Три Закона. Закон первый - Выживание - Елена Пост-Нова

- Да… - я слабо улыбнулся. – Как там дела?.. На границе?..

- Слушай, зверёныш! – Мичлав посмотрел на меня с долей сонного изумления. – Тебе бы о своих делах думать! Ты мне, кстати, столько всего интересного про себя наплёл в бреду.

Приподняв, как игрушку, он устроил меня на постели немного поудобнее и протянул бутылку с водой. Я стал жадно пить, хотя на языке и вертелся логичный вопрос. Затем пришлось глотнуть и питательной смеси. Она прошла гладко.

Обработав своего ученика со всех сторон, охотник наконец рухнул сам. Свет он выключать не стал, устало заслонил глаза мощным локтем и приказал будить его, если почувствую себя хуже.

- Мичлав, так чего я вам наговорил?.. – спросил я осторожно, когда получил возможность открыть рот не для получения пищи или питья.

- У-у… - протянул наставник из-под локтя. – Много всего. Не бойся, я никому не расскажу.

- Господи, да у меня нет особо никаких секретов…

- Ну тогда какая тебе разница?

Да он просто издевается надо мной, только и всего. Со своим обычным чувством юмора.

- Если бы я за тобой записывал все эти сутки, то мог бы издать книгу о новой ветви в современной мистической философии.

- О, Боже…

- Вот и я так думал, пока выслушивал. Знаешь, парень, это твоя единственная поганая черта. Слишком много думать – тоже вредно. Как бы в будущем ты сам себе палки в колёса этим не навставлял.

Я слабо фыркнул, глядя на него с подушки.

- Философия – мать всех наук. А меланхолия – мать гениальности.

- Слишком много матерей… Кому, мелкий, твоя гениальность нужна, если она ничего не производит, кроме бесплотных мыслей?.. – кажется, наставник уже засыпал.

- Мичлав, вы сами ничего сегодня не принимали? – я даже попытался приподняться и рассмотреть его получше.

- Хах, это всё ты… мозги мне измочалил в конец…

- Спите уже. А обо мне не волнуйтесь, мои мысли обязательно чего-нибудь произведут.

- На это я и рассчитываю, малыш, на это я и рассчитываю…

По иронии буря началась точно одновременно с моей детерминацией. И их сроки шли параллельно – самое невероятное, что на шторм было спрогнозировано примерно столько же дней, сколько должна продлиться детерминация.

Ночь с третьих суток на четвёртые я почти не спал. Немного боялся уснуть – а вдруг вернусь в жуткое бредовое состояние? Да и желания особо не было. Маленький модуль крепко стоял, несмотря на натиск стихии. За окошком царила кромешная тьма – даже страшно было представить джунгли в таких условиях… Бедные животные, как они там? А что делают квазиантропы?..

Но внутри модуля безопасно. Лампа продолжала гореть всю ночь. Мичлав дышал ровно и спокойно. Он даже не потрудился раздеться. К нему я ощущал настоящую признательность. К лампе и самому модулю тоже испытывал самые тёплые чувства. Мне стало лучше. Хаос в теле умирился… Я знал, что, скорее всего, это временное затишье. Но надеялся обмануть природу силой мысли. И поэтому призывал себя закончить перевоплощение досрочно…

Об обретении мужского пола я не задумывался ни на секунду. Казалось, будто это временная болезнь, которая пройдёт, и всё вернётся на круги своя. Будто я останусь прежним, и ничегошеньки не изменится. О том, что происходит непоправимое, мысли даже не возникало. Наверное, потому что заранее я в самом деле не имел никакого предпочтения в выборе пола, а Мичлаву просто соврал о своих сомнениях, лишь бы он отвязался с согласием на него работать.

Но вот о нём самом мысли мелькали. С кем же ещё работать, если не с этим человеком? Всё пройдённое за три недели предстало перед глазами. А его поведение в столь критической ситуации, как эта? – Господи, неужели можно рассчитывать, что в будущем я смогу встретить более надёжного начальника? Нет, неправильно – не начальника, а напарника. С которым даже такая профессия, как охота, может стать легче.

Когда всё закончится, я поправлюсь, тогда, наверное, на свежую голову, и соглашусь… Пусть и придётся терпеть внимание прессы. К этому можно привыкнуть ради того, чтобы остаться с таким наставником…

В этих блаженных мыслях я уснул под самое утро. А затем был разбужен – внезапно прибыл ответ на вопрос, что же делают квазиантропы в такой шторм?

- В семи километрах на юг выстрелил маркер, - говорил Мичлав, одеваясь довольно поспешно. – Выстрелил он дважды, пометил две особи, но это не значит, что их там только двое. Двигаться, они будут скорее всего прямо, так что надо их перехватить на пути к границе.

- Но как же вы сами будете двигаться в этом кошмаре? – с искренней тревогой я наблюдал за ним, приподнявшись на локтях.

- Внутри леса это не так опасно, к тому же сейчас ветер значительно стих. Да и опыт имеется. Слушай, мы оба везучие, а? – ловко шнуруя дождевую защиту поверх одежды, он с усмешкой посмотрел на меня. – Они попёрли именно сейчас, когда тебе полегчало. Не боишься остаться тут один? Чёрт, я здорово рискую, бросая тебя, но и их бросить на свободе тоже не могу!

- Я не боюсь, наставник, - как можно твёрже сказал я, хотя это и не было абсолютной правдой. – Я знаю, что вы благополучно вернётесь.

А вот это правдой действительно являлось.

Хмыкнув, Мичлав завершил сборы и проверил, присутствует ли в модуле всё, в чём я могу нуждаться в течение дня. Необходимые вещи, включая также и оружие (пистолет «Церебера» и, ради исключительного случая, даже полуавтомат) – всё наличествовало. Один укол в положенное время я должен был сделать себе сам.

- Ну что? – с обычной кривой ухмылкой подытожил охотник. – Держись тут. Вернусь через несколько часов.

Он протянул мне здоровенную пятерню, и я крепко по ней хватил.

А оставшись в одиночестве, прислушался, зная, что наставник какое-то время пробудет в рабочем модуле, продолжая снаряжение, и только потом покинет лагерь. Даже не знаю, за кого волновался больше – за себя или за него… Наверное, за обоих, хотя уж в нём-то можно быть уверенным.

Ветер действительно стих. Такого шума, как раньше, не наблюдалось. Дождь лил, его было слышно. Хм… А не могли