Песнь молчаливых камней - Татьяна Морозова

«Не хнычь, — слабым голосом успокоил Меч. — Мясо — дело наживное».

«Может, до Хеллоуина подождать? И костюмчик придумывать не надо».

«О! Шутим-с? Значит, все в порядке. Тогда нечего тут нюни разводить, на себя в зеркало глядючи. Встала и вышла!»

«Мамочка, а можно я ещё немного в кроватке поваляюсь?»

«Острим, да? Иди уж давай, поешь как следует. Знаешь, кто ты?»

«Ну?» — я приготовилась услышать «комплимент».

«Ночной кошмар вампира!» — загоготал Меч.

«Да иди ты…»

Я встала на трясущиеся от слабости ноги и сделала пару шагов к двери. Голова тут же закружилась от слабости. Хорошо, что не грохнулась, пока шла. Видимо, моего возвращения ждали и постоянно дежурили возле комнаты. Потому что как только я открыла дверь, Валдек сразу подхватил меня на руки.

— Ужас… — только и сказал он.

Ши'А металась по своему дворцу. Да что этот наглец себе позволяет?! И Меч хорош, туда же! Как они посмели выходить на изнанку и менять судьбы людей? Даже убийца Аркмен не проделывал таких фокусов. А эти двое, играючи, испоганили жизни миллионов людей. Дракона была вне себя от ярости. Слишком поздно она почувствовала, что по изнанке Мира разгуливают два балбеса и устраивают беззаконие. Конечно, судьбы жителей Арлила не волновали Ши'А, но сам факт вмешательства вызывал гнев. Выйди она вовремя на изнанку, то смогла предотвратить этот вандализм, а заодно и посмотреть на нового Хранителя. Убить бы его там не смогла, нельзя создавать источник инферно в колыбели Мира, но зато узнала бы врага в лицо. Дракона еще больше укрепилась в своей решимости избавиться от Коричневого Лорда.

Восстанавливали меня всем миром. Софья, не скрывая слез, заставляла есть. Аппетита и в помине не было, но я впихивала в себя все, что она приносила. Отец Лазурий, Вашек и еще несколько магов по очереди подпитывали меня энергией. Так что к вечеру второго дня я выглядела более-менее сносно.

Рассказывать о том, что довелось испытать во время отката, я не стала. Зачем пугать и без того взволнованных друзей? Меч пришел в норму раньше, и всячески подшучивал над моей худобой.

«Ты бы гирьки к ногам привязала, а то сквозняком сдует», — советовал Феликс каждый раз, когда меня заносило в сторону.

Но тревогу вызывали не слабость, а непонятные видения. После возвращения из Тайнина у меня появились проблемы с глазами. Порой возникала красная пелена, от которой сложно было избавиться. Сквозь нее я видела лицо старика. Он что-то говорил и махал рукой. При этом возникали странные ощущения, что я где-то видела этого человека, но вот где — вспомнить не удавалось. С каждым днем видения беспокоили меня все чаще и чаще. Я поделилась своей тревогой с Феликсом. Первая мысль была, что это связано с нашим походом на изнанку Мира.

«Видел, — ответил он, — сам не могу разобраться, кто это или что это. Ты потерпи, а я посоветуюсь с Грэмом. Он у нас дока по галлюцинациям».

Из Меростана приходили вести одна интереснее другой. В центральных городах открывались школы магов, правительство Меростана направляло своих дипломатов в соседние государства. О войне с Тарманом и вовсе забыли. Начиналась новая веха в жизни Арлила. Именно этого мы с Феликсом и добивались. Теперь я могла свободно отправляться на Регнал для встречи с драконой.

«Пока видения не пройдут, никуда не полетим, — охладил мой пыл Меч. — Еще свалишься по дороге, что я тогда делать с тобой буду?»

«С чего ты взял, что галлюцинации вызовут потерю сознания?»

«Ты знаешь, из-за чего все это происходит? Нет? Вот и я не знаю. И неизвестно, как твои глюки отразятся на твоем же самочувствии. Потерпи немного, Грэм сказал, что почти докопался до истины».

Я злилась. Время шло, а возможности отправиться в дорогу все еще не было. Плюс ко всему, мне перестали сниться дракончики. Отсутствие встреч с ними угнетало и вызывало сильную тревогу. Нехорошие предчувствия закрадывались в душу, но я упорно гнала от себя плохие мысли.

Заминка с отправкой на Регнал дала возможность поговорить с Валдеком. Если он решил, что я забыла наш разговор после возвращения из Тайнина, то мой оруженосец сильно ошибается. Во время прогулки по саду премьер-министра и состоялась наша с ним беседа.

— Давай начистоту, Валдек. Я знаю — тебя что-то беспокоит, но ты не решаешься мне сказать об этом. Сейчас удобный случай, говори.

— Хорошо, — выдохнул оруженосец, — я и сам хотел затронуть эту тему, но не решался. Ждал, когда ты поправишься окончательно.

— Я слушаю тебя внимательно и обещаю, что сделаю все от меня зависящее.

— Спасибо, сестренка, — оруженосец чмокнул меня в щеку. — Я боюсь потерять сына…

— В смысле?

— Ты же знаешь, как мы расстались с его матерью, я рассказывал об этом.

Еще бы не помнить… Потерять любимую женщину из-за работы, лишиться личного счастья только потому, что кому-то захотелось развязать войну… Несправедливо.

— Сын для меня все в этой жизни! Ее смысл, понимаешь?

Еще бы я не поняла! Кому, как не мне, детдомовскому ребенку, знать, что это такое — желание иметь семью.

— Обещаю, что не стану причиной разлуки с сыном. Отменить клятву крови я не в силах, но даю тебе новую — что бы ни случилось, в какую бы ситуацию я ни попала, в первую очередь ты должен думать о сыне и себе, и лишь потом заботиться о моей безопасности.

— Но… — попытался возразить Валдек.

— Никаких «но». Да будет так! Сказано мной, Коричневой Леди Предела!

Вдалеке что-то бумкнуло, словно подтверждая, что мои слова приняты. Наверное, гроза начнется скоро. От избытка чувств оруженосец опустился на одно колено и склонил голову.

— Валдек, перестань, — я помогла подняться кровному брату. — В жизни самое главное — это семья. Все остальное — мелочи.

Валдек посмотрел на меня с благодарностью.

— Ты мне больше, чем сестра, Найяр. И я счастлив служить тебе.

К вечеру Меч сообщил радостную новость — Грэму удалось разобраться с моими видениями. Наша с Феликсом вылазка на изнанку Мира оказалась тут ни при чем. Некто господин Рифальд, магистр Ордена Скорбного Дня, пытался наладить со мной связь. Старому пройдохе каким-то образом удалось откопать радиостанцию, связанную со всеми существующими чекпойнтами, вот он и развлекается.

«Кстати, — заметил Меч, — похоже, что сбой в работе Плачущего камня — его рук дело».

«Ничего нет хуже, чем когда дилетанты суют свой нос, куда не следует, — согласился с ним Грэм. — Но ничего, я так проучу старикашку, что он раз и навсегда потеряет интерес к радиосвязи».

Потом Грэм рассказал нам с Феликсом, как развлекался, пугая старика Рифальда. Я попыталась представить себе эту картину, и долго смеялась. Дварх нашел источник выхода сигнала, добрался до него. Оказалось, что в подвале замка, стоящего на полуострове Камсун, есть еще один чекпойнт — огромная статуя Коричневого Лорда. Грэм проник в этот подвал, и на очередном сеансе связи статуя заговорила с Рифальдом. Поначалу старик отвечал вызывающе, требуя повиновения от Коричневой Леди и признания его Хозяином Арлила. Рифальд грозил всякими проклятьями и ужасами, говорил, что я в его руках. Хвастался, что вот уже несколько десятилетий вселяет ужас в сердца отступников, рассказывал о различных пытках, которые сотворил над теми, кто выдавал себя за Владыку Предела.