Изгой. Трилогия - Руслан Михайлов

Я знал, что вскоре катапульты затихнут, и тогда последует атака на ворота и стены. Ван Корлис не был особо изобретательным, зато отличался завидным упорством или даже упрямством.

Раз за разом мы сбрасывали атакующих со стен, лили на их головы кипящую смолу, но Ван Корлис не считался с потерями. Атаки следовали одна за другой, и, похоже, его тактика начала приносить свои плоды. Немногочисленный гарнизон крепости вымотался до предела физических и духовных сил. Лазарет уже не вмещал раненых. Маг‑целитель исчерпал силы, и теперь толку от него было не больше, чем от деревенской бабки‑знахарки.

Вскинув голову, я настороженно прислушался. Слишком тихо. Катапульты перестали метать камни, и это верный признак скорой атаки.

Сейчас начнется штурм – Ван Корлис не заставит себя ждать…

– Сбивайте лестницы! – пронзительный вопль сержанта пролетел над стеной. – Не дайте им зацепиться! Да шевелитесь же, склирсово отродье! Тащите смолу!

На этот раз штурм начался сразу с двух сторон, и обороняющиеся просто не поспевали охватить столь широкий фронт. Пока мы держались, но лишь Создатель знает, как долго нам это удастся.

Одна за другой штурмовые лестницы с грохотом ударялись о край крепостной стены и намертво цеплялись крючьями за парапет. Хрипящие от неимоверных усилий солдаты длинными шестами и алебардами старались столкнуть лестницы со стены, но удавалось это далеко не всегда – впившиеся в камень крючья надежно удерживали их на месте, а окованная железом верхняя часть успешно противостояла ударам топора. Споро поднимающиеся по лестнице солдаты Ван Корлиса почти добрались до верха и, казалось, вскоре окажутся на стене.

Стоя на наблюдательной башне, я напряженно вглядывался в картину боя, но оставался относительно спокоен – мои люди знали свое дело. Каждодневная муштра не прошла даром.

Чаны с дымящейся смолой одновременно опрокинулись вниз, щедро окатив цепляющихся за шатающиеся лестницы солдат, раздались первые крики боли ошпаренных, но это было лишь начало – следом полетели зажженные факелы. Горячая смола мгновенно вспыхнула, и объятые пламенем фигуры, вереща от невыносимой боли, полетели вниз, суматошно размахивая руками и роняя оружие. Вот так. К моему удовлетворению, большая часть лестниц занялась огнем. Теперь по ним не подняться.

Не давая противнику оправиться, из бойниц показались арбалетчики и, дав прицельный залп, основательно проредили ряды атакующих у подножья стены. Тем временем подоспели чаны с кипятком, и бурлящая вода щедрым дождем пролилась на головы несчастных, заставив их взвыть от безумной боли и отступить.

Раздавшиеся за спиной вопли заставили меня резко обернуться. Представшее перед глазами зрелище заставило меня похолодеть. Ван Корлис оказался гораздо хитрее, чем я предполагал, – еще один отряд неожиданно атаковал крепость с третьей стороны, застав нас врасплох. Враг прорвался. Сразу нескольким лестницам удалось зацепиться за край стены. Первые враги уже были на стене и сейчас ожесточенно обороняли лестницы, не позволяя моим людям подойти ближе и давая подмоге шанс подняться.

Покинув наблюдательную башню, я со всех ног помчался туда, на ходу доставая меч из ножен. В свое время я потратил много усилий, чтобы научиться обнажать клинок за несколько ударов сердца. Ладонь привычно хлопнула по потертой рукояти двуручника, тело заученно наклонилось вперед и в сторону одновременно, со звонким щелчком ножны раскрываются, волнообразное лезвие летит вверх – и оружие уже у меня в руке. Само ощущение тяжести меча вселяло в меня чувство уверенности.

Верный Гримсхольд за долгие годы еще ни разу не подвел меня, десятки кровопролитных сражений не оставили на нем даже царапины.

Перехватив рукоять обеими руками, я исторг из себя яростный рык и, воздев меч, обрушил его на первые ряды вражеских солдат. Лезвие тускло блеснуло в лучах утреннего солнца и глубоко вошло в шею бородатого наемника, с легкостью прорубив кольчужный ворот. Резким поворотом меча я расширил рану и выдернул оружие. Почти отрубленная голова бессильно упала назад, за плечи, повиснув на оставшихся жилах. В воздух хлестнул фонтан крови, густо окропив рядом стоящих. Пересохшие рты людей исторгли крик – мои люди ликовали, а враг трепетал. Их поразила не смерть товарища, а мой меч, нанесший смертельную рану.

Следующий удар я направил вниз, и меч глубоко вошел в живот следующего врага, пробив кирасу. Зная, что меня надежно прикрывают с боков и тыла, на этот раз я не стал вытаскивать меч, а постарался протолкнуть его еще глубже, и лезвие двуручника на три ладони вышло из спины смертельно раненного и хрипящего человека.

– Гримсхольд!

– Святой Создатель, это Убийца Тариса!

– Пожиратель душ!

Именно этого я и добивался – вселить уверенность в своих людей и породить ужас в сердцах врагов.

Так и случилось – враг дрогнул и, несмотря на превосходящие силы, начал пятиться. Воодушевленные защитники усилили натиск и смели неприятеля со стены. Затем последовала очередь штурмовых лестниц с цепляющимися за них солдатами. Стены Твердыни вновь были нашими.

От лагеря неприятеля донесся протяжный звук рога. Сигнал к отступлению. Еще один штурм отбит, но я не сомневался, что Ван Корлис лишь даст своим солдатам перевести дух и вновь пошлет их в атаку.

Мрачно улыбнувшись, я бережно вытер лезвие и убрал его в ножны.

Гримсхольд…

Меня знали многие… О Гримсхольде знали все. Легенды о нем давно ходят по миру, все больше обрастая вымыслом. Мне это только на руку…

Я давно уже проснулся, но по‑прежнему лежал в кровати, не открывая глаз и заново переживая сегодняшнее сновидение. Привидевшийся сон поразил меня до глубины души. Да и сон ли это был?

Разве могут грезы быть настолько реалистичными, чтобы передать запах бурлящей в котлах смолы, трупную вонь разлагающихся тел, запахи пота и страха, дикие крики сгорающих заживо людей… хруст ломающихся штурмовых лестниц…

Больше похоже на воспоминание из давно забытого прошлого. Вот только в своем прошлом я был не полководцем, защищающим Твердыню, а вечно пьяным барончиком, который покидал трактир лишь для того, чтобы облегчиться, и тут же нырял обратно.