Всего один год (или: "Президент"). - Анри Бертьен

– Кому война – аки мать родна: и накормит, и обует, и…- Начал, было, философствовать подошедший к нам Джакус. Президент лишь устало махнул рукой.

– А я бы – всех, кто пропагандирует войну – в отдельный батальон, и – на передовую!- Задумчиво поддакнул, оторвавшись от трубочки своего коктейля, подошедший следом за ним Алозан.- Вы знаете – говорят, радикальный способ…- Хмыкнул он, подняв кверху указательный палец – и удалился.

– К таким бы идеям – да сил чуток поболе…- Мрачно бросил ему вслед президент.

Политическая жизнь вообще и дипломатия в частности никогда не были областями простыми. Как правило, они бурлили массой неизвестных не только широкой публике, но и большинству участников, сложно связанных между собой закулисных событий, выявлять которые да выносить их на суд общественности и было испокон веков хлебом моим и моих коллег. Не была в этом смысле исключением и Ункария. Да вот только… Как-то я, почти по-детски, увлёкся её лидером, его "глобальной идеей" о создании "общества здравого смысла" – настолько увлёкся, что даже и о хлебе-то своём насущном поподзабыл. Неожиданно этот пробел восполнил мне "смуглянка" – Карой де Лю, с которым мы "снюхивались" всё больше и больше.

Сюжет оказался – что для иного детективного романа…

Назначили, помнится, в какую-то сопредельную страну – к южному соседу, кажется… нового посла. Ну, что такое аппарат посольства и какие _неофициальные функции он выполняет – не мне вам рассказывать, про то во всех шпионских романах написано. Естественно, что и сложности в этих, труднопросматриваемых со стороны, иерархиях, бывают такие, что только диву даёшься… В этом случае новый посол оказался костью в горле своего зама, который спал и видел себя в посольском кресле. Ситуация донельзя банальная, но… дальнейшие события поразили меня своей изощрённой жёсткостью правил, по которым играли эти люди: так, чтобы убрать посла, его зам сначала пытается его медленно подтравить, накапливая в его организме небольшие дозы, как он думал, только ему известного яда, а когда этим делом не в меру заинтересовался начальник охраны посольства – наш "герой" инспирирует его отравление, устроив ситуацию так, чтобы подозреваемым мог быть только посол: для начала он задумал крепко, буквально до взаимной ненависти, их перессорить, показывая все действия начальника охраны послу в виде действий идиота, который толком не может организовать своё дело. А тот не мог оправдываться, не открывая всех тонкостей своей сверхсекретной деятельности, посвящать в которые по уставу он не имел права даже посла. Посол оказался не дурак: он принял игру и вскоре уже отлично разыгрывал надменное негодование при каждой встрече с охраной. А сам ждал. Главный охранник тоже оказался не дурак – он предположил, что человек с дипломатическим стажем не может так надменно изливать своё негодование на свой же персонал – а потому тоже выжидал. Кроме того – он был человек востока. Он знал, что организм, привыкший к небольшим дозам ядов, не так остро реагирует и на мощные одноразовые дозы. А потому периодически принимал тайком от всех почти предельные дозы разных ядов, коих знал великое множество. Вследствие этого знакомы ему были многие симптомы и проявления, замеченныен да изученные после применения тех или иных ядов… И начал он вдруг замечать, что посол как-то сложно стал реагировать на события: то ли не высыпается, то ли постоянно нетрезв… или?… И ему невольно припомнились свои состояния при "испытаниях" какого-то очередного яда. Сначала он подумал, было, что посол грешен тем же – и только улыбнулся. Но, когда заметил, что посол явно испытывал недоумение по поводу своего состояния – начал прощупывать окружение. Когда он понял, откуда дует ветер, и был готов изложить это послу – нервы всё понявшего зама не выдержали и он сумел подсыпать этой своей вновь избранной жертве слоновую, как ему казалось, дозу самого экзотического из известных ему ядов. Как раз после очередной "крупной ссоры" того с послом. Рапорт о том, как посол довёл своего сотрудника до "сердечного приступа", был уже написан и отдан шифровальщику, который читал его с отвисшей челюстью – как вдруг в дверях, едва стоя на ногах, показался "умерший от сердечного приступа" начальник охраны: привычка к ядам сказалась, этой дозы оказалось недостаточно… Зам побелел и рухнул на пол. Выживший начальник охраны лично защёлкнул наручники и проводил его "домой", как он потом мрачно говорил, "без шума и пыли". Обе предполагаемые жертвы этой дьявольской игры, едва переглянувшись, поняли друг друга, казалось, без слов. А если и были сказаны меж ними какие-то слова – так про то ни мне, ни коллегам моим неведомо. Послу такой сотрудник понравился. И он был бы не прочь иметь его при себе. Но… С приказами не спорят. Алкой, который уже давно возглавлял систему госбезопасности, усиленно искал претендента на роль начальника охраны президента. Услышав об этой истории, он сказал лишь одно слово:

– Нашел.- Кивком головы показав, что жаждет видеть этого человека здесь и немедленно. На этом преамбула, собственно, и заканчивается; а рассказал я это к тому, чтобы показать действия Абара в аналогичных по сложности ситуациях…

…Когда новый начальник охраны президента был принят Алкоем – они, казалось, понимали друг друга с полуслова, лишний раз убедив меня в мысли, что два профессионала – настоящих профессионала – как правило, очень быстро находят общий язык. Это было похоже на разговор двух идиотов или шизофреников, озабоченных манией преследования: настолько разговор их был переполнен недоговорками, недомолвками, незаконченными предложениями да выжидающими или изучающими взглядами. На самом деле, если верить пришедшему ко мне позже пониманию этого процесса, там была дьявольская смесь игры, целью которой было понять и оценить собеседника, с экономией времени, выливавшейся в недоговаривании фраз. По крайней мере, им это всё, видимо, не мешало – и они расстались, вполне довольные друг другом. Вскоре вернувшийся на родину службист принял новую должность, вследствие чего к нему были приставлены два его же сотрудника, выбранных Алкоем: уж больно срок короток для получения исчерпывающего мнения о вновь назначенном человеке.

Не прошло и месяца, как "сидящий под колпаком" секьюрити раскусил обоих и, по очереди подпоив, попытался спровоцировать их на откровенность. Играл, как обычно, на слабостях: изобразил из себя пьяного в стельку начальника, стал кичиться перед подчинённым, насмехаться:

– Да ты – кто? Сошка мелкая. Черепаха на дороге. Пятачок в пыли. Утрись!- Ну, и так далее. Один это испытание всё-таки выдержал. Не был, видимо, гордыней одержим… утёрся. Второй – попался: