья, Алексей.

- Вероника, неужели я вас больше не увижу? Ну, назначьте мне свидание! Я буду ждать вас завтра возле кинотеатра в шесть часов вечера.

- Нет, Алексей. Ничего из этого не выйдет.

- А я все равно вас буду ждать! До свидания!

Я отдал Веронике сумку, и она быстро ушла. А я завернул в табачный магазин, купил сигарет и двинулся домой. Возле дома я немного постоял и только потом вошел в подъезд, предварительно выключив свой изменитель внешности.

Жена встретила меня стереотипной фразой:

- Пришел?

- Пришел, Вероника, - ответил я, и, когда чуть позже справился насчет ужина, она ответила так же стереотипно:

- Нету ничего. Ходишь бог знает где да еще обеды спрашиваешь.

- Ах, опять ты свое начала. В столовую буду ходить, если тебе жалко.

- Ладно, - примирительно сказала Вероника. - Сходи-ка лучше за картошкой, а я пока мясо поставлю варить. Я сама недавно пришла.

- Ленка на улице бегает? - строго спросил я.

- На улице.

Я взял сетку и пошел в магазин. Потом подметал пол, хлебал борщ, читая книгу, просматривал газеты, сидел у телевизора. Дочка наша уже легла спать. Вероника кончила свои домашние работы, устало опустилась на диван и спросила:

- Что там в газетах пишут?

Я, как обычно, не ответил, да она и не ждала от меня ответа. А я вдруг сказал:

- Вероника, завтра я задержусь. У меня срочное дело.

- Что еще за дело? - безразлично спросила жена.

- Да так. С человеком одним надо встретиться.

- Мне тоже надо, - вдруг сказала она.

- Странно, ты же никуда обычно вечером не ходишь...

- Ты тоже обычно сидишь вечером, уткнувшись в телевизор.

- Да я ничего. Надо так надо. Только вот как Ленка одна дома будет?

- Ой, да большая она уже! Обед на газовой плите сама разогревает.

- Ну хорошо. А во сколько ты вернешься?

- Не знаю точно. Может, в семь, может, позже.

Вопреки своим правилам, я выгладил брюки. Вероника смотрела на меня удивленно.

На следующий день без пятнадцати шесть я был уже около кинотеатра. Верный изменитель внешности, конечно, спокойно лежал в кармане. Я не очень-то верил, что Вероника придет на свидание. Мне и хотелось, чтобы она пришла, потому что я знал, она будет не такой, как дома, и в то же время я был немного оскорблен, задет, что моя жена ходит на свидание с кем-то другим. Ведь для нее я сейчас был, конечно, другим. И вот я стоял и ждал.

Она все-таки пришла. Чуть раньше назначенного срока.

Как истинный влюбленный, я бросился к ней навстречу.

- Здравствуйте, Вероника! Я все боялся, что вы не придете.

- Я просто случайно шла мимо и увидела вас, - ответила она, стараясь казаться рассеянной и безразличной. Но я-то знал, что случайно в этом районе города она не может оказаться.

- А вот в кино я рас пригласить не могу, - сказал я. - Все билеты уже проданы. Если вы не будете против, то завтра я обязательно достану билеты. Соглашайтесь...

- Не знаю, что и сказать, - ответила Вероника. - Я так давно не была в кино. Но дома-то что без меня будут делать?

- А разве ваш муж не приглашает вас в кино, театр?

- Это ему и в голову не приходит.

- Вот скотина, - искренне сказал я.

- Вы действительно так думаете? - спросила Вероника.

- Да. Я так думаю.

- Тогда я принимаю ваше предложение. А что мы будем делать сегодня?

- Сегодня? На улице тепло. Можно просто побродить по Университетской роще, - сказал я. - И еще. Разрешите мне, пожалуйста, взять вас под руку.

- А вы такой же, как и все, - сказала моя жена, но взять под руку разрешила.

Мы долго гуляли по узеньким тропинкам Университетской рощи. Погода, что ли, тут виновата или лунный свет и искры на снегу? Но мне с Вероникой было удивительно хорошо. Она рассказала про свою школу, где преподавала историю, про учеников и товарищей, про директора и про подготовку к смотру художественной самодеятельности. Все в ее словах было интересным для меня. А говорила она увлекательно. Она была прирожденным рассказчиком.

Я слегка прижал ее локоть к себе. Она вся напряглась, вырвала руку и сказала:

- Алексей, ведите себя благоразумно.

И мне стало стыдно, словно я пытался соблазнить чужую жену. А ведь сейчас мне так хотелось обнять ее за плечи и стоять, чуть-чуть покачиваясь, уткнувшись лицом в ее платок, и ничего не говорить, молчать.

- Вероника, ради бога, извините меня, - сказал я. - Со мной что-то произошло. И мне так хочется обнять вас...

Вероника холодно посмотрела на меня и сказала:

- Почему бы вам это не проделывать со своей женой?

- Почему? - задумчиво повторил я. - Если бы она этого хотела.

- Значит, только потому, что ваша жена не хочет ваших объятий, вы и пригласили меня сюда?

Я испугался. А вдруг она сейчас уйдет и никогда не будет больше этой ночи, этих деревьев, ее тихого голоса, скрипа шагов. Ничего больше не будет.

- Вероника, - сказал я. - Мне хорошо с вами. И моя жена тут ни при чем. Не уходите. Пусть этот вечер будет счастливым.

- Моему мужу тоже никогда не приходит в голову обнять меня, - вдруг сказала она. И я чуть не сел в снег.

Она протянула мне руку, и мы побежали, как когда-то, лет десять назад, прямо по целине, проваливаясь чуть ли не по пояс, и даже упали в сугроб и долго барахтались, пытаясь выбраться. А когда наконец нашли аллею, то были все в снегу, как дед-мороз и снегурочка. Я отряхнул ее, но снег попал ей за воротник, и она смешно съежилась, полуоткрыв рот. Губы ее были совсем рядом, в трех сантиметрах от моего лица. И глаза у нее были закрыты, но я не осмелился поцеловать ее. Я боялся, что она рассердится и прогонит меня.

Возвращались мы, взявшись за руки, как мальчишка и девчонка. Я проводил ее до подъезда. Мы стояли еще минут пять, потом она сказала:

- Я замерзла. Уходите, Алексей.

- Завтра в шесть. Там же. Не забудьте, Вероника, - сказал я.

Она кивнула и убежала в подъезд. А я постоял еще немного, потом дошел до табачного магазина, купил там сигарет и вернулся домой. Перед дверями на лестничной клетке вытащил свой изменитель внешности, выключил его. И так мне захотелось швырнуть его куда-нибудь подальше или просто растоптать! Но почему Вероника дома со мной не такая, какой была сегодня в Университетской роще? Все из-за этого идиотского изменителя внешности. Но я не выбросил и не растоптал его. Пусть хоть ей будет хорошо.