Глэд. Полдень над Майдманом - Олег Борисов

– За месяц боев обученный легион может потерять больше половины.

– А если сказанное правда и у нас будет готов проход и проводники?

– Тогда потери будут минимальны.

– Выходит, даже при худшем раскладе до проклятого города мы доберемся. Несколько отлично обученных легионов с катапультами и баллистами пробьются к золоту и вернутся назад.

Поставив бокал на столик, император отщипнул кусочек сыра, лежащего на блюде, и стал задумчиво жевать. После долгого молчания он снова повернулся к тысячнику:

– Мои лучшие ищейки давно собирали крохи информации про этого человека. Про его путешествие с севера на юг. Про слухи, что принесла нам степь. Он рассказал многое, не зная, можем ли мы это проверить. И собранные крупицы правды подтвердили его слова. Я убежден, что странный слепец не лжет в главном. Он бежал от эльфов. Он принес нам золото. И он жаждет отомстить.

– Тогда у нас появился шанс, мой император.

– Да. С проводниками. С точными картами. С подготовленными легионами. Опираясь на полученное золото, мы получим новые силы, которые позволят решить любые проблемы… А если Безглазый не лжет, то зимой в обмен на крошечный домик я получу еще и тайные знания… Заманчиво…

Рано утром Глэда усадили в закрытую повозку и в сопровождении сотни гвардейцев вывезли в северные пригороды Ампиора. Прогромыхав колесами по мостику, повозка въехала во двор большой двухэтажной виллы, спрятавшейся в тени деревьев. Шагая следом за молчаливыми гвардейцами, мужчина долго шел по залитым солнцем коридорам, затем поднялся на второй этаж и вошел в широкую комнату, обставленную громоздкой мебелью. Присев на ближайший диван, Глэд ждал больше часа, изредка наливая себе густой сок из узконосого кувшина. Услышав шаркающие шаги, мужчина поднялся и поклоном приветствовал вошедшего императора.

Запахнутый в белоснежную тунику, старик подошел к столу и бросил на его поверхность свернутую в трубку карту. Затем поманил пальцем слугу и повернулся к гостю:

– Это один из моих загородных домов. Здесь ты будешь жить. Здесь ты расскажешь все необходимое командирам легионов, которые приедут перед походом. Про проводников. Про лесные тропы. Про кочевников, согласившихся пропустить мои легионы. Все, что помнишь, слышал и видел. Хотя я так и не понимаю, как тебе удается видеть… А когда мои легионеры вернутся домой и привезут золото, ты развернешь карту и ткнешь пальцем. В любое место империи. И в этом месте тебе построят дом, посадят сад и наймут слуг. Вместе с парой сотен солдат охраны, если понадобится. И когда ты лично пересчитаешь полновесные золотые в своем подвале, тогда мы вернемся к разговору о магических тайнах и о победе над врагами на севере и юге. – Затем старик ткнул пальцем в застывшего слугу и продолжил: – Дом охраняют гвардейцы. Ни одного чужака здесь близко нет и не будет. Кроме того, он отвечает за тебя головой. Если хочется есть, пить, если нужен доктор – он все найдет, достанет и привезет. Потому что ему очень дорога его голова. – Император поправил складки одежды и налил себе вина. – Отдыхай. Поправляйся. Лечись. Чтобы рачительно управлять своим хозяйством, нужны силы и здоровье. Дом без хозяина приходит в запустение. А при надлежащем надзоре и слуги работают как следует, и хозяйство приносит полновесные золотые. – Почесав гладко выбритый подбородок, старик добавил: – В совете тебе делать будет нечего, да и эти крикливые аристократы голос сорвут, обсуждая твою крошечную родословную. Ладно, я подумаю, что с этим сделать. Найдем для тебя что-либо приемлемое. Империи нужны верные люди. И империя щедро платит за верную службу. Землей, слугами и доходными должностями. Не забывай об этом!

Глэд поднял бокал с соком и хрипло ответил:

– Пусть боги хранят императора, самого мудрого человека в империи и за ее пределами!

Поздним вечером новый обитатель загородной виллы стоял на широком балконе и с наслаждением вдыхал ароматный воздух. Впереди его ждала полная кошмаров ночь, когда он в какой раз проснется в холодном поту, а медленно заживающая кожа будет гореть и нестерпимо чесаться. Завтрашнее утро он начнет с разминки, после которой пропитанные кровью повязки придется снова менять. Завтра… А сейчас он наслаждался тишиной, легкими запахами деревьев и политых садовниками цветов. Краем сознания отмечал силуэты гвардейцев, охраняющих дом. И беззвучно шептал, прислонившись спиной к нагретому за день облицовочному камню:

– Я чувствую вас, каждого из трехсот. Как ощущают воткнутый в тело раскаленный гвоздь. И когда вы будете валиться под суетливыми топорами легионеров, я буду смеяться и плакать от счастья. А когда последний из вас будет повержен, я стану свободен. Сдержу данное слово и смогу пройти домой водными дорогами в ближайшее полнолуние. Свободный от навязанных мне кровавых кошмаров. Свободный от вечной погони проклятых Хранителей. Скоро… Не успеет снег укрыть эту землю. Совсем скоро…

Замерший на холме воин неодобрительно смотрел на пылящую мимо вереницу войск. Чужих войск. Трогать их запретили вожди, открывшие свободный проход по своим землям вражеским солдатам. День за днем мимо двигаются войска, выстроенные в несколько колонн. Широкой полосой шагают на юг легионеры, скрипят вереницы повозок, мотаются в седлах всадники. Восемь легионов отправил император, снабдив каждый тяжелыми «скорпионами», самострелами и запасами продуктов на дорогу. К сорока тысячам легионеров добавили еще больше пяти тысяч легкой пехоты и конницы, охранявших растянувшийся обоз. Идут по степи легионы, торопятся. Разбивают компактные лагеря по краям и не ставят палаток в центре, только у костров греются. Так и хочется пробраться поближе, поймать зазевавшегося солдата на аркан и утащить на потеху дальше в степь. Хочется, но нельзя. Строго-настрого запретили вожди и шаманы беспокоить чужое войско. Сказали – идут легионы убивать колдунов, отравивших степь. Поэтому пусть идут. Чем больше доберется до Леса, тем меньше колдунов останется.

Посмотрел степняк, замотанный в шкуру, на брякающих оружием легионеров, плюнул с досады и умчался в степь. Подальше от искушения пустить чужую кровь.

Как только звезды засияли в бездонном небе, Алаэн вышел из палатки и пошел к краю огороженного лагеря. Двадцатый легион уже второй день как зарылся в пропеченную солнцем землю, опоясавшись частоколом и выкатив на стрелковые позиции «скорпионы». Выслушав пароль, охрана перебросила через бревна веревку, и тысячник легко перебрался наружу, в ночь. Отойдя на двадцать шагов, легионер притоптал траву, затем воткнул в землю три стрелы, обозначив подобие треугольника. Обмотал оперенье пучками сухой пакли и при помощи факела поджег. Потушив факел, Алаэн оперся спиной о частокол и стал ждать.