Ангел - Ла Рок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ангел! — хрипло уточняю и отрицательно мотаю головой.
Юри молча кивает и заботливо предлагает: — Может, тебе нужно в больницу?
Больничек на сегодня хватило по горло! Нафиг, нафиг. Опять шибанут какой-нибудь дрянью. Будем лечиться народными средствами! Беспокойный взгляд девушки совсем не идёт её красивому лицу и с этим надо что-то делать.
— Вкусно пахнет! Зайдем перекусим? — хрипло предлагаю и киваю на красную палатку.
— Я не могу за нас платить, — потупилась Юри, — как твоя онни…
А я как бы и не напрашиваюсь!
— Идём!
Ухватив кольцами тонкую ладошку, я не слушаю глупые отговорки и тащу слабо упирающуюся девушку за собой.
Пластиковая шторка легко приподнялась, впуская в палатку. Здесь тепло и сухо. Гудит красная дуга обогревателя в одном из углов. Шумят люди, а на кухне скучает пожилая продавщица. Всего пара круглых столиков, один занят компанией из неприлично припозднившихся рабочих. По виду смахивают на дорожников или строителей. Поддатая троица расселась вокруг зелёных бутылок и жестяных банок, давно прикончив рыбную закуску на тарелках.
Усевшись спиной к датой компании, я уступаю девушке место напротив. Юри бросает нервные взгляды на гуляк и скидывает рюкзачок на стульчик рядом. Хотя это даже не мебель, а пластиковый ящик для бутылок и тонкая подкладка сверху. Добавляю туда помятую сумку, которая упала пустотой рядом.
Развязав красный шарф, девушка смутилась и сводит брови. Похоже, она всё ещё в замешательстве. Из под шарфа появился воротник светлой блузки с тёмными горошинами и белые пуговицы. Дергаю вниз молнию толстовки. Уже жарко.
— Твоё любимое блюдо? — хрипло интересуюсь у Юри, перекрикивая гомон пьяной компании.
— «Хану», — робко улыбнулась Юри, — здесь вряд ли есть. Давай возьмём рис и чай. Будет достаточно!
— Два «Хану»! — хрипло выкрикиваю тётке за прилавком.
— Имо, она шутит, нам только рис, — воскликнула по-корейски Юри и нервно шепчет: — Ангел, мраморная говядина очень дорогая!
— Имо, четыре «Хану»! — выкрикиваю громче, на этот раз по-корейски.
Гомон сзади поутих, соседи наблюдают, как тащат небольшую газовую плитку. Тётка в зелёном фартуке остановилась рядом и бухнула агрегат в центр столика. После щелчка конфорки заплясали огоньки синего пламени.
— Молодые люди, а чем платить будете? — подозрительно спросила продавщица и окинула нас придирчивым взглядом.
Кольца шлепнули об стол пресс, заткнув дальнейшие вопросы. Пожилая тётка оценила высоту пачки и молча развернулась обратно к стойке. В маленькой палатке достаточно одного шага с протянутой рукой и на конфорке возникла чугунная сковородка. Следом появился поднос тонко нарезанных кусков алого мяса с многочисленными прожилками и четыре плошки риса. Тётка продолжает выставлять соусы и маринованные закуски с обязательным ким-чи. Последними на столе появились зелёные листья свежей корейской капусты.
— Ещё чай, имо, — неловко улыбнулась Юри.
Пожилая тётка добавила чайник на длинной ручке и пару пиал. Замечаю, как пластиковую дверку приподнимает странный азиат в меховом полушубке. Меня смущает жиденькая растительность на лице… Впервые вижу корейца, отпустившего бороду. Окинув палатку взглядом и не найдя свободных мест, небритый скрылся снаружи.
— Что дальше делаем? — вопросительно киваю Юри.
— Чаль моккесумнида-а! — Юри сложила ручки в молитвенном жесте, держа стальные палочки между ладошками.
— Чаль моккесумнида! — копируя жест Юри, клацаю кольцами.
Девушка улыбнулась и опустила палочки к ложке с длинной ручкой. Она выставляет ладошку над сковородкой, проверяя температуру.
— Ещё не нагрелась, — задумчиво информирует Юри, затем смотрит немного наивным взглядом: — Ты не похожа на местную. Не пойму, что забыла ночью на «той» улице…
— Это долгая история…
— Так всегда говорят, когда рассказывать не хотят, — нахмурилась Юри.
— А я и вспоминать не хочу!
Девушка замялась после хриплого крика и опустила взгляд, моргая глазами. Как-то резко получилось. Похоже, сдают нервы… Когда уже дурацкая сковородка нагреется? Есть хочу, сил нет! Но это не оправдание вести себя по-скотски с человеком, который подставил плечо в трудную минуту.
— Что ты забыла на «той» улице? — пытаюсь хрипеть поменьше, мягко улыбнувшись.
— Не знаешь меня? — Юри складывает ладошки сердечком, растянув ожидающую улыбку. — Любите на-а-ас!
Отрицательно качаю головой.
— Да… — задумчиво кивает чёлкой Юри. — Нас всего пару раз по телевизору показали. И то в Пусане…
— По телевизору?
— Как подающих надежды трейни… — горько фыркает Юри.
— Вас было несколько?
— Три девушки в небольшом агентстве, — грустно улыбнулась Юри. — Мы почти дебютировали…
— Что случилось?
— Я всех подвела, — Юри виновато опустила плечики. — Президент вложил в нас много денег, но деньги кончились. А потом всё покатилось под откос.
— Не похожа на ту, которая всех подводит, — пытаюсь успокоить Юри, но голос предательски дребезжит.
Грустно улыбнувшись, девушка встряхивает чёлкой и начинает укладывать палочками мясо на сковородку. Брызгающий сок и невероятный аромат заставляют пустой живот снова заурчать.
— Нет, всё так и было… — Юри прижимает мясо палочками и продолжает объяснять: — Одна участница не выдержала и ушла. Для неё музыка оказалась забавой. На горизонте нарисовалась свадьба. Богатые родители легко выплатили неустойку по контракту. И нас осталось двое.
Накалываю один из скворчащих ломтиков на стальную палочку и утаскиваю в рот. Стресс заесть необходимо. Терпеть невмоготу!
— Моя травма, перед самым дебютом, окончательно разрушила годы нашей подготовки и всё закончилось неудачей, — Юри ушла в себя и на автомате переворачивает мясо, тихо продолжая: — Трудно выбиться из одинаковой массы. Всем продают одинаковые песни и у всех одинаковые танцы…
Жадно глотаю еду. Вкус обалденный и мясо тает во рту. Ломтик оказался полусырой, но говядину можно и сырой есть. Ещё хочу!
— Покупали песни? Почему сами не писали?
— Невероятно сложно написать хорошую песню и музыку! — удивилась Юри. — Для этого нужно долго трудиться и иметь талант… Автор-песенник в агентстве из троих девушек, менеджера на полставки и президента. Так не бывает. Одна неудача потянула за собой неприятности… Президент заболел… Срочно потребовались деньги и вторую участницу продали в другое агентство, а на меня покупателей не нашлось, — глаза девушки снова на мокром месте и она опускает голову, — агентство обанкротилось…
— Пфодали? Чфелофека? Как тфак?
Пофиг на текущий по подбородку сок. Пофиг на очень горячее мясо. На всё пофиг! Эта ночь оказалось слишком напряжённой, а накал и не думает спадать! Нанизав несколько