Жертвы Подземья - Артемис Мантикор

В процессе Рани даже превзошла себя, сумев частично объединить с нами и остальных. Серьезными запасами маны обладал у нас лишь умник темный эльф и, внезапно, Лесат. Судя по взгляду организатора всей этой донорской сети, это стало для девушки большой неожиданностью. А вот я лишь еще больше уверился в том, что этот человек не так прост, как хочет казаться.

Увы, не обладавшие печатью воды, передавали нам силу в процентном соотношении с синхронизацией с водой.

— Постой, с водой? Но ведь печать воды сейчас только у нас? — не понял я, когда полуэльфийка снизошла до объяснений принципа работы своей магии. — Тогда, выходит, затея с самого начала бессмысленна.

— Почему же? — удивилась волшебница. — В каждом есть целый ряд стихий. Просто большинство слишком слабы, чтобы проявляться, как магия. До определенного уровня синхронизация даже не указывается в инфо.

— Постой, то есть во всех тогда есть и пустота?

— Не совсем. Ты совсем ничего не знаешь о силе, которой владеешь?

— И это после твоих слов о том, что ты знаешь не больше меня? — усмехнулся я, пытаясь разговорить девушку.

Однако после заражения хаосом ее настроение стало непредсказуемым. Ещё до ответа Ранники я почувствовал её раздражение.

— Я не виновата в том, что твой ментор в песочнице был дегенератом, — бросила она и отвернулась, давая понять, что разговор окончен. И что нам только мешало поговорить на эту тему до спуска? Впрочем, так думать будет слишком эгоистично.

Я подсознательно игнорировал факт отложенной всего на сутки смерти разума Рани и обращения ее в бездумную часть стаи агрессивной биомассы. Такое вообще непросто держать в голове. Поэтому я и вел себя с ней так же, как раньше, что она и ценила по её словам. Но все же сейчас я нахожусь с ней рядом в последние минуты жизни. Каково ей самой? Пустота не способна читать мысли. Но я вижу на ней тени всех её чувств.

Страх. Отчаянье. Тоска. Обида. Злость.

— Если вернешься живым отсюда, — смягчилась Рани — Со звериным именем попадешь в ученики, и тебе в принудительном порядке все это объяснят. А если нет, то сейчас это знание ничем тебе не поможет.

— Офигеть, оно двигается! — с долей надежды воскликнул Терми.

С громким скрежетом каменные врата, казавшиеся почти монолитными, начали с черепашьей скоростью разъезжаться в стороны. Символы аркой разгорались ярче уже без магической подпитки через «волю Нефтис».

Я спрятал оледеневший посох в инвентарь и сделал осторожный шаг к проему. Вязкая чернота, создававшая ощущение бесконечного коридора, потянула наружу едва различимым запахом сырости и кислого духа монстров.

— Мархи, сюда идут десять големов и стая собак, — доложил дроу, отсутствовавший в финальной стадии перекачки энергии. Кто-то должен был поглядывать на окрестности, а потому выдав свою долю маны, убийца сразу же отправился на дозор.

Воспоминания о своеобразном ритуале, в результате которого мне пришлось на пару с чародейкой выпить литров пять жидкости сомнительного вкуса, заставили передернуться и успокаивающе погладить надутый живот.

Големы меня сейчас пугали куда меньше, чем новая порция зелья маны. Со вкусом грибов, мяты, корицы, мела и даже крови животных. Если окажется, что для открытия нужно еще и с той стороны повторить процедуру, я просто пошлю всех к черту и пойду крошить монстров, пока сам не обращусь в одного из них.

С этими невесёлыми мыслями, я первым шагнул в портал навстречу неизвестности.

24. Тайна тихой башни.

Семь фигур пересекали черту, отделявшую светлый и уютный Зехир от высокого тёмного помещения с античными статуями девушек в одеяниях жриц. Сделав первые несколько шагов внутрь замерцавшей арки портала, я без каких-либо эффектов оказался уже по другую сторону.

Логично было бы отправить сперва разведку, но в момент перехода я как-то об этом не задумывался. К счастью, никакие враги нас тут не встречали. Я облегченно вздохнул и уже чуть спокойнее принялся изучать пространство.

Следом за мной из врат показалась Ранника.

— Добро пожаловать. Снова, — мрачно произнесла она, смотря в пустоту.

Я не сразу понял, что она имеет в виду, но затем призвал карту. Две, нет, уже три точки стояли ровно в том же месте, где мы вошли в храм. Но теперь все выглядело несколько иначе, нежели в первое посещение.

Если рассуждать от фактического расположения на карте, то мы вышли из средней двери. Той, что была заварена в прошлый раз, если не ошибаюсь. Теперь же проем больше походил на те врата, что мы наблюдали в Инферно и на Зехире.

— В прошлый раз на этом месте была какая-то иллюзия, или она имеется у нас сейчас? — озвучил я свои догадки вслух. — Голосую за первое.

Рани пожала плечами, а появившийся следом за ней Лесат, нахмурился:

— Хороший вопрос, Сион. Но есть еще лучше: зачем?

— Что-то мне подсказывает, в планы тварей не входил наш прорыв через портал в Зехире, — предположил я. А про себя добавил, что в последний раз этим путем могли пользоваться едва ли не тысячу лет назад.

В конце концов, враг никак не мог бы предположить, что в храме будет наделенный властью жрец давно забытой всеми сестры здешнего божества. Как ни крути, а само это место должно быть на моей стороне в борьбе с монстрами. Разумеется, если в нем заложены подобные функции.

— Если так, то… — начал говорить искатель, когда ему в спину врезался вышедший из портала Сегинус, и почти сразу за ним — Терми с Альфией. Судя по свежему ранению, девушка не просто так уступила проход на эту сторону человеку.

Последней в портал влетела Мархи, окончательно разом закрывая все невысказанные вопросы. Темная была тяжело ранена и заметно хромала, но главное, оставалась жива:

— Они идут сюда. Мало времени. Что тут? — в напряженные моменты тёмная умела передавать суть коротко и ясно.

— Мы вернулись в начало. На ту сторону нас зама…

— Если врага нет, об этом потом, — отрезала лунная эльфийка. — Сион, можешь закрыть портал?

Я отрицательно покачал головой, но все же сделал шаг в сторону врат, положил на камень посох и попытался вытянуть назад свою ману. И это даже оказалось возможным, вот только упиравшись в мой максимальный показатель, процесс остановился. Нельзя восстановить то, что и так заполнено доверху.

— Не могу, но есть одна мысль, —