Макроскоп - Пирс Энтони

— Прошел не более часа назад, — коротко бросил Хьюм.

У Беатрикс по спине пробежали мурашки, мускулы на шее напряглись.

— Черный?

Он кивнул.

— Теперь его не поймать. В кустах его не выследить, разве только если всем вместе не обложить его.

— Что же нам делать?

От напряжения у ее начала кружиться голова, так же, как, по рассказам Иво, это случалось с ним.

— Я посторожу здесь. А ты беги в деревню и предупреди остальных. И будь осторожна — они обычно ходят парами и выбираются на берег в разных местах. Но если словим одного… Поторапливайся!

Страх придал ей резвости. Она побежала по песку, прижимаясь к кромке воды, в мокром песке ноги не так вязли, хотя океан теперь пугал ее. Чудовища из морской пучины!

Она пронеслась мимо зеркальной скалы и вскоре начала задыхаться. Как далеко ушли они от лагеря? Как минимум на милю — это сейчас кажется так далеко! А что, если черные вернутся до того, как она подоспеет с подмогой? Ведь у Хьюма только его острога. Эти жуткие отпечатки…

Бег пришлось замедлить. Она была молода, но все равно не выдерживала столь бешеный темп. Бока пронзала острая боль.

Пришлось перейти на шаг. Она чувствовала себя виноватой, ведь от нее ждут помощи, но на большее она не способна.

Беатрикс оглянулась назад, боясь преследования. Зеркальная скала уже скрылась за поворотом. Она еще больше занервничала.

Боковое зрение выхватило на поверхности воды какой-то предмет, и она, вздрогнув, повернулась к океану, хотя и уверяла себя, что это просто кусок дерева качается на волнах. Она побежала опять, но боли в боку быстро умерили ее пыл.

Вновь глаз мимо воли зафиксировал в воде какое-то движение. Она внимательно присмотрелась, пытаясь убедительно доказать себе, что там ничего нет. Случайное возмущение, вызванное встречей двух течений — наверняка так успокоил бы ее Гарольд.

Из белой пены показалась черная голова со страшными большущими глазами, увенчанная двумя колеблющимися антеннами.

Беатрикс завизжала.

А вот этого делать не следовало. Голова мгновенно повернулась к ней. Она увидела отвратительное тупое рыло, под ним зияло круглое отверстие — беззубый рот. Ушей не было, но чудовище как-то слышало и сейчас плыло, а может скользило к Беатрикс на устрашающей скорости.

Она рванулась к лесу, но рыхлый песок предательски уходил из-под ног. Потеряв равновесие, она упала, песок брызнул в глаза, ослепив ее. Откашлявшись, она попыталась протереть глаза, но на руках тоже был песок.

Наконец, кое-как сориентировавшись, она обнаружила, что стоит на коленях недалеко от воды. Сквозь пелену слез проступали контуры приближающегося чудовища.

Оно вышло уже из воды и было совсем рядом — огромная статуя из черного дерева. Чешуя, укрывающая его тело, отливала металлом. Все конечности — все четыре — имели перепонки. Это черный!

Мрачная фигура нависла над Беатрикс — безобразное квадратное рыло маячило совсем близко. С дрожащих антенн капала вода.

Издалека послышался крик. Голова черного повернулась в направлении, откуда пришел звук, он поднял свои перепончатые лапы. В деревне услышали ее крики! Они спешат на помощь!

Тварь заковыляла к океану, спасаясь от людей. Но группа мужчин бежала уже в полосе прибоя, отрезая путь к отступлению. Черный был так неуклюж: он не мог быстро передвигаться по суше, широкие перепончатые лапы вязли в песке и, видимо, бежать ему было еще тяжелее, чем Беатрикс. Черный оказался в ловушке.

— О, радость! С тобой все в порядке! — закричала Персис, подбежала и бросилась рядом на колени.

— Хьюм! — внезапно вспомнила Беатрикс. — Он там, сторожит другого, рядом со скалой-зеркалом.

— Солнечный камень!

Группа из нескольких мужчин помчалась по берегу дальше, потрясая копьями. Они сразу все поняли.

В это время шестеро оставшихся окружили черного. Он нелепо вертелся на месте, пытаясь найти путь к воде, но, увы, путь к океану был отрезан. В конце концов, отчаявшись, он бросился напролом, угрожающе подняв свои толстые передние лапы. Копье Дурвина вонзилось в тело твари. Черный зашатался, обхватил копье, но рана еще не была смертельной. Остальные начали швырять в него остроги.

— Убейте его! Убейте! — визжала Персис, глаза ее были расширены, пальцы скрючились и походили на когти.

— Убейте его! — эхом вторила Беатрикс, потрясенная тем, как близко она находилась от смерти.

Остроги неистово вонзались в тушу чудовища. Наконец его тело дернулось в последний раз и рухнуло, из-под чешуи потекли ручейки ярко-красной крови. Черный издал что-то вроде стона и уткнулся мордой в песок, прибой лизал кончик его передней лапы — до спасения было так близко…

— Подох, — произнес Дурвин с мрачным удовлетворением. — Остался еще один. Остроги держать наготове и не зевать — на берег могут выйти и другие.

Мужчины двинулись дальше, а труп поверженного врага остался кровоточить на мокром песке. Женщины растянулись по берегу, пристально высматривая неприятеля на поверхности океана.

Теперь эти мрачные люди были совсем непохожи на веселую и радушную молодежь, которая встретила Беатрикс прошлым вечером.

— Какое счастье, что мы вовремя услышали тебя! — сказала Персис, помогая Беатрикс подняться на ноги. — Еще немного, и он бы тебя коснулся.

— Когда я упала, подумала — смерть пришла, — сказала Беатрикс, все еще дрожа от волнения. — Я не могла встать, я была так испугана.

— Смерть? — тонкая черная бровь вопросительно выгнулась.

— Я хотела сказать, я не могла убежать от него.

Персис кивнула.

— Я знаю, это ужасно. Однажды один коснулся моей руки, и я думала, что уже никогда не отмою это место. На несколько недель меня изгнали из общества. Мерзость какая.

Что-то здесь было не так.

— Он тебе сделал больно?

— Конечно нет. Они не осмеливаются нападать на людей.

У Беатрикс к горлу подступила тошнота.

— Что же они тогда делают плохого? Я хочу сказать, если бы вы не успели вовремя…

— Ты разве не знаешь? Наверное, он бы прикоснулся к тебе, попытался заговорить. Просто жуть.

— Они разговаривают?

— Разговаривают. Но давай оставим эту неприятную тему. Ты, должно быть, сильно устала, тебе ведь так много довелось пережить.

Беатрикс взглянула на тело.

— А что с этим?

— Мужчины сожгут тело и закопают костюм. Нам не стоит смотреть на это. Они надевают специальные перчатки, которые затем тоже сжигают. Это самое неприятное во всем деле — избавляться от трупов.

Что-то не давало покоя Беатрикс.

— Костюм?

— Подводный костюм. Они используют их для плавания под водой. Разве ты сама не видишь?

Беатрикс подошла к телу, ее пугало то, что она должна была увидеть.

— Это человек?

— Это черный, — поправила ее Персис.

Затем с испугом в голосе:

— Что ты делаешь?

Беатрикс не обращала на нее внимания. Она опустилась подле трупа на колени — теперь было видно, что чешуя — это металлические детали костюма. На маске были укреплены массивные окуляры — почти как на шлеме макроскопа.

То, что она приняла за рыло, на самом деле являлось частью дыхательного аппарата, пристегнутого к нижней части ребристого шлема. Беатрикс потянула шлем, что-то щелкнуло, маска отошла от лица. Она стянула шлем с головы мертвого.

Показалась голова молодого человека — он был по-своему красив и не меньше, чем Хьюм. Кожа его была темной: негр.

Черный.

Беатрикс, спотыкаясь, брела в темноте. Ветви кустов хлестали ее, острые камни и сучки впивались в ступни ног, но она не замедляла шаг. Мужские и женские голоса, зовущие ее остались позади — сегодня ночью они ее не найдут, а что будет завтра — сейчас она не думала об этом.

И в этом чудесном мире есть место такому кошмару! Вначале все было так чудесно — приятный климат, сказочный берег моря, радушные люди. И, конечно, приятно получить в дар молодое и здоровое тело.

Но столь зверски убивать себе подобных только за то, что они выходят из моря — это невозможно ни понять, ни принять. Гарольд бы с этим не смирился. Он миролюбивый человек, но способен на суровые меры, если дело касается принципов.

— Гороскоп не различает цвет кожи, — говаривал он, бывало.

Она ушла от них. Не открыто — тайком, так как не была мужественной женщиной и не знала твердо, что же лучше всего предпринять. Они заставили ее тщательно и неоднократно вымыть руки, хотя она не стыдилась в душе того, что прикоснулась к черному, — совесть не давала ей покоя за то, что она не протянула ему руку, когда это было так необходимо, когда ее невежество погубило этого человека. Она дождалась ночи и углубилась в лес, будто для того, чтобы… воспользоваться «удобствами». Войдя в лес, она отчаянно бросилась в темноту, не обращая внимания на царапающие тело ветки и врезающиеся в ноги камни. Нет, в ней не было никакой смелости, еще ребенком она боялась темноты, и сейчас ее воображение наполняло лес пауками, гадюками и волками. Но было одно дело, которое она непременно должна была сделать, то, что на ее месте обязательно сделал бы Гарольд. Она вышла на берег и отыскала место, где лежал труп. Затем двинулась к скале-зеркалу. Она была уверена, что даже ночью не пропустит этот ориентир — да и не так темно было — сияли незнакомые созвездия, мягко светился океан.