Не Вторая мировая, а Великая гражданская! Запретная правда о войне - Андрей Буровский

Это первый документ, в котором союзники определяли устройство будущего мира. Еще в 1941 году! Когда ничто еще не понятно! Причем США в войну еще не вступили…

Документ включает следующие пункты:

1. Отсутствие территориальных претензий со стороны США или Великобритании.

2. Территориальные споры следует разрешать согласно мнению народа.

3. Право народов на самоопределение.

4. Снижение торговых барьеров.

5. Глобальное экономическое сотрудничество и повышение благосостояния.

6. Свобода от нужды и страха.

7. Свобода морей.

8. Разоружение государств-агрессоров, общее разоружение после войны.

9. Военный разгром стран-агрессоров.

Любопытнейший документ… Последние два пункта, понятное дело, — искоренить конкурентов. В остальных пунктах многовато демагогии, но если слить воду, что получается? Отказ от территориальных империй. И сами строить не будем и другим не дадим. И тут же, в той же упаковке: «глобальное экономическое сотрудничество, снижение торговых барьеров, свобода морей». То есть главное — это создание глобальной экономики, никак не стиснутой национальными границами.

Еще более интересные решения принимались на конференции в курортном городке Бреттон-Вудсе 1–22 июля 1944 года. 44 государства, и в том числе СССР, согласились с созданием Бреттон-Вудской системы. Эта система утвердила долларовый стандарт международной валютной системы, основанной на господстве доллара. Доллар стал единственным средством международных расчетов. Национальная валюта США стала одновременно мировыми деньгами. Все деньги в мире привязывались к доллару. Все расчеты между собой государства делали в долларах.

В Бреттон-Вудсе было оговорено, что цена доллара устанавливается независимо от золотого запаса США. А любая крупная международная сделка будет регистрироваться в Международном валютном фонде (МВФ).

США «делали деньги» в самом буквальном смысле слова: они печатали и раскрашивали бумажки. А чтобы получить эти бумажки, во всем мире надо было произвести самые настоящие товары и оказать самые настоящие услуги.

До появления других «свободно конвертируемых валют» и, особенно евро, США абсолютно господствовали в финансовом мире.

В послевоенную эпоху европейцы выклянчивали у США денежки, а американцы требовали от них стать интернационалистами и открыть границы для передвижения финансов. В 1947 году в МВФ входило 49 стран. К 30 июня 1991 года его участниками были уже 155 стран.

Программа восстановления Европы («план Маршалла») была официально утверждена решением Конгресса, подписанным президентом Трумэном в апреле 1948 года. США помогали Европе подняться из руин, но на своих условиях: требовали свободы передвижения товаров и капиталов.

Чтобы согласовать действия бывших союзников, с конца июня по конец сентября 1947 года в Париже провели Конференцию европейского экономического сотрудничества. Прибыла на нее и большая советская делегация во главе с министром иностранных дел Советского Союза Вячеславом Молотовым.

Если у предков не было теории империй, это не значит, что у них не было мозгов, Сами же американцы писали: «Советская делегация утверждала, что американцы и их ключевые союзники стремятся контролировать экономику европейских стран. А это, с их точки зрения, есть не что иное, как великодержавный империализм в его новейшем, американском, обличье. Москва оказала сильное давление на восточноевропейские страны, с тем чтобы они отказались от помощи по плану Маршалла. В феврале 1948 года коммунистический переворот в Чехословакии по подстрекательству Москвы ознаменовал собой раскол между союзниками по Второй мировой войне».[259]

Но поздно, поздно… Ловушка захлопнулась. Империя нового типа ясно показала — прежние типы империй уже просто не нужны. Колоссальные усилия, невероятные потери… А все это уже ни для чего не нужно.

Плодами Второй мировой войны воспользовался тот, кто, во-первых, меньше всех воевал. Кому хватило ума вступить в войну самым последним. Чья экономика оказалась меньше всего разрушена.

Решительно все противоборствующие силы хотели вступить в войну последними, прийти на дымящиеся развалины. Англосаксам удалось то, чего хотели все.

А во-вторых, плодами войны воспользовался тот, кто создал империю совершенно нового типа. Настолько нового, что долгое время никто и понять не мог, как и чем его победили.

Так часто бывает при строительстве империй. Индусы ведь тоже никак не могли понять, как их побеждают британцы. С их точки зрения, так было «нечестно»! Надо стрелять из кремневых ружей и рубить саблями, а не ставить артиллерийские орудия…

Хотя бы теоретически США могли бы стать «земшарным»: никто не мешает увеличивать количества штатов. В XVII веке их было всего 13. Теперь их 51, и кто мешает создать еще 50 или 100? США хотя бы теоретически могут расширяться ничем не хуже СССР. Но… зачем? Империя денег дает даже большую власть на дела всего мира.

Глава 6

Гражданская война европейской цивилизации

Война — это выбор пути.

С XVII и до начала XX века европейская цивилизация абсолютно господствовала в мире. Потому все европейские государства и создали колониальные империи. Любые туземцы во всех отношениях были настолько слабее европейцев, что любое их сопротивление почти ничему не мешало. Хотели британцы завоевать Индию? Завоевали. Захотела Франция присоединить Мадагаскар и Сенегал? Присоединила. Стало Бельгии нужно Конго? Бельгия захватила Конго.

К началу XX века мир окончательно поделен. Дальше жить по-прежнему не получится. Встал вопрос выбора пути.

Для начала европейские государства передрались между собой: кому возглавлять мир, кто имеет право владеть колониями?!

В ходе Первой мировой:

1. Выяснилось, что ни одна европейская держава не может господствовать в мире;

2. Возникло совершенно новое явление: коммунистическое государство. Грандиозный эксперимент, поставленный на развалинах Российской империи, — это альтернатива «обычному» развитию Европы.

Между 1922 и 1939 годами боролись эти две альтернативы.

СССР за это время очень окреп.

Европа за эти годы почти совсем отказалась от либерализма и демократии. В ее странах в лучшем случае был фашизм. В крайнем и худшем варианте — нацизм: социалистическая идеология, принципиально совместимая с фашизмом.

Нацизм сделал то, чего не удалось ни одной державе в Первую мировую: он объединил Европу. Объединил непрочно, ненадежно. Не единое государство, а скорее конгломерат очень разных по строю государств и разных по традициям народов.

Все это время США остаются обществом глубоко провинциальным. США не претендует на роль «великой державы». Американцы не осознают себя ни наследниками многовековой культуры Европы, ни потомками Римской империи. Они занимаются своими частными делами. У них нет наследственной земельной аристократии. В их обществе интеллектуалы не играют большой роли. У них нет единой церкви. Им не нужна могучая армия. Идеологии великих свершений у них тоже нет.

США — это господство частной жизни, маленьких частных интересов. Американцам часто кажутся страшно важными именно эти маленькие частные делишки — за отсутствием других. В свое время близкий друг писал основателю США Д. Вашингтону: «Весь мир с нетерпением ждет, продадите ли Вы акции этой фирмы».

Уже в ходе Второй мировой Геббельс общался с американскими военнопленными… Он пришел в совершеннейший ужас. «Мой фюрер, — докладывал он Гитлеру. — Эти пленные не являются в полном смысле людьми. У них нет никакой идеологии».

К началу Второй мировой войны, к 1939 году, окончательно складываются три «центра силы», которые могут предлагать миру свои альтернативы. Это Европа, которая старается сохраниться как традиционный центр мира. Это США, к которым поневоле тянется островная Британия. Это СССР. США и СССР прямо родились из европейской цивилизации. Они — это альтернативы европейской цивилизации, разные возможные пути ее развития. Так в России разные пути предлагали эсеры, большевики и кадеты. Так коммунисты воевали с нацистами и социал-демократами в Германии.

Война между тремя центрами силы — это война разных версий самой Европы. Гражданская война европейской цивилизации. Победитель преобразует под себя Европу… и весь мир.

Меньше всего рейх проиграл потому, что у него были плохие пушки и самолеты. И не потому, что у него были плохие генералы. Как и полагается в гражданской войне, Рейх проиграл потому, что у него были плохие идеи. Идеология рейха была такова, что она не давала проявиться самым хорошим качествам Вермахта.