Юнга - Иван Валерьевич Оченков

– Надо бы помочь сыну однокашника…

– Целиком и полностью поддерживаю ваш порыв!

Так уж случилось, что почти совсем не знавший своего спасителя Мартемьян успел крепко привязаться к отставному боцману Вахрамееву за те недолгие, но полные радости дни, что гостил на маяке. И теперь, когда они снова встретились, расставаться не хотелось категорически.

– Послушай, крестный, – с трудом подбирая слова, начал Март. – Нам нужно поговорить.

– Давай потолкуем, – с готовностью согласился тот.

– Я тут подумал, может, не надо тебе на маяк возвращаться?

– Это отчего же?

– Ну как тебе объяснить… Я, как ты знаешь, наследство получил. Даже дом свой есть. Мы теперь можем вместе жить…

– В приживалы зовешь, али, может, дворником примешь?

– Ну зачем ты так? – расстроился, что не нашел нужных слов, молодой человек.

– Эх, Мартемьянушка, – грустно усмехнулся отставной абордажник. – Добрая у тебя душа! Я ведь, как только узнал, что у тебя дар проявился, так сразу и понял, что не по пути нам дальше. Тебе ввысь надо, а я уже свое отлетал. Буду тебя к земле тянуть. А оно ни к чему.

– Но.

– Опять же, ты теперь благородного звания человек. Одно слово – Колычев! Ваш род с царями в сродстве… Понимать надо. Выше разве что князья какие-нибудь, да и то не всякие. Вот и выходит, сынок, что разные у нас дорожки. Ты уж прости, что я тебя так назвал.

– Ну что ты такое говоришь?! Что я видел от этих Колычевых или князей в приюте? А вы с Витькой для меня ближе, чем родные!

– Спасибо на добром слове. И про Витьку ты верно сказал. Держи его при себе. Он хоть и не семи пядей во лбу, а парнишка правильный. Такой за полушку не предаст!

– Не пойдешь, значит?

– Нет. К тому же я уж не смотритель боле. Призвали опять на действительную. Нет, не в абордажники, конечно. В учебную часть старшиной. Буду «мальков» вроде вас с Витькой военному делу обучать.

– А где твоя часть?

– В Порт-Артуре. Скоро должен туда борт идти, вот я на нем и отправлюсь.

– Так ведь и мы туда скоро полетим! Ура! Значит, скоро увидимся!

– Так ведь, это гора с горой не сходится, а человек с человеком завсегда свидеться могут. Приходи, хоть сам, хоть с Витькой. Я вам рад буду!

В этот момент к ним вернулся отлучавшийся по своим делам Зимин. Судя по всему, рейдер расслышал их последние слова, и теперь у него появились какие-то мысли.

– Сиди-сиди, – он похлопал по плечу вскочившего перед, пусть и отставным, но все же офицером ветерана.

– Никак нет, ваше высокоблагородие, – отказался Игнат. – Я порядок знаю!

– Это хорошо. Тогда вот что мне скажи, боцман, тебе когда на службу явиться надо?

– Так ведь это, – задумался Вахрамеев, шевеля при этом губами, как будто подсчитывая. – По бумагам через неделю, но я так думаю, что, если раньше припрусь, меня прочь не погонят.

– Кто его знает, – пожал плечами приватир. – Но если время и впрямь есть, я бы предложил тебе поучаствовать в одном деле.

– Это в каком же?

– Ты, верно, знаешь, что мой корабль был сбит и нуждается в ремонте?

– Для этого «Буран» еще надоть на базу привести.

– Верно. Вот мы ближайшей ночью за ним и отправимся. Поставим двигатель и…

– Дело хорошее, а от меня вам что потребно?

– Не хочешь с нами на настоящее дело сходить? – пристально глядя прямо в глаза старому абордажнику, спросил Зимин, сделав ударение на слове «настоящее».

– Нешто у вас своего народу мало?

– Команда есть, – не стал отрицать рейдер. – Но в бот и ремонтную летучку много людей не поместится. Так что пойдут только самые лучшие. Ну и Март, конечно…

– А мальчонку зачем тащить?

– Да в том-то и дело, что не мальчик он уже. Юнга. И такой дар, как у него, может оказаться очень полезен.

– Вот оно как, – поскреб могучей пятерней седой чуб Игнат.

– К тому же мой боцман – Горыня – пока что в госпитале валяется. А тебе все равно по пути. Заодно и доставку к месту службы обеспечим.

– Эх, ваше высокоблагородие, умеете вы за живое задеть. Однако если есть такая надобность, так отчего бы стариной не тряхнуть!

– Значит, по рукам?

– Эх, где наша не пропадала… Согласный я!

Отправляясь в рейд, Зимин взял всех, за исключением тех, кто еще оставался в госпитале. Так что пассажирский отсек ремонтного транспорта оказался забит под завязку. Впрочем, «Бурану» после замены маршевого двигателя предстоял перелет до Ляодуна, а во время него всякое могло случиться. Все же времена наступили военные, и, судя по сообщениям разведки, над морем то и дело появлялись вражеские корветы. Так что потерявшему большую часть своей скорости и маневренности рейдеру для самообороны требовался полный экипаж.

Первым выдвинулся разведбот. За штурвал, как и в прошлый раз, сел Акинфеев, место второго пилота занял Март, а начальство над отрядом из полудюжины добровольцев принял дядька Игнат. Места для такого количества народа категорически не хватало, но снова вставший в строй старый вояка заявил, как отрезал: «В тесноте, да не в обиде!»

К слову, все бойцы приняли отставного абордажника без малейших возражений. В который уже раз Март столкнулся с тем, что его крестного, несмотря на невеликий чин, знают и уважают на флоте. Вахрамеев даже среди приватиров обладал очень весомой репутацией и непререкаемым авторитетом. Впрочем, и не знай его никто, отставнику с запасом хватило бы личной силы, воли и характера, чтобы убедить самых отъявленных вояк и головорезов в своем праве на лидерство.

Задачами передового отряда являлись разведка и боевое охранение. Прибыв на место заранее, они тщательно осмотрели окрестности и, не обнаружив ничего подозрительного, зависли над точкой.

– Все в порядке, – сообщил отстраненным голосом не выходивший из «сферы» Март.

– Тогда опуститесь еще немного и будем высаживаться, – раздался в наушниках голос крестного.

– Корабль найдете? – с легкой усмешкой в голосе поинтересовался Васенька.

– Чего его искать? – сварливо отозвался старый вояка. – Вон он торчит, как прыщ на заднице.

– Как ты его