Попутчики (СИ) - Авербух Наталья Владимировна

…а я просил.

Я только хотела знаний…

…а я хотел, чтобы меня больше не пинали ногами.

Я хотела остаться человеком.

…но человек не боится крови так, как боишься ты.

Я не хочу. Не могу. Я отрекаюсь от этого!..

…ты не можешь обратить время вспять.

…сестра… они мертвы… сигнал скоро будет подан… Ты сможешь…

Это слишком тяжело…

…сестра, я с тобой. Я поделюсь с тобой своей силой.

Дом окутывает дым. Дом окутывает сон.

Все, кто остался там, все уснули там же, где стояли. На всех этажах спящие.

Мир и покой. Все спят.

Всё тихо.

Держаться. Держать морок. Морок, который окутает каждого, кто подойдёт к дому или заглянет в его окна. Темно и тихо. Все спят. Все уснули. Это правда. Всё спокойно. Все спят.

Кто-то входит в дом с чёрного хода. Тени тихо скользят по двору, лезут на стены, пробираются через галерею в окна.

Дом спит.

Это просто.

Это всегда было просто.

А на случай, если тварь не уснёт…

Есть и ещё кое-что в запасе.

— Именем Заступника! — тихо звучит в спящем доме.

Брат, ты должен держаться…

…сестра, это пламя преисподней!

Брат, это просто слова…

…сестра, они жгутся!

Брат, это просто люди…

…сестра, у меня слепнут глаза!

Брат, это только символы…

…сестра, это нестерпимо!

Брат, держись. Ты был человеком. Мы были людьми. Ты и я…

Брат, ты не боялся ни этих слов, ни этих людей…

Брат, я поделюсь с тобой своей силой…

…это пламя сжигает меня! Я не выдержу этого!

Держись. Смотри мне в глаза. Вампир не может себе позволить бояться своих врагов…

Врени мало что поняла из ночного боя. Едва начало темнеть, как приор отвёл ей, брату Полди и Мариле место подле баронессы и велел молчать — всем четверым. С ними остался муж её милости рыцарь Клос — бледный и явно испуганный. Ему поручили защищать жену, если враги вдруг прорвутся. Он никогда не сталкивался с таким, никогда не видел ночных штурмов, никогда не ждал удара в спину.

Они стояли в одном из залов второго этажа, потом им велели спуститься и остановили на лестнице, ведущей в чёрную кухню. Раздался переливчатый свист. Дальше… Дальше было быстро. Тени, щелчки разряжаемых самострелов, чавканье входящих в тела стрел. Вскоре в доме запахло горелой травой. Врени закашлялась, к ней присоединились остальные.

— Ух ты! — бестрепетно произнесла Марила. — Мы сгорим?

— Нет, дитя моё, — подошёл к ним приор. — Дым скоро развеется.

— Что это? — прокашлялась Врени.

— Хитрость, — улыбнулся приор. — Замена вот этого.

При свете одинокого факела, горящего неподалёку, он показал женщинам пучок травы.

— Это должны были подбросить вам в дымоход, — пояснил он. — Чудесная трава. Как мне объяснили, через малое время все, кто вдыхал этот запах, засыпают, — кроме тех, кто выпил зелье, сваренное из неё же.

— Вы… Вы знали, что её нам подкинут? — догадалась цирюльница. — Но… откуда?!

— Все эти дни тебя тайно сопровождал… один наш общий друг, — ответил приор, не желая прилюдно раскрывать свои тайны. Но Врени и так поняла. Пока она изображала дурочку с Ржаным Пнём, нашлось кому узнать из памяти проклятого не только то, на что тот намекал, но и то, о чём Ржаной Пень предпочёл умолчать.

Цирюльница хотела выругаться, но не успела.

В разум вторгся ледяной взгляд, прозвучал далёкий, словно доносящийся из преисподней голос. Раздался переливчатый свист, но не снаружи, а изнутри головы Врени — и вырвался изо рта. Проклятая не сразу поняла, что по приказу вампира подаёт обещанный Ржаным Пнём сигнал. Сигнал о том, что в доме все уснули, отравленные волшебным зельем.

Какое-то время было тихо, а потом…

— Именем Заступника, — раздался тихий, но властный голос, а после трое вошедших принялись читать молитвы. Такие же, которыми брат Полди отгонял вампиров.

Далёкий голос в голове Врени завопил от нестерпимой боли и ощущение чужого присутствия в сознании исчезло. А коридор, ведущий в кухню, стал наполняться людьми.

Приор подмигнул зачем-то Мариле и громко закудахтал. Это послужило сигналом. Люди Фирмина вокруг них сплотились, приготовились к бою. Другие окружили вошедших, отрезали путь к выходу. Сверху донёсся какой-то шум.

— Монахов не убивать! — поспешно крикнул приор.

— Эти крысы нас предали! — завопил кто-то в темноте.

После этого всё смешалось. Крики, звон оружия, звуки ударов, проклятия… Врени даже не пыталась разглядеть, что происходит. Они стояли за спинами стражников и ждали, что будет дальше. Марила, против ожидания, опустилась на колени и принялась тихо молиться. Врени коснулась её плеча. Сумасшедшую трясло от ужаса. Брат Полди схватил Врени за руку и что-то тихо зашептал.

— Не надо, — сказала цирюльница, вспомнив вопль ужаса, который, казалось, ещё звенел в ушах. — Не стоит.

Что бы ни задумал вампир, святые слова ему только помешают.

Кровь… смерть… боль…

Эти запахи нестерпимы… они дурманят голову, они накатывают с тошнотой…

От ран дурно пахнет…

…сестра, это просто запахи.

Брат, я не выдержу…

…сестра, осталось недолго.

Брат, я не могу…

…сестра, это то, что делает нас сильными.

Я отрекаюсь от этой силы…

…ты не можешь повернуть время вспять. Ты не можешь перестать быть вампиром.

Я не хочу…

…ты должна.

Нет…

…последнее усилие.

Нет…

…держись.

Да…

Всё закончилось.

Кто-то спустился по лестнице и, не доходя до них, крикнул сверху:

— Трое мертвы. Один ушёл.

— А с вами что? — отозвался Вир.

— Аццо ранен. Остальные целы.

— Оставайтесь там, — велел оборотень. — Ждите.

— Это всё? — напряжённо спросила Нора.

Клос разочаровано опустил так и не пригодившийся меч.

— Надо проверить, — коротко бросил оборотень. Он махнул рукой, чтобы за ним никто не шёл, и вышел через чёрный ход.

— Десяток, — сказал кто-то, пересчитав трупы и раненых врагов. — И одного монаха зацепили.

Когда проклятые поняли, что нарвались на засаду, что жертвы не уснули и могут дать отпор, они принялись отчаянно прорываться к выходу, но и этот путь был закрыт. Монахи, поняв, что проиграли, с проклятиями и криками рванули из-под ряс — двое мечи, один — боевой топор, — и попытались встать спина к спине. Их вырубил Большой Куно, который без затей приголубил братьев-заступников кухонной скамьёй.

Сложнее всего было унять «славного Грайогэйра». Он рычал какие-то страшные северные проклятия и так размахивал боевой секирой, что чуть не попал по державшемуся неподалёку Мюру. На счету камерария было не меньше четверых нападавших и одного из монахов зацепил тоже он.

Вир вернулся.

— Три трупа на улице, — доложил он. — Двое убиты ножом, один задушен. Во дворе чисто. Вокруг дома больше никого нет.

— Ещё раз проверьте нападавших, — приказал приор. — Раненым надо оказать помощь, безнадёжных добить, остальных связать. Они понадобятся для допроса.

— Моя хотеть допросить! — вмешался Грайогэйр. — Моя знает нагбарский способ развязать языки! Моей всё расскажут!

— Посмотрим, сын мой, — без особого энтузиазма отозвался приор. — Врени! Займись сперва нашими раненными, потом пленными.

Сверху закричали: