Грозовой перевал - Эмили Бронте

– Смотри у меня! – сказал он, немного обуздав свою ярость. – Я рассержусь по-настоящему, если ты не совладаешь со своей ничтожной душонкой… Да пропади ты пропадом! Немедленно встань!

– Сейчас встану, отец, – прохрипел несчастный, – только оставьте меня, а не то я упаду в обморок. Видит Бог, я все сделал так, как вы хотели. Кэтрин, скажи ему, что я… что я был достаточно весел. Ах, Кэтрин, не оставляй меня, дай мне руку!

– Возьми мою руку, – сказал его отец, – и поднимайся на ноги. Так, хорошо! А теперь она поддержит тебя с другой стороны, только попроси ее об этом как следует. Можно подумать, мисс Линтон, что я просто дьявол во плоти, раз вызываю в нем такой ужас. Будьте так добры, проводите его до дому, а то он начинает трястись с головы до ног, стоит мне до него дотронуться.

– Линтон, дорогой мой, – прошептала Кэтрин, – я не могу пойти с тобой на Грозовой Перевал – мне папа запретил. Твой отец не причинит тебе зла. Почему ты так напуган?

– Я не могу войти в дом, – взвыл мальчик, – я не должен входить в дом без тебя!

– Прекрати! – воскликнул его отец. – Мы обязаны уважать дочерние чувства мисс Кэтрин. Нелли, отведи его в дом, а я немедленно последую твоему совету насчет доктора для сына.

– Вы правильно сделаете, – ответила я, – но я должна оставаться с моей госпожой. Забота о вашем сыне – не мое дело.

– Ты неуступчива, Эллен, я знаю, – проговорил Хитклиф, – но ты принудишь меня щипать этого милого ребеночка, чтобы он вопил до тех пор, пока в тебе не проснется милосердие. Давай, герой, пошевеливайся, придется тебе возвращаться в моем сопровождении.

Он вновь приблизился к сыну и сделал движение, как будто бы хотел подхватить тщедушное тело, но Линтон отпрянул и так сильно приник к своей кузине, умоляя ее не оставлять его, что отказать в ответ на эти мольбы было решительно невозможно. Хоть я и не одобряла ее действий, помешать ей я не могла. В самом деле, не отталкивать же ей было беззащитного юношу? Что внушало ему такой страх, оставалось для нас загадкой, но одно было очевидно – животный ужас лишил его последних сил, а дальнейшие запугивания могли привести лишь к полной потере им рассудка. Мы дошли до порога дома. Кэтрин вошла внутрь, а я стояла в ожидании того, когда она усадит больного в кресло и немедленно вернется назад, но в этот момент мистер Хитклиф, подтолкнув меня в залу, воскликнул:

– Заходи, Нелли, мой дом не зачумлен, а я сегодня желаю быть гостеприимным. Садись и позволь мне закрыть дверь.

Он закрыл дверь и запер ее на ключ. Я вскочила на ноги.

– Попьете чаю, прежде чем отправляться домой, – добавил он. – Я нынче один тут заправляю. Гэртон погнал скот в Лис, а Зилла и Джозеф отправились по своим делам. Хоть я и привык к одиночеству, но не прочь провести время в хорошей компании, коли уж мне удалось ее собрать. Мисс Линтон, садитесь рядом с моим отпрыском. Я дарю вам все, что имею, – хоть и не назову этот подарок ценным – словом, я дарю вам мое сокровище, моего сыночка Линтона. Как же она на меня уставилась! Что за странное чувство закипает во мне, когда кто-то боится меня, – я просто свирепею! Родись я в стране, где законы не так строги, а вкусы на столь испорчены цивилизацией, я бы вдоволь натешился этим вечером, подвергнув эту парочку всем мыслимым пыткам и истязаниям.

Он хищно втянул носом воздух, стукнул кулаком по столу и выругался про себя:

– Клянусь самим чертом! Как же я их ненавижу!

– Я вас не боюсь! – крикнула Кэтрин, не слышавшая последних слов Хитклифа. Она подступила к хозяину Грозового Перевала; ее темные глаза горели яростью и решимостью. – Отдайте мне ключ! Я ни крошки не съем в этом доме и не выпью ни капли, даже если бы я умирала от голода и жажды!

Хитклиф продолжал сжимать ключ в руке, лежавшей на столе. Он поднял взгляд на Кэтрин, как будто удивленный ее смелостью, а может быть, вспомнив, кого напоминает ему этот голос и этот взгляд. Она ухватилась за ключ и потянула его на себя из чуть разжавшихся пальцев, но это вернуло Хитклифа к действительности, и он тут же вновь плотно сжал кулак.

– А теперь, Кэтрин Линтон, – сказал он, – сядьте на место и ведите себя тихо, а не то я вас этим кулаком проучу так, что с пола не встанете, и это сведет с ума нашу добрую миссис Дин.

Невзирая на предупреждение, Кэтрин вцепилась в его руку с зажатым в ней ключом. «Мы уйдем отсюда, уйдем!» – повторяла она, прилагая все усилия, чтобы разжать железные мускулы того, кто обманом завлек ее в свой дом. Убедившись, что ногтями ей ключ не выцарапать, она пустила в ход зубы. Хитклиф бросил на меня такой взгляд, который на мгновение буквально пригвоздил меня к месту и не дал вмешаться, а Кэтрин была слишком занята борьбой за ключ, чтобы разглядеть выражение его лица. Внезапно он разжал кулак и отпустил предмет спора, но как только Кэтрин завладела им, он схватил ее освободившейся рукой и, бросив ее к себе на колено, нанес другой рукой несколько таких сильных ударов ей по голове, каждого из которых было бы достаточно, чтобы исполнить его угрозу, если бы он не удерживал бедняжку от падения.

При виде этого чудовищного насилия я в ярости набросилась на него. «Негодяй! Гнусный негодяй!» – кричала я. Одного толчка в грудь оказалось достаточно, чтобы заткнуть мне рот: я женщина полная и одышливая, да вдобавок голова моя закружилась от обуревавшего меня гнева, и я упала на стул задохнувшись, на грани апоплексического удара. Безобразная сцена прекратилась так же быстро, как и началась. Кэтрин, отпущенная злодеем, схватилась за голову и выглядела так, как будто бы не была уверена, на месте ли у нее уши. Бедняжка дрожала с головы до ног и, совершенно ошеломленная, оперлась о стол, чтобы не упасть.

– Видите, я умею вразумлять детей при случае, – мрачно проговорил негодяй, нагибаясь за ключом, упавшим в пылу схватки на пол. – А теперь ступайте к Линтону и можете поплакать вволю! Завтра я стану вашим отцом, а через несколько дней другого отца у вас не останется, и тогда я вам еще не раз задам трепку. Чувствую, что одного раза для такой мятежной особы будет мало. Но готовьтесь: будете получать по заслугам, едва только я замечу в ваших глазах этот дьявольский огонь непокорности.

Кэтрин, вместо того чтобы бежать к Линтону, бросилась ко мне и спрятала пылающее лицо у меня на коленях, плача навзрыд. Ее кузен забился в угол дивана и сидел тихо, как мышь, в глубине души радуясь, как мне показалось, что гнев его отца обрушился в этот раз не на него. Мистер Хитклиф, видя, что привел всех участников чаепития в полное смятение, быстро и ловко сам приготовил чай и разлил его в заранее приготовленные чашки, стоявшие на блюдцах на накрытом столе. Мне он подал чашку со словами: