Глэд. Полдень над Майдманом - Олег Борисов

Обернувшись в дверях, тысячник еще раз взглянул на безглазого человека, вновь взобравшегося с ногами на топчан:

– Как хоть тебя зовут, незнакомец?

– Меня зовут Глэд.

Прикрыв глаза, Алаэн слушал, как возится за своим столом учетчик. Сбежавший после лопнувшей аферы в армию, бывший чиновник отлично разбирался в хитросплетениях законов и помогал командирам получать дополнительный заработок на границе. При этом старался не трогать казну легиона, помня про убитого предшественника, вздумавшего растратить подотчетные деньги. Вместо этого он крутился вокруг, ссужая по мелочи проигравшимся солдатам или обделывая мелкие дела с контрабандой. Но на золото у хитрого проныры был просто феноменальный нюх. А еще он мог по весу и звону монеты назвать год чеканки и процент драгоценного металла внутри.

Услышав, как напряженно засопел толстяк, тысячник открыл глаза.

– Где вы это достали?

– Настоящее?

– Отличное золото, пусть сожрут меня крысы! Давно такого не видел!

Алаэн забрал тряпку и поманил к себе учетчика. Крепко обхватив его за шею, шепнул, вглядевшись в выпученные глаза:

– Я тебе так скажу. Легорос решит, что с этим делать. Но если ты проболтаешься или нос куда не следует сунешь, дело каторгой не закончится. Зароют в момент. Понял?

Толстяк закивал.

– Вот и хорошо. Если боги вздумают пошутить и нам за это отвалят деньжат, я тебя не забуду.

Крикнув сопровождавших его легионеров, Алаэн вышел из комнаты.

Глэд услышал, как загромыхали многочисленные шаги на лестнице. Приоткрыв глаза, он дождался, когда в комнату вошел уже знакомый ему тысячник.

– Поел? Перевязали? Это хорошо. Собирайся, Глэд. Командир легиона приказал мне лично доставить тебя к императору. Охрана выделена. Пора ехать.

Глэд осторожно спустил ноги на пол, похожий в белых чистых тряпках на ожившую мумию. Как мало надо для того, чтобы разворошить осиное гнездо. Десяток сорванных в Лесу листьев. И мелкие крупинки золота, соскобленные с золотого украшения мертвой эльфийки. Если знаешь, что хочет услышать покупатель, ему можно продать дохлую крысу, завернув ее в шелуху красивых слов.

Чернеющая провалами глаз белая мумия встала и тихо произнесла:

– Я готов.

Император задумчиво покатал на ладони крошечный золотой шарик. Потом бросил его на стол, и пускающее яркие лучики миниатюрное солнышко весело покатилось по мраморной столешнице. Старик поднял глаза, разглядывая замершего перед ним человека. За спиной мужчины, присевшего на краешек стула, навис живой горой тысячник двадцатого легиона. Рядом с гостями замерли настороженными собаками четверо гвардейцев, руки их привычно лежали на рукоятях мечей. Антил подождал, пока шарик пробежит до середины стола и покатится обратно по наклонной поверхности. Прихлопнув ладонью золотой комочек, император уперся тяжелым взглядом в перебинтованного человека.

– Мне понравился твой рассказ. Мало того, ты назвал факты, которые мои люди проверили и подтвердили. И самое главное, я подозревал что-то подобное. Не могут ушастые выбросить за ненадобностью накопленные за тысячелетия богатства. А те же кочевники щедро им платили, чтобы эльфийские бестии резали наши легионы.

– Эльфам нельзя верить, мой император.

– Это точно. Они предали степняков. Они обещали нам мир, но постоянно шныряют по моим землям и что-то замышляют… Единственное, чего я не понял: что ты хочешь взамен?

Безглазый откашлялся и тихо заговорил:

– Великий император, я ощущаю себя древним стариком. Боги оставили мне несколько лет жизни. И эти годы я хотел бы провести в тихом спокойном месте. На своей маленькой вилле. С садом и десятком слуг. Можно даже не в пригородах столицы.

– У тебя есть чем платить слугам?

– Я искренне надеюсь, что, вернувшись с добычей, ваши легионы покроют себя великой славой. А канцелярия с вашего позволения выделит мне маленькую толику добытого золота. Мне не нужно много. Лишь бы хватило на домик с садом и верных слуг.

Император поднес к глазам золотой шарик и протяжно произнес:

– Надо же. И это всего лишь один лист. Один лист на огромном дереве, которых несколько сотен в глубине Леса.

Подхватив широкую карту, Антил расстелил ее на столе.

– Показывай.

– Вот здесь их город. Варра-лор, Старый город. Вот здесь нас будут ждать верные проводники. Они проведут легионы до самых ворот. И будут предупреждать о любой засаде. Эльфы хорошо стреляют, но слабы в битве против сплоченной пехоты. А зная о засадах, расчеты катапульт и баллист легко смогут расстреливать врага издали. Да, потери будут, но легионеры смогут дойти до города и вернуться обратно. Нет необходимости тащить срубленные деревья с собой. Достаточно сжечь их на месте, промыть золу и добытое золото вывезти сюда.

– Насчет золота я сам решу. Продолжай.

– Да, мой император. Эльфы дали мне амулет, который перепугал до смерти кочевников. Степняки до сих пор трясутся от страха и согласились пропустить войска через степь, даже не потребовав дань. Месяц пути до Леса. Месяц до города. И обратно. К зимним холодам вы уже будете богаты, как и положено повелителю великого государства.

– А если ты обманул?

– Я останусь здесь. Вы сможете размотать мои кишки отсюда и до восточного побережья. Но повторяю: у меня есть мечта. Я мечтаю отомстить длинноухим за все перенесенные муки. За загубленную жизнь. И поэтому лишь прошу вас укрыть меня от их гнева, спрятать в надежном месте. А когда легионы вернутся с золотом назад, вы убедитесь в моей искренности. И я расскажу о других тайнах эльфов. Про их магию, про тайные связи с мертвецами. И про то, как эти знания можно применить против оставшихся врагов на севере и юге.

– Почему не расскажешь сейчас?

– Потому что это моя гарантия на будущее. Потому что, получив свой домик, я первым буду рвать глотки вашим врагам. А вы не забудете бросить пару золотых вашему верному псу.

Император осторожно поднялся, стараясь не побеспокоить ноющие колени, и медленно прошаркал к распахнутому окну. Постоял, любуясь зеленью деревьев, и, не поворачиваясь, бросил:

– Я подумаю над твоими словами. Завтра или послезавтра ты узнаешь ответ. Мне не нужны глупые собаки. Но от преданных людей я бы не отказался.

Вечером старик вызвал к себе тысячника, доставившего необычного беглеца. Морщась, император терпеливо кряхтел, пока массажист горячим парафином растирал ему колени. Потом, отдыхая у ярко горящего очага, Антил потягивал вино и задумчиво смотрел на огонь. Повернувшись к замершему легионеру, старик спросил:

– Сколько солдат мы потеряем в Лесу, двигаясь под непрерывным обстрелом?