Страж - Алексей Пехов

– Прострелю ногу, если начнешь дурить.

Я не сомневался, что он так и поступит, так что был паинькой, но успокоить их мне не удалось. Я знал, и они знали, что рано или поздно у всех нас возникнут проблемы.

К вечеру небо затянуло, начал сыпать снег, мелкий и колючий. Пока еще не опасный, но, судя по всему, до хорошей метели оставались считаные часы.

– Вы не хотите рассказать о Солезино, страж? – в очередной раз спросил у меня законник.

– К чему такой интерес? Я, действительно, не понимаю.

Он несколько секунд испытующе смотрел на меня, затем сказал:

– Орден считает, что в распространении юстирского пота виновато Братство. Мы хотим знать, как вы это сделали.

– Ваши слова звучат абсурдно.

– Двадцать из тридцати высших жрецов нашего Ордена собрались на ежегодное совещание в Солезино. И именно в это время случился мор, тогда, когда, образно выражаясь, почти все яйца лежали в одной корзине. Сильный удар по тем, кто не дает вашему брату нарушать законы.

Я вспомнил перламутровую душу, разносящую мор, и сказал:

– Мне кажется, что у вас, в Ордене, собрались еще большие параноики, чем в Арденау. Надеюсь, землетрясение вы тоже записали на наш счет?

– Есть колдуны, которые способны вызвать дрожь земли.

– Вы не были в Солезино. То, что там произошло, способны сотворить лишь ангелы Господни или сам Всевышний. У колдунов кишка тонка. Если не верите – спросите у господина Вальтера.

– Уже спрашивал. Он придерживается вашего мнения.

– Вот видите, кто-то еще может размышлять здраво.

Этот разговор встревожил меня. Вызов искусственного землетрясения, конечно, сущая чушь, но вот душа… У меня возникли некоторые сомнения, впрочем, тут же отброшенные, как безумные. Нас с Шуко эта тварь едва не размазала по мостовым Солезино, а Пауль с Рози не смогли пережить встречу с ней. И не скажу, что мы – самые слабые в Братстве. Ни одному нашему магистру не придет в голову выпустить на свободу подобную гадину.

К вечеру, когда снег усилился, а Тринский тракт разделился на две дороги, законник покинул наш отряд, о чем-то поговорив с колдуном. Мне он сказал:

– Вынужден откланяться, дела зовут. Возможно, когда-нибудь мы с вами еще встретимся.

– Не думаю, что это случится. – Я уже несколько раз видел за деревьями мелькнувшую фигуру в широкополой соломенной шляпе.

– Боюсь, вы правы. Вряд ли вам когда-нибудь суждено покинуть замок Латка. Закономерный итог для всех стражей, которые не слушают советов Ордена. Господин Александр был моим другом, и я рад, что вас настигло возмездие.

Сказав это, он поскакал по заснеженной дороге, быстро скрывшись в белой круговерти, поднятой ветром. Почти сразу же снегопад поглотил вышедшего из-за деревьев одушевленного в дырявом солдатском мундире времен князя Георга, и мне начало казаться, что возмездие настигнет законника, точно так же, как и господина Александра, – гораздо раньше, чем меня.

– Надо же тебе было так вляпаться! – ворчал Проповедник глубокой ночью, когда я лежал, привязанный к металлическим прутьям кровати.

Мои тюремщики не отличались особой наивностью и не оставляли меня на ночь предоставленным самому себе.

– И Пугало здесь не помощник. Оно странное и уже сто раз показало, что не будет тебя выручать, если только на дороге не подвернется какой-нибудь законник. Хочешь, я встану, и ты воспользуешься знаком, как это было в Кайзервальде? – Проповедник, как и я, понимал, что положение отчаянное.

– Спасибо за твою готовность пожертвовать собой, но, боюсь, я прибью не только их, но и себя вместе со всем постоялым двором. Они всегда слишком близко от меня, чтобы я швырялся ядрами себе под ноги.

– Что ты предлагаешь?

– Тебе придется найти стража и все рассказать.

– А если я его не найду? – резонно спросил он.

– Значит, отправишься в Арденау, там их как блох на боку дворовой собаки.

– Людвиг, ты знаешь, о чем просишь? Это недели пути, даже если я буду идти без остановки. Ты можешь так долго и не протянуть.

– Значит, надо протянуть. Советую тебе отправляться сейчас же. Возможно, сможешь нагнать Иосифа.

Второй услышал мой шепот, поднял голову от подушки:

– Спал бы ты, психованный. Иначе заткну рот тряпкой.

– Ты уж продержись. Я сделаю все, что смогу, – принял решение Проповедник.

Он ушел, и я остался один, надеясь, что о том, куда я пропал, рано или поздно узнают.

Утро третьего дня моих злоключений ознаменовалось тем, что колдун и Второй уехали вперед, оставив меня на попечение четверки наемников. До обеда я вел себя тихо, по возможности усыпляя их бдительность, пока не случилась остановка в небольшой деревушке, где господа решили отобедать. Мне кинули между рук куртку, чтобы никто не видел, что они связаны, провели за стол и посадили между Третьим и Первым.

Только после этого они соблаговолили снять путы, предварительно убрав со стола все острые предметы. Я наслаждался «свободой», попросив горячего чая и супа. Эти хмыри были такими же скованными, как обычно, дергаясь каждый раз, когда я решал пошевелиться.

– Расслабьтесь, ребята, – посоветовал я им. – Понимаю, что, если вы меня упустите, с вас живьем спустят кожу и повесят на стенах Латки в назидание остальным, но не доводите дело до абсурда.

Пятый посоветовал мне заткнуться и заняться супом, что я и делал, пока Четвертый, по уже известной мне привычке, не отправился изучать особенности местного отхожего места. Первый ничего не ел, ждал, когда я покончу с едой, чтобы связать меня и заняться своей, зато Третьему надоело ждать, и он принялся махать ложкой. Я взял в руки кружку с обжигающим чаем и, продолжая улыбаться Пятому, выплеснул кипяток в лицо Первого, тут же спиной упав с лавки.

Его вопль, подарил мне одну драгоценную секунду чтобы вскочить, и я вмазал кулаком в висок Третьему, который все еще держал в руках ложку. Прыгнул вперед, избежав цепких лап Пятого и нырнул к выходу, сбив по пути слугу. Встав на четвереньки, он задержал врезавшихся в него преследователей.

Я бежал изо всех сил к подсобным помещениям, за которыми начинался лес, понимая, что до конюшни с лошадьми по открытой местности я не дотяну – враз всадят болт в ногу. Пятый отставал шагов на двадцать, Третий и натягивающий штаны Четвертый только выползали из дома, а Первому было явно не до погони после купания в кипятке.

Я нырнул за угол, пробежал через амбар, схватив с верстака несколько гвоздей, сунул их в карман, затем подхватил стоявшие у дверей четырехзубые вилы, начал обегать амбар по кругу и оказался на старом месте, как раз в тот момент, когда последний из тройки преследователей нырнул в здание. Мне представилась прекрасная возможность воткнуть вилы Третьему в бок.