Подлежит Удалению - Евгений Леган
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поговорим наконец о самом падении… Упала я… по его вине. Частично. Он настолько боялся старшую няню, что караулил меня у детсадовских ворот. Вот уж где действительно можно заподозрить неладное. Как минимум около часа прождал, так как забирали мой вялый труп чуть ли не последним. И то лишь благодаря тому, что я сама вместе в няней помладше вышла к калитке. Так бы он сам хрен зашёл. Маму бы пришлось вызывать… Всё бы и ничего, но тут обратно вскрывается очередная проблема. Желание угодить. Само по себе дело не шибко то плохое, лишь бы никому в ущерб. Урон, как и предполагается, я взяла на себя.
Я многое могу стерпеть, но, когда папа ввязывается в разговор – хочется, как минимум удавится. Это не просто вежливое общение. Нет. Это самое грязное подлизывание. Игра на людских страстях. Если не клиент, то хотя бы бесплатная рекламка. Настолько… сильно ему хочется угодить. Точнее определённую мысль в голову продавить. Ничего удивительного, что уши от его болтовни вечно вянут. Я хочу вырваться, а он как на зло держит меня при себе. «Это не вежливо. Не надо вести себя так». Ага… Ну да. Папа просто… не способен работу от жизни отделить. Самый худший пример назойливого маркетолога. Вежливость паскуда подкупает. Крайне… некрасиво отказать такому охламону. Этим и пользуется.
Шлёпнулась… Спиной прокатилась по горке вниз… Вместо того, чтобы зубы заговаривать, за ребёнком нужно… следить… И вот что странно… Я ну ни разу не падала до этого. Сколько раз удачно сбегала, но не падала, а тут… А тут просто захотелось на зло всем шлёпнутся с горы. Проверить так сказать, какового это. Лучше бы не проверяла. Чес слово. Можете даже не спрашивать, на что было похоже моё серебряное платьице. Порознь травы смешанная с разрыхлённой землей. Продольные полосы в длину всего тела. Эх-х-х… Крокодильи слёзы… Обидно просто… Не могу… Ссадины то заживут, а вот платьице нет. Хана ему. Досадно конечно, но это далеко не всё. По-прежнему ни черта не понятно, за что меня мама ремнём по заднице лупила. За порванное платье, за ушибы или за то, что дрянная копия отца? В прошлый раз мои проказы обошлись гораздо дешевле. Шлепком на сдачу прошлись по попе разочек и больше ничего, хотя на тот момент… я почти… утонула…
На самой верхушке холма печально горевала полуразваленная постройка. Красивое по-своему место, правда далеко в прошлом. Сейчас… скорее привычная на окраине разруха. Таких ветхих хибар не так много, поэтому каждая из них чётко впивается в память. За своё детство я видела примерно три. Садика… два и одна школа. Не знаю, о чём это говорит… Весь общий вид становится куда мрачнее, когда в округе исчезает последняя трава. Ни о какой растительности не идёт больше речи. Осушение и засуха сделали своё. Даже пожухлые корешки сорняков и те испарились. Никакого намёка на былой сад. Смех и радость детей представить себе крайне сложно. Обычная такая… свалка на скончании времён.
Малюсенькую улочку за холмом, где мы раньше жили, довольно быстро закатали. Вместо пяти домов, теперь стоит большой один. «Зелёная коробка». Так её негласно прозвали. Сама она не зелёная, но крыша и обильные по периметру заборы, достаточно едко выкрашены. Высоченные на столько, что видна лишь макушка здания. Уже от одного такого вида становится дурно. Дополнительной жути нагоняет другой факт. Кому именно пребывание здесь уготовано. Будущим уголовникам. Детям…
Прогуливаться по таким местам под вечер крайне не рекомендуется, но я пошла. На подходе к пригорку всё чаще мелькают пустые бутылки и упаковки из-под еды. Излюбленная точка молодёжи на отшибе. Ни на йоту атмосфера лучше не становится. Место с примирением вяжется всё меньше. Развалины сами за себя говорят. Неприятно становится настолько, что последний отрезок пути, я просто бегу к горе. Сердце бьётся в несколько раз чаще. Остаётся только взобраться по склону вверх.
В отличии от детства я буквально за секунд… пять покорила вершину. Перескочила первые кочки. Мигом пронеслась по протоптанной годами почве. Частая отдышка – это сущая ерунда в сравнении с запачканными сапожками. Вот уж где реально беда. Грязи особо нет, но вот подошва… Не будь в сумке салфеток, напрочь рехнулась бы. Между нами оставалось чуть меньше минуты ходьбы.
Не вижу никакого смысла заострять на площадке внимания. Крохотный пустырь без ничего. Вообще, хотя нет. Вру. Через тридцать шагов, в пригорок впаяны те самые, недостающие ступеньки. Действительно, то самое место, где они реально нужны… Наверняка весь бюджет садика разворовали, раз хватило всего на пять полос… До встречи оставалось секунд тридцать…
Гиль стоял на задворках разрушенного здания. Небольшое. Прямоугольное. Одноэтажное. Без особых излишеств и красот. Самая обычная постройка с той лишь разницей, что уничтожена добрая половина. Оно как бы разделено пополам. Грубо. Наискосок. С.. вывернутыми на изнанку «внутренностями». Складывается ощущение, что его били строительным шаром. Одну часть снесли, а другую почему-то забыли… Всюду разбросан кирпич разными кучками. Битое стекло утыкано под ногами. Из массивных плит торчит кривая арматура… Крыша провалилась. Окна все выбиты. Чернь, ползущая по стенам, смахивает на пожар. Обстановка складывается очень печально. Закрыть на беспорядок глаза можно, но чисто по-человечески трудно смотреть.
На фоне копоти и грязных кирпичей, Гиль… ничем таким специфическим не выделялся. Он как специально оделся во всё серое и чёрное. Понурый взгляд. Белые кроссовки. Подпинывает между делом разбросанный песок подошвой. Настроения явно нет. Осанка вся изогнута. Плечо частично опирается на ствол засохшего дерева. Его мне почему-то жалко больше всего. Оно просто… погибло со всем окружением. Сгнило. Растрескалось… Про листву и речи быть не могло. Я помню какое оно было высокое, пышное… Раза… в четыре точно превышало высоту школы, а теперь… А что теперь? Горелое бревно чуть выше человеческого роста. Когда-то нижние ветви с лёгкостью дотрагивались до крыши, но то было очень давно. Сейчас это очень массивный пенёк, который
