Бритни: Изнанка мечты - Стив Деннис

Пара дружественных Спирсам фотографов знала, что Джейми «ждёт удобный момент», так что было достигнуто тайное соглашение, что они будут держать его в курсе драматичных событий. Как говорит источник из рядов папарацци:

– Пожалуй, можно сказать, что Джейми сообразил, как использовать нас к своей выгоде. Так что в результате у них был Аднан внутри и мы снаружи. Многие из тех, кто переживал за Бритни, пришли к общему выводу, что от Сэма надо избавляться. Так что когда они поссорились, мы поняли, что их отношения дали трещину, и настала пора Джейми вступать в игру. Вот почему ему позвонили.

Этот организованный папарацци государственный переворот должен был скинуть Сэма Латфи и вернуть Джейми и Линни их законное место родителей. Им обоим было крайне важно вмешаться и помочь своей дочери. Получив сведения, Спирсы пришли в движение. Линни прыгнула в машину с подругой Джеки; Джейми бросился к грузовику. В мутной воде последующих заявлений с обеих сторон неясно, что же именно происходило в доме. Сэм утверждал, что Бритни боялась отца; Линни стояла на том, что Бритни боялась именно Сэма. Между Сэмом и Джейми разгорелась накалённая перепалка, в результате которой телохранители попросили отца уйти, а Линни, её подруга Джеки и «Генерал» остались ждать девушку, за которую они все боролись.

Вскоре в дом вошла Бритни в компании Аднана.

Впоследствии Линни подала в суд письменные показания, где описывается то, что происходило дальше: «Сэм потребовал, чтобы мы с Джеки делали как он скажет. Я возразила. Тогда он мне сказал: „Это я провожу с твоей дочерью 24 часа в сутки“». Через какое-то время Сэм ясно дал понять Аднану, что его присутствие нежелательно, и тот покинул место действия.

Снаружи бригада из Hollywood.tv перехватила следующее обращение Сэма к Аднану: «Ты должен прекратить встречи с ней. Я пытался сотрудничать с тобой для её же блага, но ты не делал, как я просил. Теперь единственный способ помочь ей – исчезнуть. Раньше она никогда такой не была».

В доме роились подозрения и паранойя. Сэм убедил себя, что стал жертвой заговора, направленного на то, чтобы вырвать Бритни из его рук. Спирсы пришли к ощущению, что Сэм контролирует их дочь самыми зловещими способами, включая медикаментозные.

Как и во многих эпизодах этой истории, твёрдых доказательств чрезвычайно мало.

Посреди всеобщего напряжения стояла Бритни, возбуждение которой всё усиливалось. Согласно заявлению Линни, она непрерывно двигалась, непрерывно убирала дом, «неоднократно» переодевалась, а потом меняла костюмчик на пёсике Лондоне.

«Бритни говорила со мной как восьмилетняя девочка, и по голосу, и по уровню восприятия», – поведала Линни.

Позже в тот вечер, по словам Линни, Сэм дал понять, что без его влияния Бритни покончит жизнь самоубийством. В её заявлении говорится: «Тогда он мне сказал: „Если избавитесь от меня, она подохнет, а я плюну ей на могилу“». Сэм Латфи отрицает эти слова. Далее в заявлении: «В какой-то момент Сэм заорал на меня, и Бритни сказала мне: „Вот как со мной обращается Сэм“». В своих мемуарах Линни отметила, что дочь произнесла это так, «будто это самое нормальное дело на свете». В восприятии Бритни так оно и было, из-за печальных воспоминаний детства. Она считала такое поведение нормой. И если слабым местом Бритни была готовность мириться с таким обращением, то это заученное поведение.

Эта драма, полная открытой враждебности, тянулась с 7 часов вечера до 3 часов утра, и Бритни за это время ни разу не присела. Она «слонялась по дому… но участия в спорах не принимала».

В заявлении Линни есть подробность, которая позволяет оценить масштабы проблем Бритни. Это список лекарств, лежащих на кухонном столе: риспердол, сероквель, адерол.

Наличие этих таблеток указывает на то, что страдания Бритни были сложными, напряжёнными и продолжительными.

Согласно инструкции Управления по контролю за продуктами и лекарствами, риспердол – нейролептик, который прописывают при лечении психических расстройств. Он может вызывать мании, галлюцинации и иные ложные представления. Что характерно, его назначают при краткосрочном лечении маний, связанных с биполярным расстройством. Этот диагноз уже давно приписывали Бритни, относя на его счёт тревожность, мании и внезапные перемены настроения. Сероквель тоже используется для лечения биполярного, а также обсессивно-компульсивного расстройства и повышенной тревожности. Надо заметить, что этот препарат считается «самым угнетающим из всех нейролептиков», что может объяснять, почему Бритни в присутствии Сэма казалась такой спокойной. Третий, адерол, это стимулятор (по совместительству допинг), вызывающий бодрость и сосредоточенность. Вдобавок ко всему Бритни продолжала пить антидепрессанты.

Независимо от диагноза, в ту ночь отчётливо стало ясно, что состояние Бритни не позволит ей быть той исполнительницей, какой она была прежде. Она еле двигалась, плохо спала, и держалась на одних лекарствах. Официально причина её проблем не выявлена. Неизвестно даже, согласны ли профессионалы с тем, что эти препараты ей подходят.

Есть сведения, хотя и не проверенные, что Бритни сказала Линни в ту ночь:

– Мне не нравятся эти таблетки, и не нравится мой психиатр. Можете найти мне другого доктора, чтобы я могла видеться с детьми?

Тогда подруга семьи Джеки заверила её:

– Бритни, твои родители помогут тебе найти психиатра, который познакомится с тобой поближе, чтобы прописать тебе правильные таблетки.

– Я на что угодно пойду чтобы мне вернули детей, – сказала Бритни, измученная, но не в силах заснуть.

К 4 часам утра она начала звать «папочку». Линни заверила её, что прямо сейчас свяжется с ним по телефону Тот пообещал дочери, что приедет к ней завтра в полдень.

В заявлении Линни говорится: «Бритни так и не легла спать… и большую часть ночи была очень возбуждённой».

Когда наступил полдень, Джейми подошёл к дому, и Сэм был бессилен помешать встрече, о которой просила сама Бритни. По версии Линни Джейми крепко обнял дочь.

– Детка, ты в порядке? – спросил он.

– Нормально, – ответила Бритни, и вдруг разрыдалась.

Спустя три дня спасательная миссия Джейми увенчается успехом – но не без борьбы.

Линни и Джеки увели Бритни в дом. Шла среда, 30 января 2008 года. Линни осталась рядом с дочерью, потому что Сэм начал говорить странные вещи о том, что получил информацию, что «кто-то попытается снова забрать Бритни».

Через час раздался яростный стук в дверь. Дальше, на глазах у Линни, «двадцать полицейских ворвались в дом», объявив, что Бритни в соответствии с параграфом 5150 помещается на принудительное психиатрическое лечение.