Последняя битва - Алекс Шу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мигель двинулся вперед, увлекая меня за собой. Чуть сзади с обеих сторон шли Вова и Алла. За ними Володя и кубинцы-охранники, бдительно поглядывающие по сторонам.
— Здание решили построить в сорок третьем году. Президент — Карлос Прио Сокаррас планировал сделать там резиденцию генерального прокурора и Верховного суда. Строительство велось более десяти лет и закончилось в пятьдесят седьмом году. После свержения Батисты, здание переименовали во Дворец Революции и решили разместить в нем органы власти, — разливался соловьем Мигель, пока мы шагали к центральному входу.
Когда мы вошли в холл, к нам сразу двинулись двое военных с кобурами на поясах.
— Секундочку, — извинился переводчик, повернулся к охранникам предъявил удостоверение, сказал пару фраз на испанском. Военные послушно расступились.
— Мы с компаньеро Кирсановым сейчас поднимемся наверх, а вас проводят в комнату для гостей, — пояснил Мигель. — Там посидите, отдохнёте, попьете кофе с пирожными, пообщаетесь с ребятами, Энрике немного по-русски говорит.
— Говорью, — подтвердил, усмехнувшись, один из военных, курчавый метис, — чиуть-чиуть.
— Уважаемый Мигель, вы будете присутствовать на встрече? — уточнила Алла.
— Конечно, — кивнул Кастильо. — Я буду переводить.
— А можно мне тоже на встрече присутствовать, в качестве переводчика? — попросила Алла. — Я — капитан КГБ. Охраняю товарища Кирсанова, назначена лично председателем КГБ Петром Ивановичем Ивашутиным. Но тут речь не об охране. Испанский отлично знаю, а тема переговоров очень важна, если что-то не поймете, могу поправить. Обещаю, в разговор не влезать, если не возникнет потребность что-то дополнительно разъяснить, уточнить или поправить вас.
— Удостоверение покажите, пожалуйста, — попросил Мигель.
Алла молча достала из сумочки красную «корочку» и предъявила Кастильо.
— Вы мне не доверяете? — переводчик чуть помрачнел, разглядывая удостоверение. — Или службе охраны?
— Нет, нет. Наоборот, полностью доверяю и вам и охране компаньеро Кастро, — оперативница подняла ладони, огораживаясь от надуманного обвинения. — Просто русский язык для вас не родной. Могут возникнуть нюансы или какое-то недопонимание. А тема переговоров, повторяю, важна для будущего наших стран.
— А испанский для вас родной? — ухмыльнулся Мигель.
— Я пять лет проработала в Испании и Мексике, знаю его отлично, — сообщила оперативница.
Кастильо произнес длинную фразу на испанском.
Алла моментально отреагировала ответным спичем на пару минут.
— Да, по-испански вы говорите отлично, — был вынужден признать переводчик. — Хорошо, я уточню этот вопрос. А пока пойдемте.
Мы поднимались по широкой лестнице, а Гонсалес продолжил свой рассказ:
— После революции дворец решили разделить на три зоны. В первой располагается Совет министров. Во второй находится штаб-квартира Госсовета — законодательной власти, офисы президента и вице-президента. В третьей зоне расположен аппарат ЦК Коммунистической партии. Чтобы власти смогли разместиться, так как задумывалось, внутренние помещения переделывали около года.
Слушая рассказ Кастильо, мы не заметили, как оказались, в коридоре. Из кресел поднялось трое. Двое в военной форме защитного цвета остались на месте, положив руки на кобуры, третий в светло-сером костюме и начищенных до блеска черных лаковых туфлях, сделал шаг вперед. Двигался он легко и быстро, как кошка. Был расслаблен внешне, но чувствовалось, мог в любой момент отпрыгнуть в сторону и выхватить пистолет из наплечной кобуры, присутствие которой выдал на мгновение показавшийся из-под расстегнутого пиджака коричневый ремень портупеи.
Мужчина в костюме внешне напоминал леопарда, рост выше среднего, узкое лицо, выпирающие скулы, щеточка щегольских усиков над верхней губой, зализанные и блестящие от бриолина волосы.
Мигель что-то быстро ему сказал. Тип в костюме коротко ответил.
— Товарищ Кирсанов, позвольте вам представить компаньеро Хуана Санчеса, — повернулся ко мне Мигель — Он начальник смены личной охраны команданте Фиделя.
— Очень приятно, — кивнул я.
— И мнье, — неожиданно на русском ответил начальник охраны и широко улыбнулся. Но глаза у него остались такими же холодными, а взгляд пристальным и изучающим.
Мигель что-то у него спросил. Алла протянула удостоверение. Санчес глянул и возвратил документ оперативнице. Несколько секунд помолчал и быстро сказал пару фраз на испанском.
Алла повернулась ко мне:
— Компаньеро Санчес сожалеет, но регламент встречи уже утвержден. В последний момент никто никаких изменений вносить не будет. Меня с тобой не пускают. Предлагают, подождать поблизости. Если возникнет необходимость, позовут.
— Понятно, — кивнул я. — А где будет проходить встреча?
— В зале папоротников, — улыбнулся переводчик. — Команданте там обычно встречается с официальными делегациями и политиками со всего мира. Там очень красиво и обстановка располагает.
— Да и ещё один момент, — спохватился он. — Вас, компаньеро Кирсанов, как личного гостя Команданте и человека близкого к премьер-министру СССР, обыскивать никто не будет. Но большая просьба показать, что у вас в черной папочке.
— Пожалуйста, — я пожал плечами и расстегнул молнию, продемонстрировав кипу документов, лежащих в папке.
— Спасибо, можете закрывать, — улыбнулся переводчик. — И ещё один момент. Если у вас имеется какое-то оружие, огнестрельное, холодное, просьба сдать. Это касается и вашей спутницы.
— У меня нет оружия, — улыбнулся я. — Сейчас, по крайней мере.
— Я с собой ничего не брала, — добавила оперативница. — Знала, что придется сдать.
— Вы не возражаете, если вас обыщет наша сотрудница? — вежливо уточнил Мигель.
— Абсолютно не возражаю, — ответила Алла. — Проверяйте.
— Тогда прошу вас последовать с компаньеро Санчесом в комнату охраны, — предложил он и указал ладонью направление.
Когда Алла и Санчес скрылись за поворотом коридора, Мигель деликатно прикоснулся к моему локтю.
— Пойдемте, компаньеро Кирсанов. Зал папоротников уже подготовили для встречи…
Команданте я ждал полчаса. Пил ароматный кубинский кофе и с интересом рассматривал зал папоротников. Там было на что посмотреть. Экзотические деревья, раскинувшие широкие зеленые листья, расставленные под ними кресла и журнальный столик, блестящая черная плитка, подсвеченные лампами стены с буйством красок и фееричными узорами, похожими на творчество художника-авангардиста, строгие квадратные колонны.
Фидель появился в зале быстро и неожиданно. Распахнулась дверь, и он вошел в помещение, резкий, как порыв ветра. Не человек, а стихия, сметающая всё на своем пути. Такое впечатление у меня возникло сразу при виде Кастро.
Председатель Госсовета и руководитель Кубы был в традиционной форме защитного зеленого цвета, с кобурой на поясе и черных блестящих туфлях. Только знаменитого кепи не хватало для полного соответствия популярному образу вождя кубинской революции. Но и без него, Фидель производил впечатление. Он был огромен, и казалось, заслонил плечами все окружающее пространство, полностью скрыв, вошедшего следом Санчеса.
Пышная черная борода, внимательные карие глаза, гордый профиль испанского идальго — от Кастро веяло аурой власти, стальной волей и физической силой. Этот человек был живой легендой, Великой личностью, навсегда оставившей свой след в мировой истории.
Мы с Мигелем сразу же встали, когда Фидель
