Жестокость 'ДО' Книга 1 - Евгений Dude

спокойным. — Сейчас ты единственный, кто обладает защитной кровью и ещё может сражаться. Единственный, кто в силах всех спасти. Смотри на меня! — закричал он, когда Сайхо вновь схватился за голову. — Сайхо, сейчас ты встанешь, соберёшь все инъекции и пойдёшь со мной, — произнеся это, Митей надел кепку ему на голову.

Сердце Сайхо бешено колотилось в груди, дыхание было частым и поверхностным, а руки дрожали. Всё вокруг казалось нереальным, словно он попал в кошмарный сон. В его голове крутились тысячи мыслей, но постепенно их все вытеснили слова Митея. Он словно оказался в тёмном туннеле, а пространство вокруг всё сужалось и сужалось, пока не превратилось в маленькую точку. Все его эмоции пропали, он встал и пошёл за голосом. Пошёл, глядя лишь себе под ноги. Пошёл не как человек, а как его оболочка.

Боулс и Кристина остались около колонны. Лампы на электрическом небе светили всё так же ярко и безучастно, а две фигуры направлялись прямо в горящий город.

Далее…

Песнь XVII «Смотри… БЕГИ»

Песнь 17 «Смотри… БЕГИ!»

Песнь XVII «Смотри… БЕГИ!»

Мертвецов становилось всё больше. Сколько бы раз Аве не разрубала их на куски, они вновь поднимались на ноги, а вместо недостающих частей тел у них появлялись уродливые чёрные отростки. Мертвецы со всех сторон набрасывались на Аве и Маду, не чувствуя страха и боли, они сами нанизывались на косу девушки, чтобы замедлить её. Если бы не поспевающий вовремя Мада со своим щитом, мертвецы давно бы окружили и разорвали тело Аве на мелкие куски.

— Почему они не дохнут? — закричала она, разрубая очередное тело напополам.

— Возможно, они связаны с тем человеком в противогазе или их тела невосприимчивы к нашим атакам, -блокируя щитом из крови атаки мертвецов, ответил Мада. — Если первый вариант верен, то они все умрут сразу после того, как перестанет биться его сердце, чтобы проверить второй, нам надо…

Мада выпустил из своего щита несколько длинных шипов, проткнув двух мертвецов насквозь, и откинул их прямо в бушующее пламя, но его идея не сработала. Даже полностью покрывшись огнём, они сразу же бросились в атаку.

— Ещё идеи будут?

— Я не понимаю! — закричал Мада. — Когда я впервые столкнулся с существами, созданными из такой жидкости, они были очень слабыми и умирали от одного удара, а эти, сколько бы ты их не били, поднимаются и продолжают бой. Неужели за такой ничтожный период времени этот человек смог настолько улучшить своё изобретение?

— Вот убьём его и обязательно спросим! А сейчас сосредоточься, с ними что-то происходит!

Из разрубленных на куски мертвецов стала вытекать чёрная жидкость, стаскивая части тел в одну кучу, из которой сначала появились гигантские руки, а потом начало формироваться ужасное тело, состоящее из склеенных между собой останков жертв. Аве попыталась атаковать существо, пока оно ещё зарождалось, но в неё сразу же полетела, лавина из костей, покрытых чёрной жидкостью. Появившийся перед ней Мада закрыл её щитом, приняв удар на себя. Отпрыгнув вместе с Аве в сторону, они увидели, как существо закончило своё формирование и грозно зарычало десятками ртов, находившимися у него на животе. Вместо головы у него был длинный отросток, покрытый сотнями вырванных глаз, безумно смотрящих в разные стороны.

— Как это вообще возможно?

— Эта хрень стала намного больше! Так её будет даже проще порубить! –воскликнула Аве.

— Но и атаки у этого существа станут мощнее, -подметил Мада, выпустив ещё крови и увеличив мощность своего щита.

— Эволюция идёт даже быстрее, чем я думал, — послышался хриплый голос Профессора.

Всё это время Азуми и Борис сражались с ним, прыгая по горящим крышам домов. Из спины Профессора торчало шесть гигантских кровавых рук, которые он использовал для передвижения, атаки и защиты. Каждый раз, когда Борис пытался нанести удар в ближнем или дальнем бою, одна из рук принимала всё на себя. Несколько раз им с Азуми удавалось уничтожить одну из рук, но на её месте сразу же вырастала новая. Когда же сам Профессор пускался в атаку, Азуми приходилось тратить колоссальные силы, чтобы блокировать его удары, каждый из которых не уступал по силе выстрелу из противотанкового ружья. Десятки домов уже были уничтожены в ходе этого сражения, а на их месте остались лишь развалины. Профессор метался между домами и, если под одну из его гигантских рук попадался кто-то из жителей, он хватал его и расплющивал голову, словно виноград, а безжизненное тело с огромной скоростью запускал в Азуми или Бориса. Сейчас он повис над площадью и с высоты нескольких метров с восхищением смотрел на своё творение.

— Узрите настоящую силу! — объявил он гордо. — Все эти жалкие людишки были лишь слабыми и бесполезными созданиями, но посмотрите на них сейчас! Даже их наука смогла превратить в могущественное оружие! Вот она — сила знания и мощь прогресса!

— Я не помню, чтобы кто-то из нас просил тебя о лекции! — воскликнула Азуми, вколов себе одну инъекцию. — Ты не светило науки! Ты всего лишь псих, возомнивший себя Богом, способным решать кому жить, а кому умереть!

— Богом… -медленно прохрипел Профессор, а из его трубок повалил густой жёлтый дым. — Я не настолько жесток… Если бы не вмешательство Богини, мир никогда бы не получил оружие, поработившее одних и вознёсшее других. Всю свою жизнь я бился над ответом! Ответом на вопрос: зачем кровь богов была послана жалким людям? Чтобы спасти их от вымирания или чтобы дать им возможность придумать, как более изощрённо убить себе подобных? Ни одна живая тварь, кроме человека, не придумала оружия, способного уничтожить своего создателя. Считая себя умнейшим из живых существ, человек постоянно создавал всё новые и новые орудия смерти, а потом, оправдывая себя борьбой за равенство и свободу, без сожаления уничтожал всех, кто вставал у него на пути. Зачем человеку свобода, если ради неё он должен убивать? И тогда я понял… Понял, что свобода — это и есть могила человечества! А я лишь тот, кто поможет её вырыть!

— А ты ещё больший псих, чем я думала! — выкрикнула Азуми.

— Я и не ожидал, что кто-то из вас поймёт меня, — усмехнулся Профессор. — Малец, ты ещё можешь спасти себя и подарить своим друзьям быструю и лёгкую смерть, — обратился он к Маде.