Диапазон скорби 1942 (СИ) - Кулаков Игорь Евгеньевич

Это был лучший выход для всех.

22 миллиона(!) оставшихся жить советских граждан и ещё большее число ПОКА не рожденных — именно ради них СССР пошёл на принятие подобных условий капитуляции Германии.

СЕЙЧАС.

А не «когда-то после»..

* * *

Рухнувшая (не СССР, не СССР!) после «Атомного рейда» под неимоверной тяжестью одномоментных потерь способность к войне Германии, шок которой усилил моральный надлом немецкого населения и гибель значительной части верхушки Рейха, сподвигнули Сталина и к последнему решению. Уже чисто во внутренней политике.

Всего лишь несколько слов, сказанных Сталиным Берии, после вышеописанного разговора с соратниками, решили судьбу тех, кого в будущем однозначно, и вполне справедливо определили бы в «политические узники».

-..Насчёт тех, что сели… - «по последнему списку..», который ты мне ещё перед войной передал, будет принимать политическое решение. Пусть дела все закрывают. Всех, по свежей амнистии, которая скоро по указу Верховного Совета выйдет… дополним там персонально… пусть выгонят к чертям собачьим. Нечего им на казённых харчах сидеть. Ты просто приглядывай там за ними издалека, но думаю, сейчас все они жизнью наученные. Пусть работу себе ищут. Хоть в истопники, хоть в плотники, хоть… преподают что-ли, если возьмёт кто. Кто реабилитации захочет, ну… пусть старается. Даже если сто бумаг изведёт, да сто кабинетов обойдет, и то хлеб. Меньше на гадости времени останется… - желчно добавил вождь, который, несмотря на все свои новые знания о 78 годах истории, по прежнему презрительно смотрел на оставшихся в живых по второму и третьему Московским процессам «троцкистам» (или таки троцкистам?).

Здесь, на «иной, новой колее истории» не случилось «Орловского расстрела 1941». И на свободу отпускались те, кто в прошлом мира Рожкова был расстрелян тогда.

Попаданец мог сколько угодно рассказывать о плюрализме, многопартийности, а лично Сталин — даже допускать возможность здоровой самокритики и «партийной критики в отношении ЦК с стороны первичных партийных организаций», но к тем, кто был расстрелян и «сел» по итогам «Московских процессов», были вполне себе реальные счёты. Своя логика внутрипартийной борьбы и уже пролитая кровь..

Выпускал он их исключительно потому, что более не считал «левую оппозицию» какой-либо реальной угрозой всей сложившейся в стране власти. Система ГУЛАГА, изрядно реформированная за прошедшие два года, готовилась принимать новых постояльцев.

Даже ход войны «по новому» не отменил факта появления немалой массы сотрудничавших в разной степени с оккупантами. Особенно жёстко в этот раз они все собирались обойтись с теми из прибалтов и западных украинцев, кто повторно сделал «тот же выбор». Бессмысленная и неоценённая милость «того СССР» по отношению к прибалтийским коллаборционистам… нет… повторения подобной собственной ошибки не будет!

Замалчивания преступлений прибалтийских холуев Гитлера, которые получили возможность развернутся на меньшей, но всё же оставленной в «этот раз» РККА вплоть до Таллина территории, не будет. Чтобы не говорили в их оправдание товарищи из ЦК балтийских республик!

Странная для такого рьяного антисоветчика как попаданец, рождённого к тому же во времена РФ, открытая ненависть того к «предателям СССР из Прибалтики», с которых начался официальный развал СССР на куски и к «майданутым скакунам из 2004/2014-х» нашла комплиментарный отклик в скорректированных воззрениях на мир Сталина.

Уж эти то ни на какие амнистии точно не могут рассчитывать!

* * *

За несколько дней до нового, 1943 года. Нью-Йорк, Манхэттен, Парк-авеню, 301. Номер в гостинице «Уолдорф-Астория». Рожков Н.Е., Миддлтон М.И.

— Мы как? Покатаемся, погуляем или как?

— Сейчас, сейчас… я только доиграю уровень!

И вот так уже третий раз. С одной стороны, чертовски приятно и стоит реально гордится — один из многочисленных Zuma-клонов, тот, что был сделан именно мной и приносивший мне треть моих ежемесячных доходов на протяжении последнего года… эх… там, где я родился, до попадания «сюда», немеряно завлёк своим бесхитростно-казуальным геймплеем Маргарет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Стоило показать игру в ответ на заданный с очаровательной улыбкой вопрос «и всё же… как именно ты работал программистом у себя в будущем?» и всё… подружка заменила меня насовсем в «общении с ноутом».

С другой — нафига сам показал? Если в будущем, некоторые казуальные хиты так бьют по голове в принципе уже привычному к чудесам века ИТ населению, то каково — давать доступ к подобному «неподготовленной» жительнице сороковых? Я ведь достаточно долго скрывал от неё компьютерные игры (слова — не в счёт, ей надо было дать УВИДЕТЬ их), помня то, как они в своё время шибанули по мозгам вполне себе устойчивым к «тлетворному влиянию» коллегам из 8-го отдела ГУГБ:-)

* * *

На следующий день с парочкой, ведомой густо замешанной смесью желаний и интересов их обоих — гулять, развлекаться и изучать «первый мегаполис мира сороковых», настоянных на воспоминаниях Никиты «о будущем мира» и Маргарет «о настоящем Америки сороковых», случилось дежавю.

По-прежнему, даже спустя два года после «попадалова», испытываемый попаданцем интеллектуально-сенсорный голод и «страдания без инета», и мгновенная реакция на вывеску на русском привели парочку в одно место, хозяин которого, скажем так, сейчас едва сводил концы с концами..

Сему моменту также предшествовало и то, что попаданец, сложив «2+2» в виде некоего собственного знания о том, что Брайтон-Бич стал «русско-еврейским районом» только при послаблениях в эмиграции в СССР «при Лёне Брежневе» и того, что удалось выяснить у Боулена перед первым визитом в Нью-Йорк на пути во Флориду — что сбежавшие от революции руссо-турис… ой, «недобитые беляки» осели в НЮ, в основном на так называемых «Гамильтонских высотах» (Hamilton Heights) северо-западе Манхэттена, определил себе ныне одно из мест в списке «надо пошариться там».

Впрочем, добрался до туда он со своей пассией только в третью появление в НЮ, перед Новым годом. Дела и работу в Фашингтоне и развлечения во время заездов в НЮ, организовывали ему, прямо скажем другие. В первом месте — тот, кто в целом устроил ему «сладкую жизнь в Америке» и платил за неё, а во втором — та, которая наполняла её «женским теплом».

Но в третий визит в НЮ, попаданец таки порулил и снова пересёкся с одним эмигрантом. Даже поболтал «за жизнь» немного.

СССР он, пусть и, в основном, из окна ЗиС-а:-) увидел, США тоже продолжал разглядывать, вот и на человеческий… наверное уже «обломок» (как бы не было жестоко так говорить, да..) от старой царской России чуть-чуть посмотрел.

Но, в отличие, от случая с Александром Матвеевичем Понятовым, который созрел до письма в советское посольство вскоре после известий о ноябрьских взаимных советско-германских угощениях ОМП, сие не повлекло никаких немедленных последствий, кроме некоторых выводов, которые сделал себе попаданец.

Письмо же Понятова было прочтёно «кем положено» и с ним была организована встреча. Абсолютно легальная, не несущая никаких отрицательных последствий для новой родины Александра Матвеевича. Предложение было исключительно деловое и взаимовыгодное, как «для человека с русскими корнями, имеющего опыт инженерной работы и хорошее понимание, как работает бизнес в Америке..»

СССР в «этой истории», на основе купленных в Германии предвоенных разработок, уже наладил мелкосерийный выпуск магнитофонов и сейчас, используя подсказки из ТМ, пытался добиться улучшения качества и характеристик «расходников» (магнитной ленты) и самих воспроизводящих и записывающих механизмов новой техники.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Понятову же, благодаря словам Рожкова о нём, дошедшим в нужные уши, отводилась роль организатора в первой попытке заблаговременно закрепиться в важном сегменте рынка США. Предложение эмигранту от имени СССР было сделано чисто в расчёте на его собственный шкурный интерес.