Как любить животных в мире, который создал человек - Генри Манс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хотя мы по-прежнему будем находить сложные объяснения своему поведению, простой факт заключается в том, что нам нравится, когда животные рядом. В XIX веке родители покупали своим детям питомцев в надежде отучить их – в особенности мальчиков – от жестокости. Когда я был маленький, родители покупали собак и кошек, чтобы дети узнали о смерти. Эта идея всегда поражала меня своей ошибочностью, ведь домашние животные так много для нас значат. Новозеландская певица Лорд настолько огорчилась после смерти своей собаки Перл, что отложила выход следующего альбома. «Мой пес помогал мне узнавать о происходящем», – объясняла она, называя утрату «неописуемо болезненной». Мы очеловечиваем наших собак, а они делают человечнее нас самих.
Можно ли назвать природу нашего общества в каком-то отношении несовместимой с потребностями домашних животных? Если бы сорок тысяч лет назад волки знали, что их ждет, согласились бы они, чтобы их приручили?
В Лондоне, где я рос, домашние питомцы в основном были элементом частной жизни, эмоциональной ахиллесовой пятой, о которой узнаешь, только когда приходишь к человеку в гости. В Сан-Франциско собаки не рассматриваются как что-то личное и немного инфантильное. Они элемент публичного имиджа. Погода и пейзажи этому способствуют. Чем больше ты выгуливаешь собаку – а не, скажем, оставляешь ее на плоской крыше тявкать на непрошеных посетителей, – тем логичнее выбрать такую, которая выражает твою идентичность. Собака становится для человека еще одним способом показать себя, и, в отличие от детей, тут есть выбор. Конечно, все это легче делать тем, у кого есть свободные средства и кто уже насытил желание проявить себя в одежде, автомобилях и вызывающих бессмысленное привыкание шагомерах: в богатых домохозяйствах собаки встречаются чаще, и сверхбогатые с большей вероятностью любят именно их, а не кошек.
Поэтому калифорнийцы прилагают примечательные усилия, чтобы встроить собак в свою жизнь. Они организуют вокруг собак планы на выходные – например, сходить в Starbucks на «паппучино» – кошмарное маркетинговое обозначение взбитых сливок в бумажном стаканчике. «У меня нет детей, поэтому собаки для меня – дети. Мы так и поступаем: идем на паппучино и собачье мороженое», – объясняла мне ветеринар по имени Вайлани Сун. (Тыквенное латте со специями для собак – тоже вариант.) Калифорнийцы называют себя в «Твиттере» «собачьими мамами» и «папами», позируют со своими любимцами в «Инстаграме» и «Фейсбуке». На самом деле социальные сети породили целую гамму сопутствующей продукции: на Amazon можно купить игрушки Chewy Vuitton: «любая женщина захочет подарить эти сумочки своим щеночкам, чтобы покорять подписчиков». (Если хотите что-нибудь фирменное, у Louis Vuitton есть переноски для собак по $3050.) Домашние любимцы стали двигателем не только праздности, но и политики. После убийства Джорджа Флойда в Миннеаполисе мне пришла рассылка про «восемь – десять собак, которые обратились к фанатам в “Инстаграме” по поводу Black Lives Matter». Домашние животные, как деймоны в трилогии «Темные начала» Филипа Пулмана, будто бы представляют наше подлинное «я».
Некоторых пользователей «Тиндера» в Калифорнии, не имеющих собственных собак, ловили на позировании с чужими: они хотели добавить очарования своим аватаркам. Эта тактика, которую прозвали «догфишинг», жульническая, но логичная: как и охота, владение домашними животными может показать возможному партнеру, что ты ему подходишь. Джон Брэдшо, британский биолог и специалист по поведению кошек и собак, выдвигает теорию, что нежное отношение к домашним животным зародилось у нас десятки тысяч лет назад во времена, когда умение заботиться о животных свидетельствовало о способности девочки воспитывать будущих детей. Тех, которые были более генетически предрасположены к домашним животным, чаще выбирали в жены. Это могло бы объяснять, почему женщины сочувствуют животным больше мужчин. Сейчас динамика сложнее. Вспоминая прошлое, я осознаю, что вскоре после того, как начал встречаться с девушкой, у меня обнаружился новый интерес к кошкам и пандам. Теперь мы женаты. (Мне повезло, что Сьюзи оказалась настоящей, а не поддельной любительницей кошек: исследование, проведенное в Университете штата Колорадо, показало, что мужчины, которые на фотографиях держат кошку, кажутся женщинам более невротичными, менее открытыми и менее пригодными для отношений.) Владение собаками стало упрощенным признаком человечности. «Трамп – первый президент без собаки в Белом доме за более чем столетие, – гласила агитация в поддержку Байдена в 2020 году. – Выбирайте себе людей с умом».
Тем временем Кремниевая долина со своими полчищами молодых инженеров-программистов впервые стала приветствовать собак на рабочем месте. Компания Google объявила привязанность к собакам «неотъемлемой гранью корпоративной культуры» и призвала сотрудников-собаководов приводить своих любимцев на рабочее место. Примеру последовало бесчисленное множество технических фирм. Владельцам кошек повезло меньше. «Мы любим кошек, – объяснили в Google, – но мы “собачья” компания, так что кошки в наших офисах, как правило, будут испытывать довольно сильный стресс». Если за двадцать лет после этого не было исков о дискриминации, значит, юристы плохо стараются.
По моему собственному опыту, люди в таких офисах довольно много времени начинают тратить на собак, а не на товарищей по работе. Элизабет Холмс, основательница неудачного стартапа Theranos, занимавшегося анализами крови, пыталась вдохновлять коллег своим хаски, но в итоге только вывела их из себя собачьими волосами в лаборатории. По словам Vanity Fair, собака «мочилась и испражнялась, когда хотела» по всей штаб-квартире компании, хотя маловероятно, что бедняжка причинила Theranos какой-то ущерб, учитывая глубокие технологические проблемы. В целом в присутствии собак работники более склонны к сотрудничеству и внимательны во время групповых задач. Некоторые прогрессивные компании, например шотландская пивоварня BrewDog, предлагают сотрудникам, взявшим домашнее животное, недельный «отпуск по уходу за пушистиком».
Вскоре после того, как я приехал в Сан-Франциско, на город обрушилось «инновационное собачье времяпрепровождение». Описывая его, Doggy Style Inc. провозгласила: «В городе, где собак больше, чем детей, собаки для многих из нас и есть дети». Она обещала соединить плюсы закрытого частного клуба с уютом и удобством центра по дневному уходу за собаками. Члены получали возможность ходить по бутикам и галерее, пока их собаки общаются с друзьями. Премиум-членство стоило $25,5 тыс. в год – больше минимальной зарплаты в Калифорнии. За это клиенты получали бесплатный собачий день рождения (до двенадцати приглашенных псов) и граффити их собаки авторства местного художника. Те, кто справедливо видел во всем этом джентрификацию, доведенную до безумия, приветствовали появление Doggy Style Inc. возгласами возмущения. Это был признак абсурдного неравенства в городе, где восемь тысяч жителей спит на улицах и в ночлежках. К концу года основатели Doggy Style Inc. объявили,
