Земля ягуара - Кирилл Кириллов

– Захватить Мотекусому? А не слишком ли смело, господа? Ведь народ может подняться и защитить своего властителя.

– Думаете, кто-то способен любить этого кровавого тирана? – неожиданно подал голос Гонсало де Сандоваль, офицер безупречно смелый, но крайне неразговорчивый.

– Тираны всегда пользуются большей любовью масс, чем либеральные правители. Вспомните историю Римской империи, – ответил начитанный де Ордас.

Сандоваль только кивнул в ответ.

– А может, нам захватить его вновь обретенного сына? Мне показалось, что отец близко к сердцу воспринял его обретение, – вслух подумал Кортес.

– А это мысль! – восхитился Альварадо. – И не заметит никто, и папашу возьмем латной перчаткой за срамное место.

– На том и порешим.

Глава девятнадцатая

Тени, закутанные в плащи, пересекли площадь, проскользнули через незапертые ворота и поднялись по лестнице. Дорогу им указывал какой-то туземец, подгоняемый острием кинжала. Через полминуты они собрались перед большой двустворчатой дверью. Один достал наваху – складной нож с длинным тонким клинком, просунул его между косяком и полотном двери, поводил вверх-вниз и налег на рукоять. Загремел по меди откинутый засов. Скрипнули створки. Тени растворились в темном проеме.

Ромка и Вилья-старший, снова принявший обличие Мотекусомы, вышли в храмовый двор. Слуги, материализовавшиеся из воздуха, подхватили правителя под руки и повели к огромному паланкину. Еще один взял Ромку под локоть и потянул следом.

Восходя на носилки, Мотекусома что-то негромко бросил касику, склонившемуся к нему. Тот засуетился, замахал руками, выкрикивая отрывистые команды. От ворот отделились человек двадцать стражников. Они окружили паланкин, и процессия двинулась. Притихший город провожал их пустыми окнами и плотно прикрытыми дверьми. Жители наверняка знали, что по улицам проезжает верховный правитель, но никто не решился на него поглазеть.

«Интересно, зачем нужна такая охрана, если никто не рискует нос высунуть в присутствии повелителя? – подумал Ромка, разглядывая суровые лица воинов, окружающих их. – Неужели отец боится людей Кортеса?»

До дворца они добрались без приключений. Воины остались у ворот, эстафету приняли караульные внутренней стражи. Во дворце Мотекусому охраняли так же плотно, как и за стенами. Около парадной лестницы носилки остановились, и правитель, ведомый под руки четырьмя касиками, прошествовал наверх. Ромка поплелся следом.

В каждой из комнат от их каравана отделялись несколько человек, и до последней двери дошли только сам Мотекусома, Ромка и четверо самых знатных касиков. Один за другим вошли они в небольшую комнату, задрапированную тончайшими тканями. Один касик занялся большой кроватью под зеленым балдахином из птичьих перьев, второй и третий начали снимать с Мотекусомы одежды, а четвертый достал откуда-то большое стеганое одеяло, раскатал его на полу и бросил сверху несколько скаток полотна вместо подушек. Ромка понял, что это для него. Закончив с постельными принадлежностями, туземцы удалились, прикрыв за собой дверь.

– Вот мы и снова одни, – с облегчением вздохнул Мотекусома, снимая шапочку и стягивая через голову длинную рубаху.

Его тело, пронзительно бронзовое на фоне белых исподних панталон, было перевито тугими канатами мышц не хуже, чем у Мирослава.

– А что делать-то будем? – спросил Ромка.

– Помоемся и спать. – Отец махнул рукой в направлении небольшой комнаты, где была приготовлена серебряная ванна с теплой водой, в которой плавали лепестки роз и листья каких-то пахучих растений. – Завтра, чувствую, у нас будет непростой день.

– Если доживешь, – раздался над ухом у Ромки знакомый голос.

Из полумрака купальни появился высокий силуэт. Свет блеснул на лезвии длинного кинжала.

– Альварадо? – удивился Ромка.

– Как есть, – оскалился тот в белозубой улыбке.

Из-за кровати появился де Сандоваль с мечом в руках. Скрипнула дверь большого шкафа, встроенного в толщу стены, и прямо на постель, приготовленную для Ромки, ступил сапог де Ордаса. Из купальни появился Кортес, за его спиной маячили сальная рожа Веласкеса де Леона и несколько солдатских марионов.

Прежде чем кто-то что-то успел понять, Вилья-старший подпрыгнул и рубанул Сандоваля по шее ребром ладони. Испанца развернуло и отбросило к стене. Приземлившись на корточки, чтобы пропустить над головой выпад Альварадо, Лже-Мотекусома врезал ему кулаком под колено и, снова подпрыгнув, добавил локтем под подбородок. Голова дона Педро закинулась, и он кулем повалился на Кортеса. Тому пришлось отдернуть в сторону острие меча, чтоб ненароком не проткнуть соратника. Де Ордас споткнулся о выставленную Ромкой ногу и покатился кубарем, своротив по дороге медную жаровню. По полу прыснули яркие угли. Веласкес де Леон метнулся в ноги правителю, но не попал, и голая пятка вмяла его лицо в глубокий ворс ковра.

Вилья обернулся к двери, желая сбросить засов. За его спиной грохнуло. Пуля, выпущенная кем-то из солдат, ударила по каменной стене и с визгом ушла в потолок. Над самой головой Ромки просвистело лезвие меча, он присел, тут же получил сильный удар в висок, потом еще один. Сознание его померкло.

Его тусклый огонек снова разгорелся минуты через полторы. Сначала издалека, как сквозь воду, забившую уши, до него стали долетать голоса, о чем-то ожесточенно спорящие. Потом он почувствовал что-то холодное у своего горла.

Молодой человек с трудом разлепил веки, перепачканные кровью, и в полутьме нащупал взглядом несколько колыхающихся фигур. Потом пришла боль. Зарождаясь в правом виске, она, как ненасытный завоеватель, захватывала голову, плечи, грудь, живот. Он дернулся и застонал. Сталь прижалась к горлу плотнее, на нем зазудел легкий порез.

– Вот и сынок твой очухался, – донесся до Ромки злой надтреснутый голос капитан-генерала. – Перестань куражиться, а то отправим его в забытье навечно.

– Хотите сокровища Ашаякатля, так берите их и убирайтесь из города, – горячился в ответ его отец. – А бумаги подписывать я не буду.

– А сына не жалко?

– Возможно, я погибну, но и тот, кто причинит ему вред, отсюда живым не выйдет. Все это слышали? – грозно спросил Вилья.

Полоска ледяной стали чуть отодвинулась от Ромкиного горла.

– Смерть тебя не страшит, но спасешь ли ты его?! – вопросительно поднял бровь Кортес. – Давайте так. Мы его забираем с собой, без сюрпризов покидаем дворец, осмысливаем сложившуюся ситуацию, утром встречаемся и пытаемся решить все наши вопросы.

Ромку вздернули на ноги и повели по темным переходам. По дороге он заметил несколько безжизненных тел, наскоро оттащенных в угол. Его затошнило.