Старые долги - Фредди Ромм

– В крайнем случае, можно и взломать, – пробормотала детектив: ей ничуть не улыбалось дожидаться здесь понедельника. Уж лучше заплатить за ремонт двери. Вопрос – какую дверь надо ломать, где? Они поднялись на второй этаж, и Люба впервые бросила рассеянный взгляд на динозавров. Видимо, скопированные с персонажей «Парка юрского периода», в этом ярко-зелёном зале они действительно походили на живых – как их показывают в документальном сериале ВВС, – но явственно отдавали запахом пластмассы. Впрочем, ещё надо посмотреть, как они двигаются… Но это, конечно, не сейчас, а при удобном случае.

Женщины поспешили к ближайшему окну.

– Связь есть! – обрадовалась Люба. – Кому будем звонить? Пожарным?

Меньшикова застонала:

– Нет, это в крайнем случае! И в министерство по чрезвычайным ситуациям – тоже. Погоди, я сейчас позвоню мужу…

Она вынула мобильный телефон.

– Алло, Аркадий, тут какой-то идиотизм. Оказывается, Люба мне не звонила. Более того: ей позвонил кто-то с моим голосом и тоже вызвал сюда. Мы сейчас в восемнадцатом павильоне, и кто-то нас запер. Позвони, пожалуйста, в администрацию Мосфильма, вдруг удастся кого-то застать! Нет, МЧС – это в крайнем случае. Да, пожалуйста.

– Ну, вот, хоть до завтра ждать не придётся, – вздохнула она, возвращая телефон в сумочку. Люба мысленно взвыла от такой радостной новости.

– Что же нам делать до тех пор?!

– Во всяком случае, останемся здесь, – деловито заявила Галина. – А то вдруг нам позвонят.

– Ещё бы найти этого шутника, – угрюмо пробормотала Люба. – Я уверена: это он дверь запер.

– Да! Надавать по физиономии! И отобрать у него ключи! – размечталась режиссёр. Со стороны лестницы послышались шаги.

– Это он! – обрадовалась Люба. – Бежим к нему!

– Не надо ко мне бежать, – раздался незнакомый голос, и в зал вошёл немолодой человек с пистолетом в руках. – Как видите, Зелинская, я уже здесь. Лягте на пол и положите руки на голову!

Вместо ответа, Люба резко дёрнула за руку подругу – так, что та чуть не упала, – и затащила её за толстого «стегозавра». Незнакомец выругался, и раздался выстрел. Куда ушла пуля, Люба не увидела: в сторону, далеко, не опасно. Через секунду молодая женщина сама извлекла пистолет из сумочки.

– Оставайся здесь и звони в МЧС! – шепнула она Галине. – Теперь это актуально! А я займусь этим типом! – И, стараясь ступать как можно тише, она выскользнула из-за спасительной игрушки. Два выстрела прозвучали одновременно, и Люба смущённо вернулась назад.

– Чёрт, промазала, – растерянно пробормотала она. – Хотела выбить у него пистолет.

– Ты хорошо стреляешь? – прошептала Галина.

– Обычно – да. Сейчас попробую ещё.

Быстрым движением Люба бросилась на пол, перекатилась в другую сторону и выстрелила дважды.

– Галя, сюда!

Меньшикова бросилась к подруге, и та втолкнула её между стеной и «трицератопсом», который невозмутимо смотрел из-под длинных рогов на странные приключения людей, сотворивших его.

– Где этот бандит?

– Не знаю, исчез куда-то! – шёпотом ответила Люба. – Будем передвигаться между игрушками, долго оставаться на месте нельзя. Ты успела рассмотреть этого типа?

– Не знаю. Мне кажется, я его когда-то видела, но где? Не помню.

– Ладно, вспомнишь – скажешь. Веди себя тихо, ступай на носках, оставайся у меня за спиной и смотри по сторонам.

Стараясь держаться спиной к стене, Люба легла на пол и внимательно осмотрелась. Можно не сомневаться – таинственный противник ожидал этого манёвра и теперь прячется за одним из «динозавров». Но ведь тоже понимает, что долго оставаться на месте нельзя? Как он собирается перемещаться? Или не собирается, предпочитает рисковать, что его обойдут? Надо сказать, некоторое преимущество у него есть: он действует один, ему никого не надо прикрывать. Есть и другое: если его жертвы на каблуках, стучат по полу, то сам он, похоже, в мягких спортивных тапочках. Всё учёл, гад. Опытный. Откуда такой взялся? Из спецназа? На что рассчитывает? Ведь с минуты на минуту здесь будет помощь. Наверное, мерзавцу ничего не стоит открыть огонь по совершенно посторонним людям, чтобы воспользоваться паникой и уйти, но…

Отбросив бесполезные размышления, молодая женщина как можно тише пролезла между ног «ящера», стараясь не упустить ничего из открывающегося обзора. И тотчас рядом свистнула пуля. Женщина ответила, прежде чем сообразила, куда стреляет. Послышался негромкий вскрик боли: киллер занял позицию на спине диплодока – прекрасный обзор, что и говорить, и спрятаться есть где, но, похоже, на этот раз не повезло… Люба вскочила на ноги и бросилась вперёд, на всякий случай пустив ещё пулю. Бок диплодока был в крови – похоже, бандиту пришлось не сладко. Однако самого его не было видно. Проиграв стычку, решил исчезнуть на время – перевязать полученную рану? Кровавые капли на полу вели к выходу, но идти туда Люба не решилась – возможна засада. После недолгого колебания детектив вернулась к перепуганной подруге и молча увлекла её за руку – в сторону, противоположную от входа. Зайдя в какой-то зал с «тропическим» интерьером, прошептала:

– Звони срочно мужу! И в милицию! И в МЧС, если ещё им не звонила! Скажи, что на нас напали! Теперь медлить нельзя – пусть взламывают и входят сюда! Со спецназом!

Галина растерянно кивнула и снова взялась за мобильный телефон, а Люба выглянула на разведку. В голову влезла мысль: вот, ранила бандита – и ничего, никаких обмороков при виде крови. А ведь не так давно была эта проблема, из-за этого Андрей избегал брать на «кровавые» операции. Может, прошла эта своеобразная аллергия? Или просто дело в том, что сейчас некогда расслабляться? И, между прочим, предаваться философским рассуждениям – тоже момент неподходящий…

Едва шаги похитителя затихли в глубине коридора, Валя вскочила на ноги. Прошептала дочке: «Сиди здесь, моя маленькая!» и выглянула в коридор. Попробовала, как далеко пускает цепь: действительно, в соседнюю комнату – кухню – зайти удалось. Попробовать найти что-нибудь длинное, тонкое, но прочное, железное, чтобы сломать цепь…

К её разочарованию, кухня оказалась почти пуста – только несколько ложек и вилок на столе, явно прихваченных из автофургона. Похоже, Семён только что купил этот коттедж и начал здесь обустраиваться. Перспектива стать домохозяйкой лже-Иванова не радовала Валю, но никакой подходящей железки она не находила. Внутри понемногу вскипала злость – худший из советчиков. «Спокойно!» – прикрикнула на себя женщина. Вернулась к дочке.

– Милая, хочешь на горшочек?

Девочка задумчиво, словно сомневаясь в своих желаниях, покачала головкой, и Валя отнесла малышку в ванную. Через полчаса обе они, умывшиеся и посвежевшие, вернулись в спальню. И тут как раз вошёл Семён.

– Осваиваетесь? Очень хорошо! – весело заявил он, бросая быстрый взгляд на пленниц. Валя понуро кивнула.

– Валя, я привёз продукты. Ты мне поможешь приготовить обед?

– Помогу, – озадаченно ответила женщина. В её планы не входило «ведение совместного хозяйства» с похитителем, но его просьба была вполне уместна, да к тому же в её собственных интересах. – Только мне неудобно ходить по кухне с цепью! – нашла она повод для просьбы.

– Не надо тебе ходить, там уже появился стул. И табуреточка для дочки – посадишь её рядом и будешь всё делать. Таскать тяжести тебе ни к чему, это моя забота, а остальное, думаю, сможешь делать сидя.

– Спасибо, – кивнула женщина, раздумывая, как реагировать на такую странную пропорцию предупредительности и принуждения. – Аннет, милая, пошли. – Она потянулась к дочке, но её опередил Семён – взял девочку на руки.

– Валя, будь лучше поаккуратнее с цепью, не споткнись, а мы уже идём на кухню.

Сбитая с толку контрастным поведением похитителя, женщина сочла за благо подчиниться. Втроём они прошли на кухню. С того момента, когда Валя заглянула сюда, появились посуда, приборы, два стула, табуреточка для ребёнка и несколько коробок, в одной из которых угадывалась посудомоечная машина. Женщина невольно отметила про себя, что в начале её супружества с Жаком семья не располагала ничем подобным. И тут же подумала, что, наверное, с таких мелочей и начинается злополучный стокгольмский синдром – странное чувство жертвы к похитителю, отдалённо напоминающее любовь. Сдержанно кивнув, женщина забрала у похитителя дочку, усадила её, сама села рядом с мойкой и вопросительно посмотрела на Семёна:

– Что нужно делать?

– А можно, этот вопрос я задам тебе? – весело отпарировал он. От его недавней угрюмости и раздражения не осталось и следа. – Что бы ты приготовила, если бы находилась сейчас дома?

– Я не дома, – обиделась Валя.

– А всё-таки? Что любит твой муж?

Валя почувствовала, что вконец сбита с толку. Весёлость и видимая благожелательность Семёна подавляли её сопротивление куда успешнее, чем его угрозы.