Князь Вяземский. Дилогия (СИ) - "Мархуз"

– Экселенц, боюсь, что они смогли вывезти ценностей в десять раз больше, чем изъято, – доложил епископ Льежа.

Католической церкви пришлось считаться с тем, что страной правит клика православных ортодоксов. Впрочем, умные люди всегда могут найти общий язык, особенно если имеют общего «врага», жирного и зажравшегося, да ещё и потерявшего берега.

Генерал‑поручик Гордон добрался в конце октября до Смоленска, вместе с примкнувшей к нему четвертью русской армии и некоторыми офицерами. Им дали неделю на отдых, а потом, по первому снегу, отправили к границе Инфант Польских. На следующий год предстояла аннексия этих земель с передачей их от Вяземского в состав Западной Руси, всё чаще называемой Смоленской. Кремль утёр нос и не вякал супротив раздербанивания своих вооружённых сил. Остатки всё равно растянулись по Днепру и на тракте от Вязьмы до Москвы. Падение морального духа из‑за неудачной кампании пока не сказывалось на жизни столицы, где наконец‑то Пётр Долгорукий сочетался браком с царицей Софьей. Празднования сопровождались народными гуляниями с использованием халявной медовухи и различной жрачки. Несколько мешков серебряной мелочи разбросали, чтобы показать должное радение об народе, благо золото пока имелось в казне.

– Ох, Петруша, теперь править будем со всем тщанием и благолепием. Детишков нарожаю, чтобы воспитать их правильными царевичами, – радовалась Софья, предаваясь мечтам.

И почему не радоваться, когда брат Иван увлечён глупостями и явно не хочет возвращаться? И Репнин исправно вдосталь денег присылает, правда людишек регулярно просит. Так царице не жалко, вон их сколько плодится кажный год. И верный пёс Шакловитый поклоны до низу бьёт, явно довольный своим местом у ног владычицы. Даже старые роды не ворчат, как обычно, помогая править страной. А то что приворовывают чуток, так это всегда было. И молодший царь где‑то в Вест‑Индиях сгинул, давно о нём не слышно. Вон, царица Наталья забрала дщерь и убыла в Голландию, горем убитая. Ну, а Мишка Вяземский наверняка угомонился в своих Европах, так что может его Беспутин под себя взять? Счастье – это когда человек в комфорте сам с собой!

Лишь Фёдор Шакловитый счастливую рожу корчил, чтобы внутренние мысли не разгадали. Его планы менялись от обстоятельств и ныне сводились к тому, чтобы стрельцов дождаться. А там, имея силу под рукой, что хошь можно сделать. Ему уже надоело собственное положение и хотелось «умыть Москву кровью». Под шумок можно прикарманить казну и тишком удрать с верными людьми куда подальше. Богатого везде примут с радостью, как люди бают. А Софья со своим Петькой пусть сколь угодно вопят, коли живы останутся. Когда в городе свирепствуют десятки тысяч обиженных судьбой стрельцов не особо‑то и повозмущаешься. Подсылы судьи Стрелецкого Приказа уже ведут крамольные разговоры среди тех, кто скоро на Москву прибудет. Поразительно, но бывший вороватый дьяк один в один повторял то, что делал и в реальной Истории. Дай бог, чтобы с прежним результатом.

Кстати и младший царь никуда не подевался, а просто эскадра задержалась из‑за штормов. Так что к концу ноября всё стало на свои места. Пётр, повидавший мир, задумался глубоко и надолго – то ли от впечатлений, то ли повзрослел. Шестнадцатилетний долговязый вьюнош списался со старшим братом, испросив помощи в получении одного миллиона ливров из московской казны. Из тех денег, которые были для него отложены «на будущее». Даже расписал примерно на что собирается их потратить в ближайшие два года. Странно, но он не рвался в Кремль, чтобы тоже властвовать, а хотел создать свой флот и дружину на чужбине, попутно собрав в личную корзинку специалистов и вообще работников. Неужели очередной Романов сбегает от власти и громадья, ради личной жизни и создания персонального царства? Что же такое он увидел за морями‑океанами, какие истинные истины? Или готовит на будущее высококлассную подляну, чтобы нагнуть всех‑всех одном махом?

Активные силы разъехались в разные стороны, как будто не должны были покласть на алтарь, в жертву, себя самих, ради счастья Москвы и москвичей. Да что же это творится, куда полиция нравов смотрит? Все, буквально все, просто обязаны молиться на Московию, жить её интересами, последнее отдать, чтобы московитам были и молочные реки, и кисельные берега. Иначе, как они смогут создать в оконцовке двадцатого века изобилие олигархов (как у людей), их золотых деток (как у людей), казнокрадов (как у людей), болтунов и крикунов (как у людей)? Одного офисного планктона, небось, порядка 4–5 миллионов и всем нужны навороченные импортные машины, импортные напитки, одежды, высокий уровень жизни. Кто всё это создаст для избранных, чтобы они могли гордо заявить о себе, как о самых главных человеках, победителях, умеющих жить? В отличие от быдла – лузеров, которые лишь воздух портят своим присутствием. История пошла совсем неправильным путём, нарушив концепцию «светлого будущего» и виноват в этом попаданец Мальцев. Наглая рожа, засланная какими‑то пендосами в прошлое (иначе и не объяснишь), чтобы испортить жизнь в будущем Абрамовичу и Ходорковскому, ну и иже с ними. А если из‑за всего этого социализм не рухнет, погребя под собой миллионы судеб? Тогда же не будет ни интернета, ни компьютеров, ни айфонов! Не, у русских на Западной Руси всё будет, как и у русских и нерусских на Урале и в Сибири, даже в Тартарии и Башкирии, но Москве‑то от этого не легче. Хоть контрпопаданца засылай, чтобы исправить ситуацию.

Мальцев задумывался на эту тему, но совсем под другим углом. Он тупо переводил свои фабрики и заводы во Фландрию и Брабант, попутно переселяя своих рабочих и крестьян. Тех, кого сам и поднял из грязи, дав возможность жить по‑человечески и не считая их быдлом. Только, вместо того, чтобы попрошайничать и выцыганивать привилеи у сильных мира сего, нахально взял то, что считал нужным. Даже отказался породниться с царским семейством, опустив его этим ниже уровня городской канализации. И теперь вгрызался в свой кусок земли, решив укорениться всерьёз. В принципе, он повторил то, что сказал фурер древних карманиев, когда те добрались по правобережью Рейна до Северного моря (примерно 600 лет до нашей эры).

– Дальше пути нет, поэтому это наша новая родина!

В начале декабря малый совет сверстал планы на будущее. И если с развитием промышленности и сельского хозяйства всё было и так ясно, то в оборонном плане следовало создать ещё два мощных укреплённых военных городка. Один, через Рейн от Кёльна, другой за речкой от Кобленца. Опыт обороны Дуйсбурга показал, что защищаться выгоднее – врагов уничтожается больше. Ещё один важный вопрос касался будущих политических связей. Невозможно быть хорошими для всех, нужно кого‑то сделать более приоритетными.

– Князь, думаю, что Португалия и Швеция очень нужны в ближайшие десять лет, – высказался Ларион, – они особо в войны не зовут, а сотрудничаем с ними знатно и выгодно.

Да‑да, «Керзон – это голова! Ему палец в рот не клади!»

– От Вильгельма Оранского тоже никуда не деться, – напомнил Голицын.

Да уж, сосед из соседей, соседее не бывает. Впрочем король Англии тоже никуда особо не тянул, а хотел одного – чтобы не мешали. Пришлось утвердить в списке.

– Куды же без Ивана Пятого, – возопил Афанасий, – небось пользы от него поболе, чем от многих!

Вставили старшего царя, против этого союза не попрёшь. А вот Австрию с Польшей и Турцией положили куда‑то под сукно, пока и без них забот хватает. Туда же отложили Ватикан и Испанию. Осталась лишь Франция с которой следовало быть очень осторожными. Не дай бог наложить лапу на их интересы – враз превратят великое герцогство в труху и собственные задворки. Слишком могучая держава, вон, сразу на десять фронтов воюют и хоть бы хны! Побыстрее бы Карл Испанский помер – у всех лидеров Европии сразу забот бы прибавилось из‑за конфликта по поводу престолонаследия. Небось, развоюются повсюду за право своего кандидата в короли испанские впендюрить?