Лето 1969 - Элин Хильдебранд

Он делает достаточно долгую паузу, Тигр поднимает голову. Майор перебарывает чувства.

– Мы просим Тебя держать на ладони храбрецов, которых мы потеряли…

«Щен, – думает Тигр. – Жаб». И еще множество других. Как их семьи празднуют День благодарения? Затем Тигр вспоминает о Везунчике, вьетнамском мальчике, которого вынес из дымящейся деревни. О жизни, которую спас.

– …И пусть они знают, что мы скорбим о них и будем продолжать свое дело в их честь и от имени всех добрых граждан Соединенных Штатов Америки. Во имя Твое мы молимся. Аминь.

«Мэджи, – думает Тигр. – Блэр, Кирби, Месси, Дэвид, Экзальта, Ангус, незнакомые близнецы… и мама».

Кейт любит его больше, чем все остальные, вместе взятые. Потому что… просто потому, что она его мать.

«Есть ребята, рожденные размахивать флагом»[65]. И он – один из них. Другие солдаты за столом, возможно, предпочли бы оставаться в безопасности дома с семьями, но Тигр знает: он там, где должен быть. И скоро снова увидит свою семью. В этом он уверен.

– Аминь, – повторяет Тигр.

Примечания автора

Меня часто спрашивают, где я черпаю идеи для своих книг. Чаще всего мне нечего ответить, кроме «идеи приходят по ночам». Но у романа, который вы только что прочитали, особое происхождение.

Мы с братом-близнецом Эриком Хильдебрандом родились в Бостонской женской больнице 17 июля 1969 года. Неделя нашего рождения была одной из самых насыщенных событиями в двадцатом веке. Миссия «Аполлон-11» стартовала за день до нашего с братом запуска. (Я намеревалась включить в эту книгу свое собственное рождение, но в конце концов решила, что близнецы должны появиться на свет в день запуска на Луну, поэтому Женевьева и Джордж Уэйлены на день старше нас с Эриком.) В выходные после нашего рождения произошел инцидент в Чаппаквидике, который взбудоражил всю страну, но еще больше – жителей Массачусетса. Атмосфера в США летом 1969 года была бурной: Никсон стал новым президентом, война во Вьетнаме бушевала одновременно с антивоенными протестами, поднимались горячие темы – гражданские права и освобождение женщин, – а еще планировался Вудсток для молодежи, которая хотела мира, любви и рок-н-ролла.

В моей собственной семье тем летом также царили неопределенность, волнения и возбуждение. Мама узнала, что у нее будет двойня, только на седьмом месяце. (Она, как и Блэр, была «такой большой», что могла носить только одно подходящее платье.) Отец тяжело болел, и в середине июля ему пришлось перенести серьезную операцию в больнице «Масс Дженерал», хотя все верили, что ко времени появления на свет близнецов он пойдет на поправку и вернется домой. Папа действительно хорошо перенес операцию… но не успел к нашему рождению.

У мамы начались схватки в три часа ночи 17 июля – за четыре недели до срока, и, как гласит семейная легенда, бабушка, которой тогда было сорок девять лет (а сегодня – девяносто девять), проехала на красный все светофоры в центре Бостона, чтобы доставить маму в больницу. Акушер был с похмелья (слишком сильно праздновал высадку на Луну), и, поскольку близнецы рождались редко, его спросили, не может ли группа из сорока студенток-медсестер понаблюдать за родами. (Моя мать находилась под поверхностным наркозом и была не в состоянии протестовать.)

Я родилась первой, в 10:04 утра, и все медсестры-студентки поспорили, что второй тоже будет девочка. Брат появился на свет в 10:10 под восторженные аплодисменты. И знаете что? Он отличный парень, исключительно замечательный отец и (наряду с другими братьями и сестрами) мой лучший друг во всем мире. Брат заслужил эти аплодисменты много-много раз. Этот роман – мой подарок ему на день рождения. Это Эрик предложил когда-нибудь написать о годе и обстоятельствах нашего появления на свет.

Я сделала все, что могла. Прошу моих любезных читателей быть снисходительными к тем эпизодам, где я изменила факты и обстоятельства – на Нантакете, на Винограднике и в стране в целом – в угоду моему повествованию. В этом романе я стремлюсь донести до вас не фактическую, а эмоциональную правду. Мне хочется думать, что Джесси одобрила бы это.

Благодарности

Единственное различие между мной и всеми остальными писателями (за исключением небольшой группы) заключается в том, что мой редактор – Рейган Артур. Рейган так совершенствует любой роман, что я даже не могу это толком объяснить. Я бы назвала наши рабочие отношения волшебными, но не думаю, что кто-то из нас верит в магию. Мы верим в ум, щедрость духа и упорный труд. В первую очередь я должна поблагодарить ее за то, что она была лучшим редактором, на которого я только могла надеяться.

Спасибо Майклу Карлайлу и Дэвиду Форреру из «Инк-велл Менеджмент», моим героям, опекунам, личным болельщикам и дорогим, надежным друзьям.

Как я уже упоминала в авторских примечаниях, не все подробности о Нантакете и Винограднике Марты 1969 года являются исторически точными, но я провела достаточное количество исследований, чтобы попытаться как можно лучше передать дух островов в тот год. Я прочитала много-много книг, самыми полезными из которых были «Нантакет вчера: взгляд на остров двадцатого века», написанная легендой Нантакета Робертом Муни, а еще книга Роба Киркпатрика «1969: год, когда все изменилось». Я очень обязана выпускам газеты «Инкуайрер энд Миррор», а также фильму Джона Стэнтона «Последний звонок», документальной ленте об известном нантакетском баре «Сундук боцмана». Я в восхищении провела много часов, смотря и пересматривая «Войну во Вьетнаме», выдающийся документальный фильм Кена Бернса и Линн Новик.

Разумеется, лучшие истории и важнейшая информация были получены от людей, с которыми я общалась лично. Прежде всего хочу поблагодарить Чарльза Марино (половинку «идеальной пары»), который служил старшим сержантом во Вьетнаме в 1967 и 1968 годах в Первой дивизии морской пехоты, роте «Отель», а именно во втором батальоне пятого полка морской пехоты (более известном как «Отель 2/5»). Он был награжден двумя «Пурпурными сердцами», «Бронзовой звездой», вьетнамским крестом «За храбрость», а его подразделение морской пехоты получило благодарность президента как самое отличившееся во Вьетнаме. (Да, Чак удивительный. Спасибо тебе за службу, Чак!) С Джейн Сильвой с Галли-бич я провела прекрасный вечер, во время которого она любезно угощала меня рассказами не только о Галли тех времен, но и о гламурном «Опера Хауз» и «Стрейт-Уорф Театре».

Джей Риггс – главный человек, которого нужно знать на Нантакете, – предоставила мне больше информации, чем могло бы поместиться в одной книге, а позже сказала, что не раскрыла ни одной скандальной истории! Брайан Дэвис терпеливо отвечал на вопросы об устройстве центра города. Майкл Мэй, исполнительный директор «Нантакет Пресервейшн Траст», предоставил историческую информацию о нескольких домах на Фэйр-стрит, которая очень помогла мне в описании «Все средства хороши» и «Пустячка». Щедрые души в соцсетях с энтузиазмом делились историями (люблю тебя, Линда Херрик; у тебя такие яркие, подробные воспоминания). Жанна Кейси Миллер, которая раньше трудилась в ресторане «Северный берег» (правда, не в 1969 году), поведала подробности о месте работы