Кристальный пик - Анастасия Гор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Или нет?»
Совиный Принц промолчал и прошел мимо Соляриса, будто не заметил его. Он нес два кубка в руках — один деревянный, другой железный. Оба дымились, и Принц несколько раз подул на бурлящее вино, прежде чем протянуть один из кубков Тесее, сидящей подле Кочевника, прикрывшего глаза, ресницы на которых слиплись от крови.
— Дай испить ему это, мой маленький друг. У медвежьих детей вино лечит недуг.
Тесея разрумянилась, взирая на Принца снизу вверх, и послушно забрала у него железный кубок. Стоило ей уронить на губы Кочевника всего пару клубнично-красных капель, как он действительно оживился и даже сумел приподняться на локтях, чтобы обхватить основание кубка исцарапанной рукой.
— И ты выпей тоже. Умирать от жажды вслед за возлюбленной негоже.
Совиный Принц опустился перед Медвежьим Стражем на корточки и подставил деревянный кубок ко рту его маски, но тот отвернулся, отказываясь. Все наблюдали за ними в полной тишине, и если я, Солярис и Мелихор молчали от изумления, то Волчья Госпожа терпела выходки Принца явно по другой причине. Ее пальцы перебирали и затягивали пряжу вокруг навершия, и, когда пряжа кончилась, она вдруг подскочила к Принцу прыжком и схватила его за ворот. Их маски столкнулись со звоном, едва не высекая искры, и вино потекло из деревянного кубка, заливая им башмаки.
— Так ты не знаешь ничего⁈ — прошипела она. — Никакого секрета нет? Тогда на кой ляд позвал сюда королеву?
«Я буду ждать тебя на Кристальном пике, у Аметистовых садов, где гниет любовь богов среди цветов». Я мысленно повторила эти слова несколько раз. Мне пришлось схватиться за край столешницы, чтобы устоять на ногах, и если бы не Сол, вовремя придержавший его с другого края, тот бы перевернулся вместе со мной и с пустыми кувшинами.
Все это время я считала, будто Принц ждет меня, чтобы поделиться сакральными знаниями; рассказать то, что не успел поведать в прошлый раз, когда оба мы стояли на берегу Тир-на-Ног, встретившись и тут же распрощавшись. Но ни тогда, ни сейчас он ни разу не обмолвился об этом. Сакральные знания — не более, чем моя собственная выдумка, оправдание этому путешествию, которое я выбрала сама, чтобы не терять надежду.
На самом деле Совиный Принц позвал меня на Кристальный пик вовсе не для того, чтобы поведать способ уничтожить Красный туман, а чтобы самому его постичь. Чтобы я привела сюда Селена.
Стоило мне понять это, как на меня обрушилось неестественное спокойствие. Будто кто-то прошептал на ухо: «Судьбу не обманешь. Судьбу не предотвратишь. Судьбе доверять нужно. Прямо сейчас, доверять-доверять, искренне и беззаветно». И Совиный Принц, никому прежде не отвечающий, повернул ко мне свою маску. Я была готова поклясться, что перьевая резьба на ней сложилась в улыбку, хотя улыбаться здесь было нечему.
— Госпожа, прошу, не обессудь. Я о Тумане расскажу, когда познаю его суть. Уж так оно заведено у богов вина и мудрости — какие только ради знания мы ни вытворяем дурости!
— Как это понимать? — вмешался Солярис, забыв от ужаса и гнева о своем нежелании говорить с богами и выступать от моего лица. — Вы не знаете, как победить Туман⁈
— Мы что, зря сюда пришли? — подхватила Мелихор.
— Что ты задумал, идиот⁈ — продолжала наседать на него Волчья Госпожа.
Совиный Принц снова замолчал, и дом погрузился в хаос. Все кричали, ругались, спорили. Оттого я не сразу заметила, как Тесея, оставив Кочевника отдыхать рядом с опустевшим кубком, дергает меня за край туники. После подземной водицы ткань отчего-то преобразилась в цвете, стала ярко-голубой, почти лазуритовой. На ней пальцы Тесеи в мелких отметинах от иголки казались совсем белыми. Подняв глаза, я обнаружила, что таким же белым у Тесеи было и лицо.
— С-С-ст… Ст-р…
От испуга она даже не смогла выговорить его имя. Благо, Солярис среагировал и без этого. Он оттолкнул нас обеих в сторону, сгребя рукой, и закрыл спиной от Медвежьего Стража. Пока остальные ссорились, тот каким-то образом поднялся на ноги, расправил плечи и, рыча, стал тянуть шерстяную нить во все стороны. Она затрещала, разрываясь плеть за плетью.
— Невеста! — вскричал Страж. — Я слышу тебя!
А в следующую секунду ее услышали все. Крылья Принца, сложенные за спиной, раскрылись и взъерошились, а Волчья Госпожа вскинула рябиновый посох, прячась за свою рычащую волчицу. Та встала на дыбы, скребясь о входную дверь, за которой кто-то пел звонким девичьим голосом, ему — я точно знала! — не принадлежащим.
— Век за веком я одна. Ночь моя без звезд темна. За холмом, что ветер сплел, за равниной, куда любимого увел. Я лунный серп с небес возьму, перережу им косу. Из косы родится зверь — дитя всех моих потерь…
— Невеста! — отозвался Страж на ее, — его, — пение и натянул нить еще сильнее. На его мускулистых руках выступили жилы.
Если не знать, кто стоит по ту сторону двери и так бесподобно имитирует любые голоса и лики, то можно было решить, что Кроличья Невеста и впрямь воскресла. Даже золотая маска ее, которая по-прежнему лежала на краю ковра, откликнулась на глас: по резьбе забродили странные блики, похожие на чернильные пятна. Маска словно говорила: это не моя хозяйка, это скверна, которая пытается отравить меня и вас.
Красный туман, Селен, пришел.
Я невольно шагнула на его зов, но Солярис перехватил меня рукой. Сжал так крепко, что локоть пронзила боль, и подтащил к Совиному Принцу, задумчиво скребущему пальцем свою маску.
— Выход другой из дома есть?
— Нет, лишь окон здесь не счесть.
Солярис задрал голову вверх, оглядывая высокие этажи, образующие башню. Будь мы в своем мире, он бы ответил: «Чем окна не двери?» — обратился бы собою и проломил бы витражное стекло, но без труда выбрался бы отсюда. Однако сид сделал его больше человеком, чем драконом. Не было крыльев. Не было путей для отступления. И смысла в этом отступлении тоже не было. Я там, где должна быть
