Город, который боролся - Энн Маккефри

— Он говорит, — перевел он скамверминам то, что злобно выкрикивал Сириг, — что вашего офицера Кобурн застали за исследованием нашей окружающей среды.

«Нет! — с болью подумала Чанна. — Только не сопротивляйся, Пэтси!»

Открытое лицо ее старшей подруги горело, красные пятна на щеках свидетельствовали, насколько она разъярена. Пират засунул руку ей в рубашку и небрежно стиснул грудь.

Пэтси плюнула ему в лицо.

Чанна начала подниматься. Билазир необыкновенно точным коротким ударом ноги попал в ее покрытый синяками живот. Она вновь повалилась на палубу. Пират схватил ее ухо сильными цепкими пальцами ноги, заставив приподнять голову.

— Смотри, скамверминка, — любезно сказал он. — И учись ни в чем не отказывать Высшему Клану.

Позади нее началось волнение. Амос тоже попытался подняться на ноги. Женщина-кольнари ударила ступней в какую-то точку на спине над почками, и он свалился со сдавленным криком, словно парализованный. Больше никто не двинулся с места.

«Симеон, — в отчаянье звала она. — Симеон!»

Сириг дотронулся до своего лица, куда попал плевок, и заговорил на своем языке. Остальные кольнари ухмылялись или скалились, наблюдая за сценой с откровенным интересом. Пэтси, воспользовавшись его растерянностью, неожиданно лягнула его ногой в горло. Резко опустившийся вниз кулак со стуком встретился с поднимающейся ногой. Пэтси застонала от боли. Нелепо размахивая руками, она потеряла равновесие и, падая, сильно ударилась спиной о кофейный столик Кольнари засмеялись, а Сириг стащил с себя шорты и отбросил пояс с оружием и инструментами. Красуясь, он подошел к Пэтси и заставил ее подняться, больно вцепившись в подбородок. Через секунду полетела одежда Пэтси, сорванная, словно она была бумажной.

— На пол, — приказал Сириг на стандарте и махнул другой рукой подчиненным. — Держите пошире ее ноги.

«Да; — подумал Билазир, глядя на Чанну сверху вниз. — В конце концов она будет моей. Но не сразу. Надо подойти к этому с умом».

Ребенком Билазир т'Марид был сущим исчадием ада для своих матушек и нянюшек Порками, самыми жестокими запретами и многими днями, которые он проводил запертым в перегретой буксе, они только усилили его природную жестокость и желание всегда и во всем добиваться своего.

Глава 18

Симеон прижался к земле, тяжело дыша. Над далекими горами развалилось еще одно крыло замка, обрушившись в залив с неимоверным грохотом и вызвав настоящее землетрясение. Червяк издал триумфальный вопль и стал наматывать все новые и новые витки вокруг центральной башни, в то время как пламя вздымалось в начавшее темнеть небо. Крохотная фигурка стояла за парапетом стены с бойницами на самой вершине, прямо над монстром, размахивая боевой дубинкой, переливающейся всеми оттенками зеленого цвета. Как это было ни рискованно, Симеон изменил направление взгляда, и как раз вовремя, чтобы увидеть раскрытую пасть, поглощающую его подобие, созданный им самим дубль. Скрежещущие зубы рвали его в клочья. Эта иллюзия растаяла, и последнее, что он увидел и услышал, был угасающий свет вселенной и раз-два-раз-два-раз-два-раз-два[37] — код, «перевариваемой» агрессором информации и разрушающей его.

«Фу, — подумал Симеон, вновь лихорадочно переворачивая свою стильную бейсболку козырьком вперед. — Это надолго задержит червя». Вирус-червь так и останется здесь, постоянно делая пробы и тесты, пока боевой компьютер кольнари будет подключен к системе SSS-900-С. Если Симеон выведет эту программу из строя и очистит свою систему, это вызовет у врагов тревогу, заставив их применить иные средства, имеющиеся в их распоряжении. Они попросту сразу же запустят новый вирус иной конфигурации. А теперь, несмотря на способность этого монстра к изменениям, он уже знал его в лицо!

Аккуратно отступая, стирая отпечатки своих ног с песка, он постепенно исчезал с сожженной земли, где ряд за рядом круглые, как кротовины, выпуклости в земле выбрасывали новых ос.

«Чанна плакала» — это было первой мыслью, как только к Симеону вернулась способность воспринимать какую-то иную информацию. Все было словно в тумане, но он смог разглядеть происходящее в гостиной. Она сидела на софе рядом с Амосом, положив голову ему на плечо, и рыдала в голос. Оба выглядели так, словно их пропустили через мясорубку. Амос вздрагивал каждый раз, когда пытался пошевелиться.

— Чанна! — позвал Симеон через несколько микросекунд сканирования, убедившего его, что в комнате безопасно. Еще кое-какие приспособления отправят в систему безопасности, следящих за станцией компьютерам кольнари, совершенно невинную сцену.

— Чанна, с тобой все в порядке?

— Где ты был?! — закричала Чанна, моментально поднимаясь на ноги. — Где ты был, Симеон?

— Я был…

Симеон обратил внимание, что вновь и вновь передается по первому каналу, отсоединенному от командной сети. Приближался финал этой бесконечно повторявшейся передачи: Чанна стоит на коленях рядом с Пэтси, обрывками своей одежды пытаясь остановить кровотечение.

— Прошу вас, Бог и Хозяин, можно мне послать за врачом?

— Конечно, — ответил главарь пиратов. — Мы разумные люди. — За этим последовала широкая улыбка. — Как ты уже убедилась, ты была не права. Я «плохой пират». Просто Сириг еще хуже.

Симеон снова уставился на присутствующих. Он чувствовал, как включилась автоматика, снижавшая приток гормонов и замедляющая работу адреналиновых желез, фильтруя его кровь. Но даже несмотря на это, он, как никогда, был близок к обмороку.

— Я… о Боже, Боже, — прошептал он. — Дерьмо. — Адекватных слов в его лексиконе попросту не было.

— Где ты был, Симеон?

— Сражался, — ответил он. — Чанна, они запустили вирус в систему станции. Мне надо было одержать победу, а это было… да и осталось… настоящее чудовище. Если бы я не сделал этого, оно бы внедрилось мне прямо в мозг и сожрало меня. К тому же я бы оказался под их контролем и выложил им все, что они хотели знать. Я даже не мог уничтожить самого себя!

— Понимаю, — сказала Чанна. — Как и то, что ты ничего не мог сделать для нас. Прости меня. — Она быстро прошла в свою комнату, и Симеон услышал плеск воды.

Амос с трудом встал.

— Они за это заплатят, — тихо сказал он, практически для самого себя. — За Пэтси, за Керрис, за мою сестру, за дом моего отца и за все, что они сделали, клянусь Святым духом Господним, они выплатят свой долг сполна до последней капли.