Прощай, Германия - Николай Николаевич Прокудин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Каждый вечер к воротам обоих КПП съезжались на автомобилях и мотоциклах представители «коренного» немецко-армянского населения, привозили очередных похотливых потенциальных невест на случку, и знакомили их со своими земляками. Как говорится, готовили почву для увеличения этноса. Бороться с этим национально-освободительным движением брачно-сексуального характера было трудно, а главное бесполезно, ведь Армения уже почти не подчинялась указаниям центральных московских властей, вела свою независимую политику, да еще и готовилась к войне с Азербайджаном в Карабахе, с другим представителем нерушимого союза республик свободных, которых вроде как сплотила на веки великая Русь. Да и ввязываться в эту половую селекцию офицерам было довольно опасно, ведь немецкие армяне в открытую угрожали всяческими репрессиями и расправой даже командиру полка…
Глава 7. Украденный орден
В этой главе рассказывается о чрезвычайном происшествие в их гвардейском полку, за которое в былые времена часть могли бы расформировать, да только она и так расформировывалась…
Лето как-то очень быстро пролетело, и наступил сентябрь. Время неумолимо отсчитывало дни приближающие полк к полной ликвидации, а военных к возвращению в родную бытовую неустроенность, в голод и холод. Военный народец был близок к панике, особенно нагнетали истерию их жёны.
В тот тёплый осенний вечер Эдик заступал дежурным по полку. Наряд — самое бестолковое времяпровождение: ни выпить, ни личные дела сделать, типа поисков машины или добычи какой-нибудь гуманитарной халявы-помощи от братского немецкого народа.
Громобоев ужасно не любил ходить в наряд дежурным по полку. Ночью не спишь, бродишь по части, следишь за порядком в казармах, гоняешь с прилегающей территории вечно гомонящую шайку деклассированных местных и своих полковых армян, проверяешь караул, шатаешься по постам, где какой-нибудь придурок часовой спросонья может в тебя нечаянно пальнуть. Гораздо интереснее быть начальником патруля, можно хотя бы по городу пошататься, в очередной раз осмотреть замок герцога, заглянуть на железнодорожный вокзал и посмотреть на проносящиеся мимо поезда, пройтись с солдатами по магазинам.
А дежурный по полку ограничен территорией за четырьмя стенами, да ещё должен три раза за сутки проконтролировать приём пищи. Кстати, эта обязанность была самой нервной и тяжёлой, вход в солдатскую столовую был обустроен крайне неудачно, маленький пятачок для построения перед ней был зажат клумбами и решетчатым ограждением. Чтобы не создавать столпотворения требовалось филигранное умение — каждую роту и батальон запускать внутрь за считанные минуты и строго по распорядку. Но так как все подразделения приходили не по графику, а почти одновременно, да ещё у дембелей была забава просочиться без строя, приходилось брать хорошую дубину и регулировать ею порядок.
Исходя из всего выше сказанного, настроение у Эдуарда было паршивым, а погода наоборот шикарная: осеннее солнышко светило по-летнему, птички пели, хорошо было бы сейчас рвануть на речку, на пляж, а ты вместо того чтоб отдохнуть и развлечься должен сидеть в дежурке, считать пистолеты, патроны, проверять документацию. Тоска зелёная!
Внезапно в помещение бочком протиснулся взволнованный взводный Щеглов, заступивший начальником караула. Вид у него был какой-то взъерошенный, глаза навыкате, волосы дыбом, лицо серое. Громобоев нахмурил брови: ну прям не старший лейтенант Советской армии, а какой-то заплутавший в городе тролль или леший.
Взводный нервно мигнул пару раз глазом и поманил начальника за дверь.
— Ну, чего тебе, — недовольным голосом спросил Громобоев, оторвавшись от проверки документации.
— Тс-ш-ш! Товарищ капитан! У нас ЧП! Орден пропал!!!
— Какой орден? Чей орден? — не понял Эдуард. — Что ты несёшь?
— Орден, товарищ капитан пропал! С Боевого знамени части!
— ЧТО??? Орден пропал? Как пропал? Куда пропал? Когда пропал?
— А я знаю? Одного ордена из трёх полагающихся нет на месте и все дела…
— Ты караул уже принял?
— Принял, но не совсем, я пока ещё не расписался. Надо что-то делать. Я осматривал полотнище знамени через пластиковое ограждение и вижу вроде как дырочка и пустое место, там, где орден должен висеть. Хотя, может быть мне только кажется…
— Крестись если кажется! — погрозил кулаком Щеглову капитан и поспешил на пост.
Посмотрели через закрытую пластиковую пирамиду так, и сяк, вроде бы одного ордена на знамени, действительно не доставало.
— Надо бы вскрыть пирамиду, — продолжал тараторить Щеглов. — Предшественник просит молчать, но я не хочу на себя вешать это дело. А вдруг завтра всё вскроется и меня потом не сменят?
Громобоев в задумчивости поскрёб затылок, ошалело посмотрел на старого дежурного по полку, замученного бессонной ночью замполита-артиллериста и принял решение докладывать. Ведь если что, завтра самому будет не смениться! Эдик подошёл к майору Симоненко и прошептал на ухо ужасную новость. Майор чуть отстранился и спросил:
— Это такие дурацкие шутки теперь в ходу у танкистов?
— Да нет! Я серьёзно…
Майор с проскальзыванием сапог о начищенный до блеска паркетный пол рванулся к Боевому знамени, возле которого уныло топтались старый начальник караула, два разводящих и задержанный на посту часовой со сменным караульным.
— Где? Показывай! — набросился он на артиллериста-лейтенанта.
Лейтенант прилип щекой к прозрачному пластику и показал пальцем на красную шелковую материю.
— Вроде бы тут должен был быть…
— И какого ордена вроде бы не достаёт?
— А я их знаю? Раньше было три — вижу два…
— Как это случилось? — взвыл майор.
— Да его давно нет, — ответил молодой лейтенантик. — Все друг другу говорили, что орден в ремонт сдали…
— В какой нахрен ремонт? Запись в постовой ведомости есть?
— Нету… — шумно выдохнул воздух лейтенант, понимая, что попал в историю, вернее в настоящую переделку.
Майор-артиллерист с досады швырнул фуражку на пол.
— Придурок! Как с такими деятелями можно дальше жить и служить? Вокруг сплошные идиоты! Скажи на милость, ну какой может быть ремонт?
— А я знаю? Может застежка отвалилась? Мне про ремонт на той неделе взводный сапёр сказал. Мол, один орден кажись, в ремонт забрали и скоро вернут. Все друг другу говорили по смене…
— Кажись! Расстрелять бы тебя показательно перед строем!
Эдик осмотрел остроконечную стелу из плексигласа, в которой
