Солнце полуночи - Стефани

- Понимаешь... я ведь даже не знаю, что такое близость... ни духовная, ни физическая. Может быть, я и не способен ни на что подобное...

Совсем как я недавно, Белла медленно наклонилась и прижалась щекой к моей груди.

- Этого мне достаточно...

Я не знаю, что могла услышать она, но сейчас я был просто благодарен ей за эти слова. Рядом с ней я чувствовал себя человеком. Пусть всего лишь настолько, насколько позволяла пылающая в горле жажда. Но человеком. Я обнял Беллу, зарывшись лицом в ее спутанные волосы.

- Видишь, надежда есть, - проговорила она.

- Во мне живут человеческие инстинкты. Они просто слишком глубоко спрятаны!

Моя грудь тряслась от смеха.

Время пролетело незаметно. Наступал вечер. Казалось, Белла только сейчас заметила это.

- Тебе пора.

- Ты же говорил, что не умеешь читать мои мысли!

- Только если очень сильно постараюсь, - с напускной таинственностью констатировал я и подмигнул ей.

Я представил наш обратный путь во всей красе: за пределами поляны, в лесной чаще, уже было достаточно темно. Я очень старался сдержать нервный смешок, который так и рвался наружу. Нет, это было бы верхом идиотизма: весь день панически оберегать Беллу от самого себя, а потом смотреть, как она пытается сломать себе ногу по дороге к пикапу.

- Позволь тебе кое-что показать...

- Что?..

Судя по тону ее голоса, она тоже уже предвкушала обратную дорогу.

- Только ничего не бойся.

Кажется, эта фраза претендует стать девизом сегодняшнего дня. Интересно, у Беллы еще нет на нее аллергии?

- Я покажу тебе, как я передвигаюсь по лесу. До пикапа мы доберемся всего за несколько минут.

- Ты превратишься в летучую мышь?

Очень хотелось ответить «да». Но с нее же станется потом требовать превращения. Так что я просто засмеялся ее предположению.

- Вот с летучей мышью меня еще точно не сравнивали!

- То ли еще будет.

Может, ей напомнить, что гробы и чеснок — тоже плод фантазии писателей?

- Садись на спину, трусиха.

Страх Беллы выдавал, как минимум, участившийся пульс. А для меня этот факт создавал дополнительные трудности, но совсем не те, о которых думала она. Волнение Беллы по поводу ее веса искренне меня развеселили. Ее руки крепко сжимали мою шею. И при этом я мог совладать с собой. Она со мной и она в безопасности. Я прижал ее ладонь к своему лицу и глубоко вдохнул. И все-таки ее запах был не сравним ни с чем...

- Я действительно потяжелее, чем школьный рюкзак!

- Знаешь... с каждым разом все легче.

«И ближе», - добавил я про себя, срываясь с места.

Я был в своей стихии. Скорость... Я всегда наслаждался ею. Я был самым быстрым в нашей семье. Любовь к скорости всегда была частью меня, и сейчас никто не мог обвинить меня в слишком быстрой «езде». Я вдыхал свежий лесной воздух, на фоне которого тонкой, но очень яркой мелодией звучал запах Беллы.

- Здорово, правда? - радостно спросил я, остановившись у самого пикапа.

Однако, как только я повернул голову к Белле, стало понятно, что разделить мою радость она не может. Кажется, я все-таки не рассчитал ее силы. И как я мог забыть про ее хрупкость!

- Мне нужна помощь. И прилечь, - произнесла она, будучи не в силах пошевелиться.

- Прости...

Я без труда разомкнул ее объятья, подхватил на руки и аккуратно положил на упругий мох. Чувство вины мучило меня с такой силой, что я боялся смотреть ей в глаза.

- Как ты?

- Голова сильно кружится.

- Попробуй опустить ее между коленей.

Помогло не сильно. Я ругал себя последними словами. Но я просто не мог представить, что такая безобидная, на мой взгляд, прогулка, может вызвать у ее организма такую реакцию. В следующий раз надо быть осторожней.

- Извини. По-моему, зря я так поспешил...

Мне не хотелось думать о том, что, кроме всего прочего, мне просто хотелось произвести на нее впечатление.

- Было очень интересно, правда!

Похоже, Белла начинает приходить в себя.

- Наверное, мне просто стоило закрыть глаза.

- Наверное, стоило. В следующий раз напомню.

- В следующий раз? Нет...

Она зажмурилась, старательно пытаясь изобразить на своем лице муку. Я засмеялся.

- Прекрати выпендриваться!

Белле действительно стало лучше. Я прислушался к ее пульсу, дыханию — и был в этом практически уверен.

- Открой глаза...

Сейчас мое лицо было еще ближе к ней, чем тогда, на поляне.

- Знаешь, на бегу я думал...

- Как не врезаться в деревья?

Нет, Белла неисправима и неповторима.

- Я не думаю о таких глупостях, - ответил я, смеясь.

- Я же сказала, прекрати выпендриваться!

Я снова не сдержал смех.

- Мне бы хотелось кое-что попробовать...

Я говорил медленно, прислушиваясь к себе, готовый в любой момент пойти на попятную. Я не был уверен в правильности своего намерения, но был уверен в своем желании. А еще мне казалось, что это не только мое желание. И это придавало мне силы. Но не один страх останавливал меня. Я волновался. Это даже позабавило меня: столько новых ощущений в один день. Определенно, сегодня судьба решила с лихвой возместить мне все, что задолжала за долгие годы...

Миллиметр за миллиметром я сокращал расстояние между нашими лицами, пока холод моих губ не слился с теплом ее. Нет, это было не тепло. Это был настоящий огонь, словно за несколько секунд температура ее тела поднялась на несколько градусов. Дыхание стало прерывистым. Я чувствовал ее руки в своих волосах. Кровь прилила к ее лицу также стремительно, как на меня обрушилась жажда, которую я весь день загонял внутрь себя. Все мое тело напряглось. И, практически на грани сознания, я оттолкнул Беллу от себя. Мне очень хотелось верить, что я сделал это не слишком грубо.

Думать об этом я уже не мог. Мой рот наполнялся ядом. В голове звучали отголоски голоса Элис. Почему-то он показался мне ехидным. Именно этот факт был для меня самым необъяснимым, но и отрезвляющим. Я мгновенно просканировал окрестности: рядом не было никого. Я еще раз настороженно прислушался к самому себе: дышать пока не стоило, но гордиться собой можно было начинать.

Белла открыла глаза.

- Упс!

- Не то слово! Подожди секунду.

Я еще не пришел в себя окончательно, а рисковать не стоило. Я сделал медленный вдох, не сводя глаз с Беллы. Монстр внутри меня усиленно рвался наружу, но даже он сам понимал тщетность своих попыток. Это я сегодня был уверен, что меня не интересует, какова ее кровь на вкус? Да, я. Не интересует. Хотя бы потому, что я и так знаю: она великолепна. И я больше не буду думать об этом. Я буду думать о пламени ее губ.

Я выдохнул.

- Все.

- Терпимо?