Налегке - Марк Твен

В одном из углов города стоит цилиндрическое строение семи-восьми футов в высоту, с плоской крышей, диаметром в двенадцать футов. Это было место казни. Высокий частокол из кокосовых стволов скрывал жестокие сцены от взоров пошлой толпы. Тут убивали преступников, срезали мясо с костей и сжигали его, а кости прятали в стене башни. Если же казненный обвинялся в очень тяжелом преступлении, его труп сжигали целиком.

Стены храма достойны изучения. Они дают такую же пищу для размышлений, как и египетские пирамиды, - как мог возвести их народ, не знакомый ни с наукой, ни с техникой? Туземцы не изобрели ни одного приспособления для подъема тяжестей, у них не было вьючных животных, и, судя по всему, они не были знакомы с функциями рычага. А вместе с тем некоторые из обломков лавы, которые пришлось в свое время вырубить из карьера, переправить по неровной, пересеченной местности и уложить в стене, возвышающейся на шесть-семь футов над землей, так велики, что должны бы весить несколько тонн. Как же туземцы доставляли их на место, как поднимали их?

Стены, совершенно гладкие как с наружной, так и с внутренней стороны, могут служить образцом камнетесного искусства. Неправильной формы, неодинаковые по размеру куски лавы, составляющие стену, безукоризненно пригнаны один к другому. Постепенное сужение стены кверху также рассчитано с величайшей точностью.

Цемент в состав стены не входит, а между тем она прочна, плотна и способна противостоять бурям и разрушениям целые века. Кто строил храм, как и когда, - вероятно, так и останется неразгаданной тайной.

Снаружи, неподалеку от древних стен, лежит камень, формой своей напоминающий гроб. Длина его одиннадцать футов четыре дюйма, ширина, в более узком конце, три фута, - следовательно, весить он должен несколько тысяч фунтов. Некий военачальник, правивший в этих местах много столетий назад, притащил сюда этот камень на собственном горбу - чтобы лежать на нем! Достоверность этого обстоятельства основывается на самых точных преданиях. Развалясь на своем каменном ложе, он присматривал за верноподданными, которые работали на него, и следил, чтобы никто не ленился. Впрочем, вряд ли рабочие позволяли себе такое - телосложение, которым отличался начальник, должно быть, вдохновляло подчиненных трудиться добросовестно. Ростом он был четырнадцати или пятнадцати футов. Когда он вытягивался на своем ложе - ноги его свешивались, а когда храпел - просыпались мертвые. Все эти факты подтверждаются неопровержимой легендой.

По другую сторону храма стоит чудовищных размеров скала - весом в семь тонн, одиннадцати футов длиною, семи шириною и трех толщиной. С десяток небольших камней высотой в один или полтора фута поддерживают ее. Это все наш дюжий друг старался. Он притащил эту глыбу с горы смеха ради (у него было своеобразное чувство юмора) и установил ее в том положении, в каком мы ее застаем и в каком застанут ее через века другие, ибо, чтобы сдвинуть ее с места, пришлось бы впрячь в нее десятка два лошадей. Рассказывают, будто пятьдесят-шестьдесят лет назад гордая королева Каахуману, поссорившись со своим свирепым супругом, обычно спасалась от его гнева под этой скалой. Впрочем, канаки подчас завираются, и это последнее утверждение - блестящий образец их фантазии, ибо Каахуману была шести футов ростом, обладала мощными формами, была сложена, как буйвол, и с таким же успехом могла бы протиснуться под эту скалу, как и между жерновами сахарного пресса. Но допустим даже, что ей удалось подползти под скалу, что она выиграла бы от этого? Как ни унизительно было для такой гордой женщины подвергаться оскорблениям и преследованиям грубого дикаря, все же это не могло идти ни в какое сравнение с тем чувством совершенной раздавленности, которое охватило бы ее, если бы она провела часок-другой под камнем.

Мы прошли милю по насыпи, выложенной каменными плитами. Дорога была ровная, всюду одинаковой ширины и свидетельствовала о довольно высоком уровне дорожно-строительного искусства. Одни утверждают, будто она была построена по проекту и по приказу старого мудреца-язычника Камехамехи I, другие же говорят, что она была выложена задолго до него, в незапамятные времена, так что имя ее строителя не сохранилось даже в преданиях. Так или иначе, самый факт, что темный, отсталый народ сумел построить такую дорогу, вызывает приятное изумление. Камни мостовой изношены и гладки, местами между ними образовались щели, и все это удивительно напоминает мощные дороги в окрестностях Рима, которые так часто изображаются на картинах.

Целью нашего похода на этот раз было взглянуть на великое чудо природы - застывший каскад лавы. Некогда, в давно забытые времена, тут произошло извержение. Широкий огненный поток хлынул вниз по склону горы и низвергся с крутого обрыва, нависшего над землей на высоте пятидесяти футов. Кипящая лава, остуженная морскими ветрами, так и сохранилась по сей день волнистая, пенистая, бурлящая, окаменелая Ниагара! Зрелище очень живописное и притом настолько убедительное, что вам временами даже начинает чудиться, будто поток все еще продолжает свое бурное течение. Поодаль с утеса стекал ручеек поменьше, образовав отдельную пирамидку лавы высотой футов в тридцать. Пирамида походит на причудливое сплетение корявой и сучковатой лозы, корней и стеблей.

Обойдя эту пирамиду и очутившись под сводом неподвижного водопада, мы обнаружили в утесе множество ноздреватых туннелей, забрались в некоторые из них и долго следовали по их извилинам.

Мы набрели на два туннеля, которые могли бы служить доказательством того, что природа понимает толк в шахтерском деле. В этих туннелях пол был всюду ровен, ширина их - семь футов, потолок закругленный. Высота, впрочем, не всюду одинаковая. Мы прошли один туннель длиною в сто футов, - он начинается в отроге горы, а выходит высоко над морем, в отвесной стене утеса, подножие которого омывается волнами. Это был просторный туннель, за исключением нескольких мест, где нам приходилось идти согнувшись. Своды его, само собой разумеется, образованы лавой и густо усеяны острыми застывшими сосульками до дюйма длиной. Сосульки эти расположены часто, как железные зубья молотилки, и если вы пройдете некоторое расстояние по туннелю, выпрямившись во весь рост, вам бесплатно расчешут волосы.

ГЛАВА XXXIII

Посещение вулкана Килауэа. - В павильоне. - Кратер. - Огненный столп. Величественное зрелище. - Огненное озеро. - Книга посетителей.

Мы поспели на шхуну вовремя и тотчас поплыли к Кау, где сошли на берег и окончательно распростились с судном. На другой день мы купили лошадей и горными уступами, одетыми в летнюю зелень, направились к великому вулкану Килауэа. Ехали мы чуть ли не двое суток, но это оттого, что много прохлаждались в дороге. К концу второго дня, перед самым заходом солнца, мы достигли высоты четырех тысяч футов над уровнем моря, и теперь, осторожно продвигаясь по волнистой пустыне лавы, вот уже много поколений назад застывшей в яростном своем порыве, мы все чаще и чаще встречали на своем пути признаки, указывающие на близость вулкана, - расщелины с рваными краями, изрыгающие столбы сернистых паров, еще хранящих жар расплавленного океана, бушующего в горной утробе.

Вскоре показался и самый кратер. С тех пор я познакомился с Везувием он оказался игрушкой, кукольным вулканчиком, кастрюлькой по сравнению с этим вулканом. Везувий представляет собой симметричный конус высотой в три тысячи шестьсот футов; кратер его - перевернутый конус глубиной всего лишь в триста футов, не более тысячи футов в диаметре, а может быть, и того меньше; пламя его скудное, скромное, смирное. Тут же мы глядели в огромный вертикальный погреб, глубина которого в иных местах достигала девятисот футов, а в других и тысячи трехсот, с ровным дном и окружностью в десять миль! Это была зияющая пропасть; если бы на дне ее разместить всю русскую армию, и то осталось бы сколько угодно свободного места!

На самом краю кратера, в противоположной его стороне, примерно в трех милях от нас, примостился павильон для наблюдений. Он помог нам путем сопоставления понять и оценить всю глубину кратера: павильон казался малюсеньким ласточкиным гнездышком, прилепившимся к карнизу собора. Отдохнув, оглядевшись и прикинув расстояния, мы поспешили в гостиницу.

От гостиницы "Вулкан" до павильона надо идти полмили тропинкой. Плотно поужинав, мы дождались темноты и отправились к кратеру. Дикая красота открылась нашему взору. Над кратером навис тяжелый туман, ярко освещаемый огнями внизу. Вся эта иллюминация тянулась примерно на две мили в ширину и одну в высоту; тот, кому когда-либо приходилось темной ночью издали наблюдать, как горят тридцать или сорок городских кварталов одновременно, ярко отражаясь в нависших над ними тучах, может представить себе, как выглядел вулкан.

Прямо над кратером поднимался огромный облачный столб, и выпуклости его широких завитков были окрашены в роскошный багрянец, внутри переходящий в нежно-розовый. Он мерцал, как прикрытый фонарь, и тянулся вверх, в головокружительную высоту. Я подумал, что, верно, ничего подобного не бывало с тех пор, как сыны Израиля брели через пустыню, освещенную таинственным "огненным столпом". Тут я понял со всей силой божественного откровения, что именно так должен был выглядеть этот величавый "огненный столп".