Рассказы и повести - Анатолий Безуглов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кармия Тиграновна прикинула, сколько времени уйдет на то, чтобы достать фото Хабибулина другим способом. Целая вечность!
«Была не была!» – решилась она.
Через несколько секунд фотография исчезла в ее сумке.
«Да простит меня бог и начальство»,– усмехнулась про себя Кармия Тиграновна.
Она вышла за ворота таксопарка. Буквально следом выехало такси. Карапетян остановила его, села.
– Куда?– не очень любезно спросила женщина-водитель.
– На Гоголя… Возле булочной,– ответила Карапетян, которой не хотелось называть адрес горуправления внутренних дел.– Что вы такая сердитая?– спросила она у водителя.
Та вдруг улыбнулась:
– Испортили вы мне выезд…
– Чем же?– удивилась Карапетян.
– У нас примета: если первой сядет женщина, вся смена будет неудачной.
– А вы сама кто? – усмехнулась капитан.
– Поэтому и смешно,– ответила та и поддала газу. Домчались минут за десять.
Кармия Тиграновна бросилась в научно-технический отдел и попросила срочно размножить фотографию Хабибулина. И пока это делали, она узнала адрес Максима Подгорного, так как его уже выписали из больницы.
Старший лейтенант Ярцев, к счастью, находился в управлении. Кармия Тиграновна вручила ему одну из фотографий и направила в больницу, где лежал Алясов. С другой она поехала к Подгорным.
Опознание проводилось по всем правилам – с понятыми. Но, увы, Максим не признал в Хабибулине того водителя такси, который продал ему бутылку водки.
Такой же результат был и у Ярцева.
Значит – не Хабибулин.
Карапетян снова поехала в таксопарк, чтобы возвратить на место портрет передовика и еще раз поговорить с Гундаревым.
Территорию таксопарка уже успели полить. В мокром асфальте отражались фонари. Томно стрекотали цикады в глубине двора.
У Доски почета стояли три человека. Курили.
Карапетян зашла в диспетчерскую.
– Опять здравствуйте,– сказала она Гундареву с улыбкой и, сев на табуреточку, виновато произнесла: – С Хабибулиным мы обознались…
– Ну и слава богу,– обрадовался Артур Валентинович.– А я все сидел, думал после вашего ухода… Выходит, Ренат чистый?
– Чистый,– кивнула Кармия Тиграновна.– Артур Валентинович, давайте снова вернемся к тем двенадцати водителям, кто работал в ночь со второго на третье и у кого номер имеет пятерку…
– Давайте,– согласился диспетчер.– Я тут вспомнил… Курочкин, он ведь тоже любитель анекдотов. И я видел его как-то в перчатках за рулем… Правда, зимой. Но он постарше меня будет. Скоро на пенсию, а хочет пойти в заочный институт. Увлекается цветами, мечтает стать ботаником…
– Как так? – удивилась капитан.– У человека пенсионный возраст!
– Я Петровичу то же самое говорил… А он носит с собой вырезку из журнала… Какой-то немец в свои восемьдесят шесть лет учится на математика. В их университете! Представляете? Восемьдесят шесть!… И, между прочим, имеет уже три профессорских звания и пять докторских! По разным наукам! Вот чудак, правда?
– А Курочкин в ту ночь выезжал в смену?
– В том-то и дело, что нет,– вздохнул Гундарев.
– Тогда не стоит о нем и говорить.
Кармия Тиграновна стала расспрашивать диспетчера о всех, кто был в числе двенадцати. И когда дошли до некоего Шерстобитова, Гундарев обронил фразу:
– Николай просто анекдоты не любит, а вот байки про музыкантов – сколько хотите…
– Как это? – встрепенулась Карапетян.
– Знает всех композиторов, певцов и всякие смешные истории из их жизни,– пояснил Артур Валентинович.
Кармия Тиграновна еле сдержала волнение:
– Откуда у него такая осведомленность?
– Так он сам в прошлом артист. В ансамбле танцевал. А у них рано выходят на пенсию. Вот он и пошел в таксисты…
– Давно работает?
– Второй год… Самому за сорок, но выглядит лет на десять моложе… Водитель хороший. План выполняет на сто пять – сто десять процентов… Безотказный: другие водители в ночь идут с неохотой, потому что за клиентами охотиться надо, а Николай – пожалуйста…
– А сегодня?– спросила Карапетян.
– Уехал. Когда вы уже ушли…
– Номер его машины?
– Двадцать семь – тринадцать.
– Погодите, у него же в ту ночь был другой номер, с пятеркой…
– Точно, он ездит на двадцать пять – двадцать четыре. А сегодня его машина испортилась, посадили на радиофицированную. По вызову работает. Фургон. Верное дело! Можно полтора плана дать запросто!
– Выходит, и он передовик?
– А как же! Фотография Шерстобитова тоже на Доске почета.
– Когда у него смена?
– В девять утра…
Заручившись согласием Гундарева помочь, если понадобится, и попрощавшись, Карапетян вошла на территорию таксопарка. На этот раз у Доски почета никого не было. И в беседках для отдыха вроде пусто. Кармия Тиграновна быстро водворила на место портрет Хабибулина, затем подошла к фото бывшего артиста ансамбля песни и пляски. Полное лицо, круглый подбородок, чуть вьющиеся волосы. Шатен. И подпись внизу: «Николай Евсеевич Шерстобитов, водитель».
С его фотографией пришлось повозиться. И, ко всему прочему, Кармию Тиграновну чуть не застали за этим делом двое мужчин, вынырнувших из-за поворота аллеи. Капитан едва успела спрятать фотографию в сумочку. Мужчины, кажется, были увлечены разговором и ничего не заметили.
Выйдя за ворота таксопарка, Карапетян позвонила по телефону-автомату дежурному по городу и попросила срочно прислать машину. Та подъехала без четверти одиннадцать.
На этот раз Кармия Тиграновна решила не размножать фото: не хватало времени. И так поздно, люди уже, вероятно, легли спать. Но что поделаешь, придется побеспокоить.
Сначала Карапетян поехала к Подгорным. Действительно, бодрствовал только глава семьи, корпевший над научной статьей. Извинившись за позднее вторжение, Кармия Тиграновна попросила разбудить Максима, чтобы еще раз провести опознание.
Подросток из нескольких предложенных ему фотографий безошибочно указал на портрет Шерстобитова. Да, это был тот самый водитель такси, продавший ему ночью спиртное…
Для пущей убедительности Карапетян подскочила в больницу к Алясову. Зоотехник из Карагандинской области тоже моментально узнал Шерстобитова.
Все сомнения отпали. Кармия Тиграновна позвонила домой Володарскому и сообщила последние новости.
– Я сейчас оденусь и буду ждать вас у подъезда,– сказал следователь.– Встретимся, решим, что делать.
Забрав по пути следователя, дежурная машина доставила их в горуправление внутренних дел. Приближалась полночь. Короткое совещание провели у замначальника уголовного розыска подполковника Свешникова. В нем принял участие и старший лейтенант Ярцев.
– Ну что ж, товарищи,– сказал Володарский,– дело теперь за вами…
– А за вами, Геннадий Яковлевич, идеи,– в тон ему ответил Свешников.– Ведь, насколько я понял, Шерстобитов – звено в какой-то цепочке…
– Так оно, по-видимому, и есть,– кивнул Володарский.– Последнее звено в преступной цепи… Смотрите, что получается: все, кто отравился метиловым спиртом в городе, покупали ночью выпивку у Шерстобитова. Тот, в свою очередь, брал ее у кого-то, живущего на Партизанской улице. Сам он живет…
– На улице Корнейчука, дом четыре, квартира одиннадцать,– подсказал Ярцев, который уже успел связаться с паспортным столом и участковым инспектором.
– Дальше,– продолжал следователь.– Спиртное у Шерстобитова не покупал один-единственный человек, ставший жертвой отравления,– Базавлук.
– У него самого этой отравы – залейся,– заметила Карапетян.
– Есть одно обстоятельство,– развивал свою мысль Геннадий Яковлевич,– на которое следует обратить особое внимание… Покойный Базавлук упорно твердил о каком-то Митьке. Просил жену что-то передать ему, вероятно, очень важное… Честно говоря, меня очень интересует этот Митька… Нет ли в семье Шерстобитова человека с таким именем?
– Я разговаривал с участковым инспектором,– сказал Ярцев.– У Шерстобитова в семье только жена и две дочери. Митьки, как сами понимаете, нет… Может быть, задержать Шерстобитова и хорошенько потрясти? Глядишь – назовет…
– А если нет?– усмехнулся Володарский.– Нет, надо действовать наверняка. Чтобы не спугнуть человека с Партизанской улицы, где таксист берет для пассажиров водку.
– Тогда я предлагаю вот что,– сказал старший лейтенант.– Кто-нибудь из наших сотрудников остановит машину Шерстобитова, сядет к нему в такси и попросит достать водку… Шерстобитов скорее всего клюнет и поедет на Партизанскую. Нужно, чтобы там тоже были наши. И, незаметно проследив за таксистом…
– Ерунда! – не выдержав, перебила Ярцева Карапетян.– Весь город только и говорит о вчерашнем выступлении прокурора по телевидению…
– Но он не сказал конкретно, что спекулируют спиртным водители такси,– возразил Ярцев.– Разговор шел вообще…
