MITI и японское чудо: рост промышленной политики, 1925-1975 гг. - MITI

Во "второй диссертации Амайи", официально озаглавленной "Основное направление новой политики в области международной торговли и промышленности" (Shin Tsusan* Seisaku no Kihon Hoko* от июня 1969 г.), утверждалось, что министерство должно реагировать на изменения в ценностях общества в отношении дальнейшего высокоскоростного роста. По мнению Амайи, эти изменения произошли потому, что Япония начала переход от развитого индустриального общества к постиндустриальному, и поэтому стране требовалось изменение структуры промышленности, не менее глубокое и труднодостижимое, чем тяжелая и химическая индустриализация 1950-1960-х годов.

Характерными чертами новой структуры промышленности являются (1) рост третичного сектора (услуги) и систематическое (2) укрупнение предприятий по производству потребительских товаров, (3) роботизированные заводы по переработке сырья, (4) технологическая революция в медицине и образовании, (5) многие другие события, связанные с "наукоемкими отраслями", пирамидизация предприятий, обслуживающих высокотехнологичные сборочные производства. Он откровенно признал, что министерство должно возглавить кампанию по интернационализации, борьбе с загрязнением окружающей среды, повышению уровня безопасности продукции и защиты прав потребителей. Он также согласился с "моделью частного руководства промышленностью", хотя и не пояснил, что она подразумевает.

Второй тезис Амайи содержит ядро того, что в итоге стало политикой MITI, определяющей изменение промышленной структуры в 1970-е годы. Однако первая реакция на него внутри компании была неоднозначной. Казалось, что "модель управления промышленностью частного сектора" предполагает отказ от вертикальных промышленных бюро, ориентированных на микрополитику, в пользу горизонтальных функциональных бюро, ориентированных на макрополитику. С этим не хотели соглашаться многие чиновники. Вице-министр Кумагаи считал, что промышленная политика сама по себе подразумевает государственное вмешательство на микроуровне, а все остальное - просто экономическая политика.

В итоге его мнение возобладало, хотя после реформы 1973 г. вертикальные бюро были замаскированы гораздо лучше, чем в период быстрого роста.

Другие чиновники предпочитали свои собственные эвфемизмы для того, что было сформулировано Амайей. Так, например, Морозуми настаивал на том, что экономический рост должен продолжаться, но теперь следует делать упор не на скорость, а на "использование роста" на благо всего общества. Он был обеспокоен тем, чтобы новая политика MITI не стала настолько ориентированной на социальные вопросы, чтобы пренебречь развитием новых отраслей промышленности. Он также признавал, что слишком большая ориентация MITI на социальную сферу приведет к неуправляемым юрисдикционным спорам с другими министерствами. Он также недвусмысленно отверг европейские или американские представления о статичном международном разделении труда: Японии придется конкурировать в компьютерной, авиационной и космической отраслях, и он не готов уступить их какой-либо другой стране.

В свете всех комментариев по поводу "модели управления промышленностью частного сектора" министерство обратилось к Совету по промышленной структуре с просьбой рекомендовать новую промышленную политику на 1970-е годы. Неудивительно, что, поскольку именно он руководил исследовательской работой, совет подтвердил и расширил многие идеи Амайи. Новая политика была опубликована в мае 1971 года. В нем признавалось, что высокие темпы роста привели к таким проблемам, как загрязнение окружающей среды, недостаточные инвестиции в общественные объекты, обезлюдение сельских районов, перенаселенность городов и т.д. В нем предлагалось добавление двух новых стандартов к уже существующим для определения отраслей, подходящих для новой промышленной структуры. Помимо высокой эластичности спроса по доходу и высоких темпов роста производительности труда, это были "стандарт перенаселенности и экологичности" и "стандарт содержания рабочей силы". Эти новые стандарты означали, что министерство будет стараться постепенно выводить из оборота отрасли, способствующие перенаселению и загрязнению окружающей среды, и заменять их высокотехнологичными, бездымными производствами, занимающими очень высокие позиции по шкале добавленной стоимости. Цель заключалась в создании так называемой "наукоемкой промышленной структуры". Для реализации и управления этой политикой было рекомендовано провести полную реформу министерства, которую взялся осуществить заместитель министра Морозуми (июнь 1971 - июль 1973 гг.).

Если весной 1971 г. предложения Совета по промышленной структуре казались несколько дальновидными и долгосрочными, то уже к лету большинство условий, на которых они базировались, устарело. Два министра MITI, Охира* и Миядзава (с ноября 1968 г. по июль 1971 г.), исчерпали свою полезность в попытках разрешить японо-американский текстильный спор. В июле 1971 г. премьер-министр Сато* попросил лидера фракции ЛДП Танаку Какуэя взять на себя управление и попробовать свои силы. Танака был партийным политиком, но с отличием. Он не только не был бывшим высокопоставленным бюрократом, но даже не имел университетского образования. Он был самодостаточным миллионером, занимавшимся строительным, железнодорожным и риэлторским бизнесом, и был членом парламента от родной префектуры Ниигата с 1947 г., когда его впервые избрали в возрасте 29 лет. Через десять лет Киси назначил его министром почт, что сделало его одним из самых молодых членов кабинета в истории Японии, а в 1962 г., когда ему было 44 года, Икэда назначил его министром финансов (с июля 1962 г. по июнь 1965 г.).

После успешной работы на этом ответственном посту Танака стал генеральным секретарем ЛДП, где снискал уважение премьер-министра Сато* за умение организовать две победы партии на всеобщих выборах (январь 1967 г. и декабрь 1969 г.). В Министерстве финансов, а затем в МФТИ он стал известен как министр-активист, который говорил бюрократам, чего он хочет добиться, использовал их как свой личный мозговой трест и часто завоевывал их уважение и лояльность благодаря своему уму и щедрости.

Он был хорошо известен за необычайно острую память, а в прессе его прозвали "компьютерным бульдозером". У него также было много собственных денег, он получал их еще больше благодаря влиятельным позициям в партии и правительстве и эффективно тратил их на расширение своей фракции в Демпартии, что в конечном итоге привело к его падению.

Вскоре после того, как Танака возглавил МИТИ, произошли "потрясения Никсона". До сих пор неясно, мстили ли президент Никсон и советник по национальной безопасности Киссинджер премьер-министру Сато * за то, что он не выполнил условия сделки "текстиль для Окинавы", или же они просто не обратили внимания на Японию в связи с другими своими проблемами (Киссинджер признавал, что ему потребовалось пять лет, чтобы обрести некоторое понимание японских политических процессов).

Как бы то ни было, в июле 1971 г. администрация Никсона обнародовала основные изменения в политике США в отношении КНР, никак не согласовав этот демарш со своим ведущим восточноазиатским союзником, а 16 августа 1971 г. приостановила конвертируемость доллара США в золото и ввела 10-процентную надбавку на импорт на американский рынок. 28 августа 1971 года Банк Японии освободил иену от обменного курса, созданного Доджем в 1949 году,